Спрашиваю: кто в таком случае служит в Чехословакии, в Германии, в Польше, в Венгрии? Или советские летчики только по помойкам расквартированы? Кэп объясняет, что таких помоек у нас великое множество и в них кто-то должен бдить службу. Послужить, правда, можно и за кордоном, в Мозамбике, например, во Вьетнаме, в Афганистане, еще где-то Но все это так называемые горячие точки, откуда летный состав частенько привозят в оцинкованном виде А в мирную заграницу, в «Варшавский договор», прежде всего поедут блатные лейтенанты им Мухосранск и Афган не грозят! И со временем, именно им нацепят полковничьи или генеральские погоны, ведь известно, что генералом, как правило, становится тот лейтенант, чей папа штабной паркетный чинодрал с большими звездами.
Романтика же твоей службы будет состоять из дежурств по части, по кухне, по аэродрому, а также в строевой шагистике, в изучении приказов, инструкций, в осточертевшей Марксистско-Ленинской подготовке и в бесконечных занятиях по матчасти самолета А еще придется много летать на «электрическом стуле»-тренажере, где ты сто штанов протрешь, отрабатывая виртуальную технику пилотирования. Регулярных полетов не жди они будут эпизодическими, и станешь ты налётывать в год часов сто, а то и меньше. В итоге, к сорока годам, а дольше в истребительной авиации не держат по состоянию здоровья, накопишь не более, чем полторы тысячи часов и будешь списан в батальон аэродромного обслуживания или еще куда-нибудь Это в Аэрофлоте пилоты работают практически до старости и отлётывают ежемесячную саннорму: в поршневой авиации сто часов, а в реактивной семьдесят. Годам к пятидесяти они имеют налёт тысяч восемнадцать двадцать, и на этом основании, вполне приличную пенсию. Так что, если хочешь летать по-настоящему, двигай в Г А, курсант Юдин. И последнее: из этого самого Мухосранска твоя супруга рано или поздно свалит из-за двух основных причин. Первая: младшему офицеру получить отпуск в теплое время года, чтобы погреть жопу в Черном море проблема из проблем. Отдыхать в бархатный сезон прерогатива начальства. На этот счет даже поговорка есть: «Солнце жарит и палит в отпуск едет замполит. Мороз трещит и снег идет едут штурман и пилот». Второе: ей, дизайнеру, юристу или учителю музыки, придется совать штекеры в гнезда аппаратуры на гарнизонном пункте связи и это в лучшем случае. В худшем торчать дома из-за полного отсутствия работы, созерцая через окно сугробы, солдатскую баню, строевой плац и казарму личного состава. Свое бегство она объяснит тоской о музеях, театрах, ресторанах, магазинах, домах моды и прочей бабьей лабудой
А зачем таких в жены брать? спрашиваю я. Надо жениться на той, чтобы пошла за тобой хоть на край земли и стойко несла, как говорится, все тяготы и лишения военной жизни. Кэп мне толкует:
Есть такая присказка: «Бог создал на юге Сочи, а черт на севере Мого'чи». На край земли, Юдин, многие из них готовы ехать, но, когда приходит время стирать шмотки в привозной воде и заголять задницу в уличном сортире на лёгоньком сорокаградусном морозе романтика военной жизни улетучивается, как «Мига'рь» на форсаже. Есть, конечно, преданные жены, и я очень хочу, чтобы тебе досталась именно такая и повез ты ее не в Могочи, а в более-менее приличный городишко
Герман какое-то время рассеянно смотрел вдаль, потом снова заговорил:
Вот так оно и вышло, вошел я в кафешку одним человеком, а вышел из нее уже другим Слова кэпа глубоко в душу запали, особливо про горячие точки. Подумал: а на хрен она мне сдалась, такая небесная романтика, когда в тебя пуляют «Стингерами» и рано или поздно собьют Там обойдутся как-нибудь без меня, мне такой героизм до жопы, я жить хочу! Ты вот уцелел в том долбанном Афгане, Романов, но согласись, всё могло произойти с точностью до наоборот
Вполне! коротко и мрачно проронил Сергей.
