Эрих посвятил тестя в студенческий конфликт, упомянул, что эту информацию узнал лишь вчера, иначе давно бы принял меры.
Сними мне копию, тесть показал на папку с докладом. Я проконсультируюсь со следователями, что помогали мне в поиске дочери.
Можете забрать, у меня есть копия.
Если они придут к такому же выводу, я хочу присоединиться к расследованию.
Финансово? уточнил Эрих, прекрасно понимая, что тесть имел в виду не это.
Роберт Исаакович покраснел, схватил папку и поспешил к лестнице. Эрих последовал за тестем. Навстречу им поднималась Вера Ивановна с сервированным подносом.
Вы уже уходите?
Да, я опаздываю на поезд. Кофе я так и не дождался. В следующий раз двигайтесь проворнее.
А будет следующий раз? в тон ему съязвила домработница.
Роберт Исаакович зыркнул на нее гневным взглядом и осмотрел поднос.
Можете завернуть мне сэндвичи в дорогу, но я не буду ждать вас вечность, он кинул прощальный взгляд на портрет дочери и поспешил к двери.
Эрих приободряюще сжал плечо домработницы и взял чашку кофе с подноса.
Роберт Исаакович, если вспомните что-то необычное, скажите мне, это поможет расследованию.
Что именно?
Интересовался ли кто-то Еленой после похорон, при этом был излишне напорист. Просил ее вещи, записи, фотографии. Может, вы заметили что-то, но не придали этому значения.
Я спрошу Марго.
Василий помог надеть гостю пальто, подал портфель и шапку.
Украдкой бросая быстрые взгляды на зятя в отражении зеркала, тесть спросил:
Мне сказали, что ты хочешь продать дом.
Хотел, но рынок рухнул, а уступать в цене я не намерен.
Моя дочь ненавидела этот дом. Все беды начались с его покупки. Ты обязан от него избавиться. Она бы этого хотела.
Эрих намеревался возразить, но тесть прокричал домработнице, что он так и не дождался сэндвича и уходит голодным. Потом посоветовал Эриху поменять прислугу и, осторожно ступая по оледеневшей дорожке, двинулся в сторону ожидавшей его машины.
Вера Ивановна выскочила из кухни как раз, когда за незваным гостем захлопнулась дверь.
Нет, ты видел? Приезжает сюда как хозяин и командует. Как у него только язык поворачивается такое говорить! Откуда он знает, что любила и хотела его дочь? Он никогда ее не слушал.
Роберт Исаакович занят только собственными нуждами и интересами.
Ты понял, почему он приехал в такую рань?
Нет. Почему?
Хотел взглянуть, кем ты заменил его дочь.
Эрих фыркнул и снова взглянул на тестя, тот что-то говорил своему водителю, показывая в сторону дома.
Осведомленность Веры Ивановны о жизни Елены натолкнула Эриха на собственный промах. Он столько приложил усилий в поиске убийцы жены, но не поговорил с экономкой, которая проводила по десять часов в день в их доме со дня смерти его матери, а это без малого восемь лет. Вера Ивановна была мудрой женщиной и часто давала Елене советы, а значит, могла быть в курсе ее терзаний или заметить, как та изменилась в последние месяцы перед отъездом в Париж.
Вера Ивановна хотела вернуться на кухню, но в дверь позвонил водитель Роберта Исааковича и спросил готов ли сэндвич. Эрих отдал ему контейнер с завтраком, прошел мимо застывшей в недоумении домработницы и пробурчал:
Без комментариев.
Да какие уж тут комментарии!
Она всплеснула руками и вернулась на кухню, а Эрих мысленно сделал себе пометку, что в ближайшие выходные обстоятельно поговорит с экономкой.
Глава вторая
Сеанс с Николь проходил в просторной комнате гостевого дома. Диваны сдвинули ближе к окнам, а в центр студии поставили софу, заваленную подушками. Интерьер не был таким помпезным, как в особняке, от чего Краузе почувствовал себя более расковано. Николь сказала, что раньше, когда вся семья жила под одной крышей, гостевой домик использовали для переговоров в камерной обстановке. Оценив габариты помещения, Краузе подумал, что у него язык бы не повернулся назвать этот особняк домиком.
Через дверь с витражным стеклом за сеансом наблюдал наголо бритый охранник с густой бородой.
Папе будет так спокойнее, пояснила Николь и, устроившись на софе, добавила: Кстати, он жутко обиделся, что ты не присоединился к нам за ужином.
Переживет, буркнул Эрих и сел в приготовленное для него кресло.
Как я поняла, после ужина с тобой хотел пообщаться Эдуард Филиппович, но ты умчался как на пожар.
Папе будет так спокойнее, пояснила Николь и, устроившись на софе, добавила: Кстати, он жутко обиделся, что ты не присоединился к нам за ужином.
