Задачи сформулированы. Они огромны. Они не осознанны в достаточной для реального воплощения мере. Они требуют переворота в еврейском образовании. Но мы затрудняемся представить себе, как решение этих срочнейших и необходимейших задач можно реализовать в современных нам условиях.
1.5. Куда ведет молчание о существенном
О чем пишут и о чем не пишут
Вспомнился старый анекдот. Двое летят на воздушном шаре и заблудились. Пролетают низко над полем и видят человека. Кричат ему: «Где мы?» Человек отвечает: «Вы на воздушном шаре». Один воздухоплаватель говорит другому: «Это математик». «Почему ты так думаешь?» «Его ответ совершенно правилен, и из него невозможно извлечь никакой пользы».
Последний выпуск на иврите (глава «Корах» 6772 года 22 июня 2012) субботнего листка одной из уважаемых йешив «вязаной кипы» «Махо́н Ме́ир» (листок называется «Бэахава́ уваэмуна́» («В любви и Вере»); выходит и в русской редакции под тем же названием, но ничего общего не имеет с ивритским вариантом) в очередной раз поразил своей правильностью и беззубостью во всех статьях обсуждаются с исключительно правильных позиций, с точки зрения Торы важные и нужные вещи. Но не те, которые стоят сегодня в общественной повестке дня, вокруг которых идут идеологические и многие другие бои. Темы, которые будоражат все общество и на которые необходимо получать мнение Торы от уважаемых учителей народа, от крупных раввинов, в этом листке полностью отсутствуют. Обсуждается недельная глава с исключительно правильных, но общих, не привязанных к сегодняшнему дню позиций, обсуждается правильная занятость детей на каникулах, обсуждается необходимость глубокого изучения ТАНАХа. Но ни темы разрушения поселений (в частности, темы Гиват Ульпаны и Мигрона), ни обсуждения судьбы Йонатана Полларда, ни других горячих и горящих тем в листке искать не следует. Все правильно, все гладко, все с нужными и уместными цитатами из Торы и из мудрецов, но беззубо, ни уму, ни сердцу.
Это часто случалось в нашей истории: все правильно говоря, учителя обходили острые углы, не трогали горящих тем и переставали быть учителями народа. Их не для чего было слушать, так как они не давали ответов на животрепещущие, требующие сегодняшнего осмысления и решения вопросы. К сказанному ими невозможно, да и не нужно придираться, можно только восторгаться ученостью и глубиной мышления авторов. Но ждали-то от них совсем другого ответов на важные именно сегодня вопросы, глубоко волнующие всех и каждого. Сегодня, к сожалению, очень многие серьезные и уважаемые раввины заняли это совершенно непочетное положение правильное говорение о важном (в Торе нет второстепенного), но не столь актуальном сегодня и полное молчание о животрепещущем.
У нас почти нет претензий к сказанному в самых разных течениях ортодоксального иудаизма, но есть серьезные претензии к НЕСКАЗАННОМУ именно потому, что не сказано. И пустота заполняется отнюдь не мнением Торы. На острых поворотах истории, один из которых Страна переживает сегодня, мы слишком часто оказываемся без учителей и руководителей, хотя вокруг полно серьезных знатоков Торы. Оказывается, что на самом деле некому «глаголом [Торы] жечь сердца людей» (из А. С. Пушкина). И тогда с попустительства таких молчащих учителей на авансцену выходят и владеют умами и душами народа отнюдь не те глашатаи, которые нужны народу и которых с нетерпением ждет народ. И заводят народ отнюдь не туда, куда народу нужно.
Посмотрим на двух примерах древнем (уж очень напоминающем сегодняшний день) и современном, просто сегодняшнем, куда ведет подобное попустительство в форме умолчания о существенном
Срез общества перед восстанием Маккавеев
Попробуем нарисовать один из возможных срезов общества в период перед восстанием Маккаве́ев (II век до начала ИХ летосчисления). Мы всегда слышим о противостоянии митъявни́м (огречившихся) и сыновей Матитья́гу, сына Йохана́на Хашмона́я, первосвященника иерусалимского Храма, которые подняли восстание, возмутившись принесением в жертву свиньи.
Митъявним представляются нам высокообразованными людьми, совершенно покинувшими лоно иудаизма, полностью принявшими ценности наиболее прогрессивной в то время греческой культуры, проводящими время на стадионах, поклоняющимися красоте человеческого тела, изучающими философию. Но из них не состоял и не мог состоять существенный слой народа. Скорее это был узкий слой экономической элиты, похожий на нынешних левых постсионистов и антисионистов, слой образованных и лишенных национальной ориентации людей, обладающих большим влиянием на власть и на существовавшие в то время СМИ (которые сегодня зачастую называют СМРАД средства массовой рекламы, агитации и дезинформации), во многом определяющих общественную повестку дня того еврейского общества. Но слой узкий.
