Пиво пили так: на края толстой, граненой кружки сыпали соль. Когда соль падало в кружку, пиво пенилось. Разливное пиво «выбрасывали» в забегаловках, в частности, в пельменных. Алкаши добавляли в пиво водку, получалась жуткая смесь под названием «ёрш». На весь Магнитогорск был один пивной бар (потом появились и другие). На две кружки пива нужно было обязательно взять закуску. В бар всегда была очередь. Иногда светлого пива не было, и народу приходилось давиться «Бархатным» темное пиво было не в почете.
А что с вином? Здесь уже было какое-то разнообразие. «Бормотуха», «Чернила», «Огнетушитель» О чем это? Ветераны алкогольного фронта отлично знают, что речь идет о портвейне. Напиток ужасный, но истинно народный. Веничка Ерофеев в своей бессмертной поэме «Москва Петушки» (не читали? жизнь прожита зря!) писал: «Мы жили душа в душу, и ссор не было никаких. Если кто-нибудь хотел пить портвейн, он вставал и говорил: «Ребята, я хочу пить портвейн». А все говорили: «Хорошо. Пей портвейн. Мы тоже будем с тобой пить портвейн».
Я помню, что портвейн был дешев и крепок. 18, кажется, градусов было вполне достаточно, что сделать кампанию малознакомых людей старыми друзьями. Весело было в день пития, зато на следующий день лучше не вспоминать. А что мы помним?
В памяти остался лишь один сорт портвейна «777», или «Три топора», как его звали в народе. А ведь портвейнов. было много белый, розовый, красный, и выпускали его в различных республиках Советского Союза. В отличие от настоящего, португальского портвейна в вино добавляли не коньячный, а водочный спирт. И получалось что-то типа «Агдама» эта марка тоже навеки вошла в душу. Портвейны разливали в Армении, Грузии, Молдавии, Украине. Одним из самых «титулованных» был «Акстафа» 18 «оборотов», 3 года выдержки и 9 медалей. В приличных кампаниях пьянством занимались в окружении бутылок портвейна «Массандра».
В 70-е годы в нашей стране появился чёрный портвейн «Порто» в пузатой бутылке с вогнутым донышком. И мы узнали, как на самом деле пьется настоящий портвейн!
У нас было свое понятие о жизни. Например, что такое счастье? Это свобода. А что такое свобода? Это возможность выпить в любое время суток. Мало того, что в винных магазинах был дефицит «горючего» для уставшего за день организма, так еще и работали они строго по графику с 11 утра до 7 часов вечера. Счастья не бывает много. За всю жизнь в СССР по настоящему я испытывал счастье целых три раза, и всегда за пределами России.
Дают!
Этот клич поднимал в атаку многочисленные батальоны борцов с трезвостью. Никто не спрашивал, что дают, и так было ясно пиво! Какое пиво тоже мало интересовало, тут главное сколько дают в одни руки, и хватит ли напитка на всех жаждущих.
Итак, впервые я испытал радостный миг счастья, находясь в отпуске в городе-герое Киеве. Здесь, на Крещатике я увидел симпатичную «стекляшку» с надписью «Струнок», и что подсказало мне, что здесь есть Оно! Так и есть! «Струнок» оказался пивнушкой, в которой работали автоматы с пивом. Бросаешь две монеты по 20 копеек, и получаешь кружку. Без давки, без очереди! А на закуску можно взять экзотическую штуку щупальца кальмара. И пей, сколько хочешь. Вторично я был счастлив в Эстонии, где кроме пива было завались сухих вин. А в третий в Абхазии. Было раннее утро, на веранде кафе сидели вальяжные абхазские мужчины, наслаждались шашлыками и запивали их (с утра!) крепленым красным вином. Только что вышел указ о борьбе с пьянством и алкоголизмом, и на мой вопрос: а как же решение правительства? С утра пить запрещено! Можно начинать только с 11 часов! Они налили мне полстакана и сказали:
Указ действует на равнине. А здесь, в горах, он не имеет юридической силы. Будь здоров, дорогой!
Вино молоко для стариков. Нарколог считал, что к спиртному граждан нужно приучать с детства и принудительно
Я знал людей, которые возводили алкоголизм в культ. В этом ряду Бари Саттаров занимал особое место. Можно считать его чудаком. Да хоть кем. Бари был не просто проводником идей обязательного алкоголизма. Он был автором этой идеологии.
Наркологу Бари Саттарову пришла в голову гениальная мысль: ввести двойное кодирование. Как обычно лечили алкашей? Вколет врач апоморфин, заставит выпить спецкоктейль, а затем принять водочки. Затем в палате начинается фильм ужасов: два десятка алкоголиков выворачиваются наизнанку, а Бари стучит стаканчиком по бутылке, рефлекс вырабатывает: Пейте водку, пейте!» Вопль стоит, словно на живодерне, а толку нет. Выйдет какой-нибудь пациент из наркодиспансера, и сразу же к магазину. А что если вместе с коктейлем выдавать слабительное? С такой кодировкой алкаш даже к магазину не подойдет! Принес Бари свое рацпредложение к главному врачу, но тот идеи не понял: У меня и так все отделение облевали, так ты хочешь, чтобы все тут об было?»