Переживет, буркнул Эрих и сел в приготовленное для него кресло.
Как я поняла, после ужина с тобой хотел пообщаться Эдуард Филиппович, но ты умчался как на пожар.
Я не знал, что Эдуард Филиппович был у вас в гостях, да и то, что они вообще знакомы.
Николь приподнялась на локтях и взглянула на него в недоумении.
Это же он привел твоего отца в наш круг. Вроде, они в одной школе учились.
То, что бывший пациент познакомил отца с Аврориным и его дружками, не укладывалось у Эриха в голове. Ни отец, ни Эдуард Филиппович об этом и словом не обмолвились.
Когда Эдуард Филиппович узнал о моей фобии, поведал папе о своем исцелении после регрессии.
Теперь Эрих понял, почему Аврорин, называющий его с презрением заносчивым моралистом, допустил к лечению своей дочери.
Николь нажала несколько клавиш на крохотном пульте, шторы пришли в движение и наглухо закрыли окна. Следом погасла огромная хрустальная люстра. Единственным источником света теперь был падающий свет от витражной двери, который то и дело блокировался мелькающим силуэтом телохранителя. Эриха это раздражало, он включил торшер и настольную лампу.
Гипнолог подметил, что Николь уже в третий раз нервно поправляет прическу и решил не затягивать подготовку, быстро разложил перед собой необходимые атрибуты для работы, хотел включить диктофон, но поймал на себе пристальный взгляд охранника. Жестом тот показал, что запись запрещена и Эриху ничего не оставалось, как подчиниться.
Когда Николь погрузилась в гипнотическое состояние, Эрих попросил ее рассказать о смерти бабушки. Подробно выспросил обо всех событиях того дня, ничего нового не узнал и двинулся в более ранние годы. Николь рассказала о двух эпизодах, связанных с тайнами подруги и брата, но причина ее фобии так и не открылась.
Николь, ты видишь вход в туннель. Войди в него. Пройдя туннель до конца, ты попадешь в предыдущую жизнь. Проход похож на цилиндр. По мере продвижения стены будут светлеть, а на выходе тебя окутает ослепительный свет. Я буду считать от десяти до одного, а когда скажу «один», ты окажешься в своей предыдущей инкарнации. При этом ты сохранишь свою личность и будешь понимать, что это твоя прошлая жизнь. Ты не будешь отождествлять себя с прошлой личностью. Десять! Девять! Ты входишь в туннель и набираешь скорость. Восемь!
Под гипнозом Николь видит себя в туннеле, заполненном водой. Она сидит в байдарке, в руке держит весло.
Двигайся все быстрее и быстрее. Семь! Шесть! Пять! Стены начинают светлеть, ты стремишься к свету.
В туннеле поднимается уровень воды. Течение ускоряется. Николь отложила весло и схватилась за фальшборт.
Четыре! Три! Стены почти белые. Яркий, ослепительный свет застилает тебе глаза. Два! Ничего не бойся. Пусть свет окутает тебя со всех сторон.
Николь щурится от света и прикрывает ладонью глаза.
Один! Выход! Ты снаружи. Тебе комфортно, ты в безопасности. Ты слышишь меня?
Да, дрожащим от волнения голосом произнесла пациентка.
Свет рассеивается. Что ты видишь?
Под гипнозом Николь видит, как надевает маску для фехтования, встает на исходную позицию. Повернувшись к противнице боком, играючи покачивает рапирой. Подруги, наблюдающие за поединком, посмеиваются.
Я в спортзале пансиона для девочек, отвечает Николь, облизывая губы, на тренировке по фехтованию.
Какой это город?
Бристоль.
Значит, это Англия?
Да. Юго-запад.
Как тебя зовут?
Кей.
А полное имя?
Кейси.
Сколько тебе лет?
Пятнадцать.
Какой сейчас год?
1965-й.
У тебя есть родители?
Они редко ко мне приезжают. Живут в поместье в Сомерсет.
День, в который попадают пациенты под гипнозом, обычно является переломным в судьбе, поэтому Эрих спросил:
Что происходит дальше?
Поединок заканчивается блестящей атакой Кей. Подруги ликуют, они побеждают в командном зачете. Кей замечает спешащую к ним директрису пансиона. Чеканным шагом миссис Ричардс пересекает просторный зал, обходит группу радостных старшеклассниц и со скорбным видом останавливается перед Кей.
Кей, следуй, пожалуйста, за мной.
Девушка идет за директрисой в кабинет, который ученицы прозвали «пыточная», где ее ожидает сестра отца, приземистая блондинка лет тридцати. Увидев племянницу, она бросается к ней со слезами и сбивчиво причитает о случившемся несчастье. Кей ошарашена и не может принять реальность.