Не разговариваешь, дух сохраняешь Правильно делаешь. Только на камень-то не напорись. Прокопий ткнул пальцем в землю перед оппонентом.
Чернявый опустил взгляд на секунду. Этого деду хватило, чтобы подлететь и ударить парня прямо в глаз. Толпа взвыла. Даже Василий поморщился. Грязно ветеран дерется. Получается, конечно, хорошо, но грязно.
Дело кончилось быстро. Чернявый еще пытался отбивать быстрые выпады старика, но с одним глазом много не навоюешь. В конце концов парень просто вскинул руки, ругнулся и сел на траву.
А вот и третий сдулся! Филька сунул шапку с деньгами в карман и развел руками. Извиняйте, люди, уговор есть уговор, ставки я забираю. Зато какую красоту увидели, внукам рассказывать будете!
Зрители недовольно загудели. Одни пошли помогать побитым. Другие пристально смотрели на Костяного. Василий тоже поймал на себе пару недобрых взглядов.
Ребятки, давайте поедем куда-нибудь еще отмечать, шепнул Филька. А то здесь как-то невесело уже.
Забрав лошадей и побитую жизнью повозку Фильки, они поспешно ретировались. Погони они не заметили, но в соседней деревне все равно решили не задерживаться. С крестьянским правосудием шутки плохи.
Зато к отмечанию подошли с размахом. Филька купил колбасу, хлеб и солидный кувшин с самогоном. Первым к нему приложился отдыхавший после драки Прокопий. Затем пахнущая грушами емкость перешла к остальным. Проехав еще пару верст на север, компания остановилась и расположилась на обочине, рядом с полем ржи.
Солнце уже приближалось к горизонту. Раскинувшееся рядом поле ржи приятно пахло и тихо шелестело на ветру. Василий глубоко вздохнул. Приятно иногда от дел отвлекаться.
Красиво дерешься, Прокопий, сказал Анвар. Как научился?
Молчавший почти все поездку старик встрепенулся и с подозрением посмотрел на татарина, будто впервые заметив его.
А ты кто такой? проскрипел он.
Меня Анваром зовут. Я вот с этим, длинным, это Вася.
Ага Вы из лихих?
Может быть. Анвар улыбнулся. Как догадался?
Да у вас на лбах написано, знаю вашу породу. Старик еще раз приложился к кувшину и непринужденно расположился под деревом. А драться научился как все упражнялся.
Я раньше таких талантов не видел, отметил Василий. Как ты так удар держишь?
Бог благословил. С детства крепким был матушка говорила, что меня как-то осел лягнул. После этого боли уже и не чувствую. Однажды, когда служил, меня пруссак штыком проткнул вот тогда нехорошо было. Но ничего, встал сразу, дал ему в ухо, а потом
Замечательная история, потом расскажешь, перебил Филька. Господа хорошие, посчитал наши заработки получайте свои доли. Вам по одной десятой.
Василий получил два рубля. Он ни на секунду не сомневался, что его обдирали, но спорить не хотелось настроение было слишком приятным. Вечер был теплый, где-то вдалеке запели птицы.
К наступлению сумерек компания расправилась с едой и кувшином. Самогон оказался мягким на вкус и усыпляющим. Прокопий сдался раньше всех старик вытащил из повозки старый выцветший солдатский мундир, накрылся им и свернулся калачиком под кустом. Воры тоже чувствовали себя не слишком бодро.
Вась, давай завтра доедем, с трудом выговаривая слова, произнес Анвар. Меня рубит страшно.
Да сколько можно, мы уже опаздываем, лениво запротестовал Василий.
Значит, утром рано встанем и поедем.
Вот ведь Ладно, я тоже не могу уже. Но ты первый в дозор.
Почему я-то?!
Мы уже обсуждали, забыл?
Анвар прошипел что-то на татарском, но все же занял наблюдательный пост у телеги. В поле шелестели колосья, воздух был тяжелым и сладким. Филька подпер голову кулаком и задумчиво посмотрел на Василия:
Бросал бы ты это дело, пока не поздно.
Какое?
На Бориса Смехоченко шестерить.
Василий фыркнул. Так атамана Резчика уже давно никто не называл.
Почему это?
Времена уже не те. Нынче на государство наскакивать опасно. Помнишь Антона Пастуха?
Помню, конечно. Давно его не видел.
А вот уже и не увидишь. Он в феврале со своими завод на Урале почистил. Через пару дней всех его ребят солдаты взяли.
Всех? Василий даже вздрогнул от неожиданности. Как так?
Вот так. Подкараулили и одних перестреляли, других повязали. Сам Пастух еле смылся, попробовал у нас спрятаться, потом все равно схватили. Филька нахмурился. И так со всеми будет, рано или поздно. Даже полицейские другие стали: половина не хочет «совесть продавать», а другие начальников больше бедности боятся. За всеми следят, всех прищучат скоро. Прошли дни вольного разбойства в России.