Вот видишь Ну, стал я думать, взвешивать все «за» и «против», и вскоре принял решение ухожу! Помогли знающие люди, подсказали, куда надо обращаться, что говорить Накатал рапорт на отчисление, забрал документы, только меня и видели. И вот через год я здесь, и очень надеюсь, что в училище Аэрофлота все будет малость не так Да и Омск мне больше нравится, чем тот захолустный Чернигов. А после диплома вольная жизнь: во-первых, распределение получишь в крупный город в деревнях авиаотрядов не бывает. Во-вторых выполнил рейс и отдыхай, ни построений тебе, ни караулов, ни прочей армейской хрени Со временем переучишься на большой лайнер и начнешь летать за кордон, заколачивать приличные бабки. И, как следствие, белая «Волга», приличная хата или загородный дом, ну и соответственно достойная жена из приличной фамилии
Н-да Послушал я твой рассказ и что-то не особо мне во все это верится сосредоточенно промолвил Сергей. Как-то уж мрачно все, сплошная чернуха. А не перегнул палку, тот капитан? Может, он просто неудачник по-жизни, вот и
Да, не без этого подтвердил Юдин. Он ведь классный летун был, до поры, до времени. А потом отказ движка на МиГ-21, неудачное катапультирование, компрессионное сжатие позвонков. Отлежался в госпитале, одыбал вроде, а с лётной должности все-таки списали. Стал попивать, жена ушла с детьми, началась деградация. Но как-то выправил крен, устроился в ЧВВАУЛ преподавателем, читал нам курс по тактике ВВС.
Теперь понятно, откуда столько злости и пессимизма мрачно сказал Сергей. Но не всё ведь так плохо в этой жизни.
Так-то оно, так, но лично меня его рассказ впечатлил, и понял я окончательно: Мухосрански, катапультирования, спрессованные позвонки да офицерские сапоги не мое это дело, Герман нервно побарабанил пальцами по подоконнику.
И ты навсегда связал свою жизнь с Гражданской авиацией? с безобидной иронией подытожил Сергей.
Да, именно с ней! подтвердил тот и вдруг коротко хохотнул. В этой связи анекдот вспомнился
Ну, ну, излагай!
Короче, работает в аэропорту один старпер, чистит самолетные гальюны. Пять лет работает, десять, двадцать Приятели ему говорят: чё ты, Михалыч, здесь застрял? На железной дороге ассенизаторам раза в три больше платят, шел бы туда сортиры драить. Дед отвечает: я бы уже давно свалил, мужики, да бросить авиацию нет сил!
Не слабо! Ну, и анекдотец, блин зашелся хохотом Сергей. Отсмеявшись, вернулся к прежней теме. А у меня раздвоения не было, с самого детства мечтал стать именно гражданским пилотом, он помолчал, потом рассуждающе добавил. А салажонка ты зря так резко, пацан ведь еще совсем, зелень
Юдин снисходительно усмехнулся, на мгновение обнажив блеснувшую золотом коронку переднего зуба:
А ты как думал? Пусть хотя бы здесь службу малость понюхают, раз уж от срочной отвертелись. Дедовщину еще никто не отменял, и я с ними либеральничать не намерен. А то эти маменькины сыночки на шею взгромоздятся и ножки свесят.
Ну-у-у, старик, что-то ты уж слишком, все-таки это не армия
Не знаю, не знаю, «дедушка», Юдин отрицательно покачал головой. Лично я драить полы не собираюсь, за три года километров сто палубы тряпкой протянул хватит! Здесь для этого салабонов достаточно, их больше половины против дембелей. Мне кажется, что всё старьё со мной согласится.
А я не соглашусь, улыбчиво, но твердо сказал Сергей. Эта самая дедовщина в армии осточертела дальше некуда! Мне кажется, что старикам надо к молодым лояльнее относиться, глядишь, и помогут когда-нибудь Они же только вчера из-за парты и со знаниями у них все в порядке. Про нас этого не скажешь за время службы всё позабывали, я вот, например, экзамены едва сдал.
Да вы, оказывается, поборник нравственности, батенька Герман скептически поджал губы. А что касаемо этой школо'ты с букварём подмышкой и ее знаний, то лично мне это никак, я десятилетку с золотой цацкой закончил и в ничьей помощи не нуждаюсь.
Ну, ну, поживем-увидим неопределенно изрек Сергей.
***После приборки было около часа личного времени. Кто-то из курсантов подшивал подворотничок к парадному кителю, кто-то старательно наутюживал повседневную форму «хэбэ», а Сергей отправился осматривать территорию летного училища. Глаз поражала идеальная чистота: нигде ни окурка, ни клочка бумаги, ни сломанной ветки в многочисленных аллеях. За главным учебным корпусом, огромным пятиэтажным зданием, располагался аэродром-музей. Старые «Антоны», «Илы», «Яки», вертолеты почти всех отечественных марок, снятые с вооружения истребители, несколько фронтовых и стратегических бомбардировщиков вся эта техника, давно отжившая свою небесную жизнь, покоилась теперь на вечной стоянке, намертво пришвартованная тросами к бетону. Это был полевой класс, аудитория под открытым небом, где курсанты могли наглядно представлять, как развивалась, росла и совершенствовалась авиационная техника последних десятилетий.
Сергей переходил от одного экспоната к другому и все никак не мог насмотреться, никак не мог поверить, что, позади строгая медицинская и мандатная комиссии, трудные вступительные экзамены, отборочный тур, что он уже курсант летного училища, и что его мечта, наконец, стала принимать реальные очертания.