Срез общества перед восстанием Маккавеев
Попробуем нарисовать один из возможных срезов общества в период перед восстанием Маккаве́ев (II век до начала ИХ летосчисления). Мы всегда слышим о противостоянии митъявни́м (огречившихся) и сыновей Матитья́гу, сына Йохана́на Хашмона́я, первосвященника иерусалимского Храма, которые подняли восстание, возмутившись принесением в жертву свиньи.
Митъявним представляются нам высокообразованными людьми, совершенно покинувшими лоно иудаизма, полностью принявшими ценности наиболее прогрессивной в то время греческой культуры, проводящими время на стадионах, поклоняющимися красоте человеческого тела, изучающими философию. Но из них не состоял и не мог состоять существенный слой народа. Скорее это был узкий слой экономической элиты, похожий на нынешних левых постсионистов и антисионистов, слой образованных и лишенных национальной ориентации людей, обладающих большим влиянием на власть и на существовавшие в то время СМИ (которые сегодня зачастую называют СМРАД средства массовой рекламы, агитации и дезинформации), во многом определяющих общественную повестку дня того еврейского общества. Но слой узкий.
Сыновья Матитьягу, сына Йоханана Хашмоная, скорее, похожи (в некоторой степени) на нынешних ультраортодоксов, заботящихся о чистоте и нетронутости древних религиозных установлений. Их немногочисленность (по крайней мере в начале восстания) общеизвестна.
Обе эти группы вместе по численности даже не приближались к большинству в народе Израиля того времени.
Так как же была устроена основная масса народа? Наиболее логично предположить, что она состояла из всех слоев между известными нам крайними (радикальными) слоями. Были нерелигиозные, но не антисионистски настроенные, были масорти́м (традиционалисты, слабо соблюдающие Традицию и мало ее изучающие), были аналоги сегодняшних «вязаных кип», пытающиеся с тем или иным успехом совместить экономическую и общественную жизнь в том обществе с тем или иным уровнем изучения Торы. Именно этот слой нас больше всего интересует. Молодые люди из этого слоя, нужно полагать, учились в йешивах, служили в армии, учились в йешиво́т-hэсдэ́р (йешивах, совмещающих изучение Торы с некоторым периодом службы в армии) того времени. Армия была греческого построения и несла, воспитывала, внедряла и защищала греческие жизненные ценности, но состояла из евреев (как и сегодня в Израиле, только Греция в качестве метрополии временно переехала за океан). И в йешивот-hэсдэр преподавали весьма ученые раввины, но по долгу службы они должны были превозносить ценность службы в армии, а многие действительно так и думали остальные почему-то не удерживались на преподавательской работе в этих йешивах; строгий фильтр на принадлежность к «нужной» идеологии и сегодня вовсю работает во многих областях нашего государства (в академии, армии, судебной системе, госслужбе). Они признавали, что армия не лишена недостатков, но говорили, что другой армии у нас нет, а защищать государство нужно вон Иордания что-то вооружается, да и Саудовская Аравия закупила у той же Греции новейшие колесницы. При этом их преподавание Торы было глубоким и безупречным. Когда греки запретили исполнять всего-то четыре заповеди: устанавливать начало нового месяца, соблюдать шаббат, делать обрезание и соблюдать законы семейной чистоты (на иврите: хо́деш, шабба́т, мила́, нида́, аббревиатура этих слов хашмонай), эти раввины продолжили обсуждение еще оставшихся 609 заповедей. Материала для изучения было очень много, писались бессмертные книги о заповедях седьмого года, о кашруте, да мало ли о чем еще все было (как и сегодня) действительно важно, все требовало разработки и изучения. Фокус состоял в неупоминании запрещенного греками не раздражать же власть, не рисковать же личным благополучием и устойчивостью системы йешивот-hэсдэр! И студенты йешив воспитывались и учились в духе высокого, глубокого, настоящего, правда чуть обрезанного и этим лишенного всякого смысла иудаизма. Все, что говорили их учителя, было безусловно правильно, учителя были превосходными знатоками материала, глубокими учеными в Традиции, потрясали своей эрудицией в Торе, а на запрещенные греками заповеди просто не хватало учебного времени, да и научные интересы раввинов как-то случайно обходили стороной запрещенное кто их за это осудит? По сути, эти крупные раввины преподаватели тогдашних йешивот-hэсдэр неосознанно служили в роли баранов, ведущих стадо на бойню из лучших побуждений (не будем применять к высокообразованным раввинам термин, обычно применяемый в подобных случаях, полезные идиоты).