Поэт какой. И чего тогда делать?
В городе осесть, там дела вести. Сейчас в городах все деньги. Ты ведь тоже московский, да? Останься тут, заведи свое предприятие намного спокойнее, чем на дорогах гулять.
Ага, пока еще один Каин не появится.
Филька возмущенно фыркнул и сплюнул.
Больше тридцати лет назад вор Ванька-Каин заставил московский сыск работать на себя. Он здорово перетряхнул лихой народ в городе, отправив сотни под арест или в бега. Но других он защитил и обогатил. Удача его длилась недолго вскоре его самого отправили на каторгу. Но в Москве Ваньку до сих пор вспоминали либо как героя, который мастерски обманул закон, либо как последнего предателя, который сдавал своих.
Нет уж, такие раз в сто лет случаются. Я вот еще с Прокопием поезжу да и запишусь в третью гильдию.
И чем торговать будешь?
Какая разница?! Сейчас купцам хорошо при дворе вдруг решили, что их больше нужно. Давай со мной? Я сейчас в Сыромятниках проживаю, у вдовы одной. Она богатая, с приличным домом, совсем по мужскому вниманию истосковалась Смекаешь?
Да хватит уже подлости говорить. Василий ухмыльнулся. Смекаю. Только я ведь ни продавать, ни товар выбирать не умею.
Ну и ничего. Ты ведь молодой. Тебе сколько, годов двадцать пять? Научишься всему быстро.
Почему-то в этот момент Филька выглядел очень честным, с большой теплой улыбкой. На пару секунд Василий даже задумался может, правда пора сменить работу? Но потом он вспомнил, почему не любит надолго оставаться в Москве.
Не знаю, не сидится мне здесь, уклончиво ответил он.
Филька разочарованно вздохнул и пожал плечами.
Солнце почти закатилось, воздух холодел. В темноте поле казалось совсем бесконечным и приобрело странный синеватый оттенок. Птицы постепенно затихали, вместо них заговорили сверчки.
Костяной, а ты когда-нибудь про отставку думал?
Про отставку? озадаченно переспросил Филька, устраиваясь на повозке.
Да, где старость хочешь закончить?
Ого, какой вопрос Не знаю, где-нибудь в своем доме. Может, с семьей, а может, просто сироту к себе возьму я в жен как-то не очень верю. А, и лошадей хочу разводить.
Василий расстроенно свистнул. Даже у таких подлецов приличные планы на старость. Разводить лошадей Хорошая мысль, нужно запомнить.
Вскоре вся компания заснула. Анвар забыл о своих обязанностях дозорного и тоже провалился в сон.
Через пару часов мимо прошел задержавшийся на лесорубке крестьянин. Заметив пухлые мешки на повозке и сравнительно приличную одежду спящих, он подумал рискнуть и что-нибудь стянуть. Когда он подкрался близко, Василий перевернулся во сне из-под его куртки показались рукояти пистолета и ножа. Крестьянин подумал, расстроенно сплюнул и пошел дальше по дороге.
Предложение на балконе
На вид особняк Фонтерновых был очень приятным местом. Здание явно не раз ремонтировали и перекрашивали, поддерживая в образцовом порядке. Рокайльные барельефы украшали высокие голубые стены из камня, в маленьком саду перед дверью росли розы и маленькая береза. Именно так Марк представлял европейские резиденции: небольшие, но красивые, без излишеств и со вкусом.
Побольше бы таких в деревянной Москве. Авось весь город приличнее стал бы.
Дверь открыл коротко стриженный мужик с рваным шрамом на носу. С подозрением осмотрев Марка, он бросил:
Работы нет, милостыню по воскресеньям подаем. Давай, иди.
Да подожди ты. Марк придержал дверь. Меня хозяева на обед пригласили. Жан Жефро меня зовут.
Мужик прищурился, покачал головой и ругнулся:
Что с миром-то делается французы на русских похожи Ладно, заходи.
Марка провели по светлому залу и лестнице из темного лакированного дерева. В вазах у окон стояли свежие букеты, на стенах висели скучноватые, но благовидные натюрморты и пейзажи в бронзовых рамках. Хозяева явно не бедствовали.
Тимофей и Дарья ждали его на балконе. Рядом сидели Кляйн и незнакомый мускулистый парень в ермолке. На столе стояли фарфоровая посуда, закуски и бутылка с красным. Хороший знак за чаем интересные дела не обговаривают. Франт молча кивнул и указал Марку на свободный стул.
А, мсье Жефро, вы наконец пришли! радостно прощебетала Дарья. Присаживайтесь, я за вами поухаживаю. Доктор нам как раз рассказывал о ваших приключениях. А это Петр, он к нам из Варшавы приехал. Вы же знакомы?