Вино молоко для стариков. Нарколог считал, что к спиртному граждан нужно приучать с детства и принудительно
Я знал людей, которые возводили алкоголизм в культ. В этом ряду Бари Саттаров занимал особое место. Можно считать его чудаком. Да хоть кем. Бари был не просто проводником идей обязательного алкоголизма. Он был автором этой идеологии.
Наркологу Бари Саттарову пришла в голову гениальная мысль: ввести двойное кодирование. Как обычно лечили алкашей? Вколет врач апоморфин, заставит выпить спецкоктейль, а затем принять водочки. Затем в палате начинается фильм ужасов: два десятка алкоголиков выворачиваются наизнанку, а Бари стучит стаканчиком по бутылке, рефлекс вырабатывает: Пейте водку, пейте!» Вопль стоит, словно на живодерне, а толку нет. Выйдет какой-нибудь пациент из наркодиспансера, и сразу же к магазину. А что если вместе с коктейлем выдавать слабительное? С такой кодировкой алкаш даже к магазину не подойдет! Принес Бари свое рацпредложение к главному врачу, но тот идеи не понял: У меня и так все отделение облевали, так ты хочешь, чтобы все тут об было?»
И тут Бари алкоголиков стало жалко может быть, они зря страдают? Развернув свой талант на 180 градусов, он сделал вывод: противоалкогольные препараты приводят к появлению новых заболеваний, которые списывают на алкоголизм. Владимир Высоцкий, считает Бари, до сих пор бы пил и пел, если бы не врачи-экзекуторы. И вообще, пьянство не алкоголизм, а «процесс познания свойств алкоголя». Как любому процессу, питию надо людей обучать. А так как теория без практики мертва, то «пить нужно каждый день!»
Суть нового учения заключалась в том, чтобы приучать детей к питию чуть ли не с рождения, тогда годам к 18-ти организм выработает иммунитет к алкоголю. (Сам Бари впервые испил бражки в возрасте пяти лет). Возможны, конечно, некоторые издержки. Важно, считает Бари, чтобы обучение проводилось под контролем родителей. Семьи, конечно, бывают разные, и если родители не в состоянии обеспечить нормальный процесс, эту функцию должно взять на себя государство. Процесс оформлен в систему, а система предполагает принуждение для «несознательных». При каждом населенном пункте предполагается создать нечто вроде мини-тюрем, в которых специалисты будут помогать людям «в обучении их алкоголизму». (Все цитаты взяты из «научного» труда Б. Саттарова).
Нет, без бутылки читать рукопись Бари было невозможно. Особый кайф ощущаешь, когда читаешь о вкусовых и лечебных качествах спиртных напитков. Некий профессор Роше в 1881 году писал, как индейца, укушенного коброй спасли при помощи текилы влили в рот литр, и на следующий день человек встал на ноги! Кроликам ввели по две летальные дозы стрихнина, затем сделали внутривенную инъекция вина рубают капусту, как ни в чем не бывало! В 1943 году состоялось совещание сотрудников Главвина и Наркомздрава, где было отмечено благотворное влияние некоторых вин на раненых бойцов. На Западе, как утверждает Саттаров, вино рекомендуется ежедневно (не менее полулитра!) при анемии, золотухе, туберкулезе и т. д. Особенно полезны возлияния на закате жизни в Бургундии, мол, утверждают, что вино это молоко для стариков.
Начальство эти идеи не приняло, и с работы его турнули. Отсидев в лагере без недели год за неуплату алиментов, Бари решил посвятить жизнь проблемам лечебного винопития. О том, что его признали шизофреником, Бари не скрывал, и не стеснялся: Сальвадор Дали тоже под шизика косил, но кто сможет отрицать, что он гений?» Жил Бари в одном из небольших городков Свердловской области. Он, видимо, так «достал» местное начальство, что ему выдали рекомендательное письмо, в котором просили челябинские власти оказать содействие в проведении эксперимента. В Челябинске, мол, Бари окончил медицинский институт, имеет связи в научных кругах, и вообще, в миллионном городе база для культурного обучения людей алкоголизму значительно шире! Так регулярно Бари в Челябинск и ездил.
Несколько лет Бари третировал секретарш высоких начальников и редакторов челябинских газет. Когда двери начальственных кабинетов перед ним закрылись наглухо, Саттаров стал организовывать пикеты. Стоял он и возле областной администрации, и возле медицинского института. С собой Бари таскал нечто вроде передвижной выставки: стенды, плакаты, лозунги. На стендах он писал: спонсор пикета такая-то организация. Чтобы отвязаться от бывшего нарколога, выдавали ему какие-то вещи. Например, в одной из воинских частей, куда Бари пришел с очередной проповедью пьянства, выдали ему плащ-палатку, сапоги и бушлат. «Спасибо военным, писал в дневнике Саттаров, легче стало стоять в пикете и в январскую стужу, и в сырую весеннюю оттепель» Историю своей борьбы Бари описывал почти поэтически: Солнце поднялось в зенит. Мое стояние в пикете продолжалось уже четыре часа. Маленький ручеек, робко журчавший у моих ног, стал шире. В него стали вливаться другие ручейки, и вскоре возле меня забурлил настоящий поток, вбиравший в себя другие ручьи. Вот так и моя идея, впитывая в себя мнения народных масс, вырвется на простор»