Так, тихо. Он заметил, как она побагровела всей лысиной. С Моисеем я познакомился давно. Еще даже тебя не было. Мы с ним вместе учились. Только я вот снимаю фильмы, а он талантливо продвигает гениев. Года 2 назад пили вместе. И он сказал мне, что у него сейчас проект, ради которого он бросил все. Это ты. А у него чуйка, я знаю. Он с первых трех аккордов угадает талант. Я сначала плечами пожал. А потом он мне дал билеты. Мы тогда еще с женой вместе пришли. На этой фразе она почему-то замерла. Жена? Полгода я не мог понять, что происходит. Все не то, все не так. Сценарии говно, снимать не хочу. Потом дошло. Он убрал пустую тарелку в раковину и присел на подоконник, собираясь закурить.
Что? Ей не терпелось. Она уже наелась половиной порции и хотела знать подробности. Все же любят послушать историю о себе.
Что я влюбился в тебя. И хочу поставить фильм о тебе.
Он спокойно курил, смотрел ей прямо в глаза и говорил так просто, будто рассказывал ей рецепт той самой яичницы. Она онемела. Так ей в любви еще никто не признавался.
Моисея ты вчера, конечно, уделала! Он вдруг расхохотался в голос, и в уголках глаз морщинки сложились гармошкой. Почему-то ей это показалось милым. Как он страдал во время концерта. Это Вена, здесь так нельзя, они не поймут, передразнил он своего старого приятеля.
У него так натурально получилось, что она прыснула. Он тоже рассмеялся.
Да, ему от меня достается. Она погладила свою голову без волос. Как тебе моя новая прическа?
Огонь! Тебе идет! Он был абсолютно честен. Это она умела считывать.
Сколько будут длиться съемки?
Я думаю, мы уложимся в 56 месяцев.
Полгода ты собираешься жить со мной? Она распахнула глаза еще шире. И в этот момент вдруг вспомнила. Послушай, Герман. Ни один мужчина не прожил со мной дольше месяца. Ломались, спивались, сбегали к мамам, другим бабам, психотерапевтам. Просили политическое убежище в Таиланде с условием смены пола. Куда ты собрался? И Жена же!
Я не эти дурные слабаки. Он подошел к ней сзади и положил свои тяжелые руки на ее хрупкие плечи. Поцеловал по-отечески в макушку. Я ж развелся. Какая жена, если я тебя люблю.
Она замерла. Ей нравилось. Нравилось вообще все. И яичница утром. И его запах какая-то странная смесь табака и древесного парфюма. И его близость физическая очень нравилась.
Мне пора Она попыталась встать, но его руки на плечах все еще удерживали ее.
Я звонил утром Моисею. Тебе некуда торопиться. Твои выступления в Тбилиси начинаются через 3 дня. Я взял нам билеты. Репортерам мы пустили вчера утку, что ты улетела частным самолетом на корпоратив в Дубаи. Вечеринка закрытая
Но! Она от возмущения аж задохнулась. Я не езжу по корпоративам!
Плевать, сейчас большинство журналистов уже разлетелись по своим редакциям. Так что у нас есть 3 дня в прекрасном городе, где тебя никто не узнает, если мы наденем тебе парик. А я тут родился, между прочим. Могу тебе много чего показать.
Родился? Она как будто прослушала все предыдущее и глухо отозвалась на последнее предложение.
Ага, отец был атташе. Он все так же стоял за ее спиной и ласково массировал ей плечи.
То есть Моисей согласился с тем, чтобы я тут задержалась? До нее дошел смысл сказанного.
Я умею убеждать. Он заинтересован в твоей безопасности. Я обрисовал ему схему, он счел ее идеальной. Твой телефон у меня, если что. Она резко развернулась. Это уже была наглость. Они все подстроили за ее спиной!
Ты! Вы Она пыталась подобрать слова, но выходили только матерные. Блядь, я вам игрушка что ли???
Он вдруг развернул ее стул и встал на колени перед ней. Обхватил ладонями ее бедра и уютно улегся щекой на ее колени.
Таська! Ее бросило в жар. Так ее звала мама. Ты самое дорогое, что у меня есть. Я живу только тобой. Я тобой дышу. Как ты думаешь, я могу причинить тебе вред, боль, что-то нехорошее, а? Она оторопела окончательно. Если он учился по Станиславскому, то она готова аплодировать и кричать ВЕРЮ.
Ты. Она не знала, что говорить. Растерялась. Обычно она решала, кто будет ее любить ближайшие пару месяцев. А тут совершенно очевидно, что взрослые дядьки подумали за нее. Ты сумасшедший? Кажется, она догадалась.
Да! Я сходил по тебе с ума. А потом понял, что только я тебе подхожу, как мужчина. Я сделаю тебя самой счастливой. Он еще сильнее прижал ее к себе.
Да! Я сходил по тебе с ума. А потом понял, что только я тебе подхожу, как мужчина. Я сделаю тебя самой счастливой. Он еще сильнее прижал ее к себе.
Твою ж мать Она попыталась встать. Да выпусти ты меня. Господи! Вы с Моисеем два идиота! Я вам игрушка? Кукла? Она была в бешенстве. Самонадеянные старикашки! Это она! Она вправе брать любого мужчину! А не ее вот так, как вещь мы решили, я решил. Охренеть!
Тася Он с сожалением выпустил ее. Она рванула в коридор, схватила рюкзак и выскочила, хлопнув дверью. Да куда ж ты Телефон хоть возьми!
Она даже не обернулась. Просто бежала, как испуганная лань. Поймала такси и попросила отвезти в банк. Карточки при ней, там куча денег. Сняла наличку. Попросила салон связи. Таксист молча отвез и туда тоже. Купила новый телефон. Новая симкарта, новая жизнь. Хотя это всего лишь на несколько часов, для выхода в сеть. Надо купить новый билет. но Куда? Лететь домой небезопасно. Адрес в Питере знают все. Там сейчас наверняка стоит толпа у двери.
В Тбилиси как бы рано. Не больно-то она любила этот город, чтобы просидеть там неделю со всеми концертами. Впрочем Есть Батуми. Там море. Там тепло. В гостинице вещи, надо бы забрать. Но ехать туда опасно. Наверняка, 2 этих психа уже все собрали. Вот и пусть. А она полетит прям так. И все купит на месте.
2 дня на теплом море. Первым делом спрятала лысину от палящего солнца. Плавала легко, словно дельфин. Ела хинкали. Пила много вина. Накануне концерта долго думала. Написать ли Моисею? Она уже выдохнула и перестала злиться на эту парочку.
Но в целях воспитания решила: пусть поволнуется. А она приедет на концерт к означенному времени.
Ее аж подкидывало от предвкушения. Моисей, небось, уже с инфарктом. Так тебе и надо, засранец. Она думала об этом и улыбалась. Беззлобно. Спокойно. Тепло.
Она явилась в панамке, широком легком сарафане и сандалиях. Тощие плечи загорели. Темные очки на поллица скрывали глаза и обнажали веснушки на носу и щеках. Влетела в гримерку за 7 минут до выступления. Моисей сидел на диване, обхватив руками большую умную голову с редкими волосенками. Она весело чмокнула его прямо в темя. Он подпрыгнул от неожиданности, выругался на смеси русского мата и иврита. Закурил еще раз. Теперь он курил постоянно.
Она бросила сумку и очки на столик.
Я готова, и пошла к кулисам.
Тася, блядь! Моисей даже не встал. Он просто перекрестил эту сумасшедшую в спину. Как всегда, впрочем.
Она легко играла тяжелую музыку. Она была пропитана солнцем и морем. Она отдыхала сейчас над клавишами. Это ее стихия. Это ее воздух. Вышла на поклон и увидела ЕГО в зале. Он смотрел на нее с любовью и восхищением. Но он был без пошлых роз. просто сидел и любил ее.
И вдруг она остановила аплодисменты рукой. Вернулась к роялю, села и исполнила нечто совершенно фантастическое. Зал замер. Она играла свое. Сокровенное. Впервые на широкую аудиторию. По памяти. Просто пела душой и пальцами.
На поклон вышла, зажмурившись. И когда посмотрела в зал, увидела, что многие все еще плачут.
Музыка это интернациональный язык. Вы можете не понимать друг друга словами. Но звуки рояля вы точно поймете. Она знала это всегда. И стремилась к тому, чтобы играть сердцем для сердец. Сегодня она превзошла саму себя! Он сидел с прикрытыми веками и улыбался. Она поймала себя на мысли, что ей приятно видеть его. И даже предателя Моисея. Соскучилась.
Быстро выскочила в гримерку, схватила пляжный шопер и проверила. В этот раз телефон был на месте, документы тоже. Моисей материализовался следом.
Тася, стой! Нам надо поговорить!
Ты знаешь, что я хотела тебя убить пару дней назад? Она легко развернулась и обняла агента за шею.
Мне казалось, ты все наши годы работы только этим и занимаешься. Моисей обнял ее левой рукой, а правой вытер пот со лба. Дай, я пиджак сниму. Мокрый весь от этой проклятой жары. Он тяжело опустился на стул.
Рассказывай! Она забралась на диван с ногами и открыла бутылку Боржоми.
Тася, прошу, пойми меня. Он заметно волновался, и ее это развеселило окончательно. Я желаю тебе только добра. Сколько мы с тобой лет вместе, моя девочка? Ты гений! Он выглядел усталым и измотанным.
Моисей, я тебя люблю! Она подскочила и еще раз чмокнула его в макушку.