Это не совсем так, Марк. Поймите, я не желаю вас мучить и вытягивать силой то, чего вы рассказывать не хотите. В этом кабинете вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Я не пытаюсь вас изменить, Марк. Я просто хочу понять вас. Понять, чтобы помочь. Так что, когда я задаю вопрос «о чем бы вы хотели поговорить», то именно это и хочу от вас узнать; хочу узнать, чем вы готовы поделиться. Например, той мыслью, которую вы только что выразили.
Но вы с этой мыслью не согласны.
Вас пугает то, что я с вами не согласна?
Не думаю Нет.
Вы испытываете напряжение или раздражение от того, что я с вами не согласилась? медленно проговаривая слова спросила Елена.
Нет, нет. Совсем нет. Не знаю даже, к чему я это сказал. Просто Просто пришла в голову мысль, и я ее озвучил.
Вы часто делитесь мыслями с окружающими?
Марк всерьез задумался, прежде чем ответить.
Нет, не часто. Точнее, вообще не делюсь.
Почему?
Не знаю Честно, не знаю, ответил он, глядя в глаза психологу.
Хорошо, задумчиво протянула Елена. Скажите, Марк, вы часто просите кого-то о помощи? Например, коллег по работе или близких родственников?
Нет. Только в крайних случаях. Родители мне всегда говорили, что надо уметь обходиться своими силами.
А вас часто просят о помощи, как считаете?
Не сказал бы.
Тоже только в крайних случаях?
Да, скорее всего.
Понятно. Елена откинулась на спинку кресла и отложила в сторону ручку, которую машинально схватила чуть ранее и вертела между пальцами. Ее глаза еле заметно блеснули, будто она, как школьница, радовалась решенной задаче на контрольной работе. Марк, уверенно продолжила психолог, я думаю, ваша проблема в недостатке доверия к людям.
Марк ответил утвердительным и обреченным кивком.
Еще раз повторюсь: я не собираюсь вас переделывать. Но у каждого человека есть проблемы с этим, думаю, спорить не будете. Вы не исключение. Я могу помочь вам с ними справиться.
И какой же совет вы можете мне дать? недовольно промямлил пациент.
Связаться с родителями и все-таки сообщить им о диагнозе. Это будет вашим первым и самым главным шагом, который вы должны сделать
Может, что-нибудь попроще? все тем же недовольным тоном перебил Марк.
Поймите, налаживание отношений с близкими людьми, с родственниками это первый этап
В моем случае что близкие, что не близкие разницы никакой, снова прервал он психолога.
Елена не стала продолжать спор. Она сделала пометку в записной книжке и сменила тему разговора.
Хорошо. Но ведь есть люди, с которыми вы регулярно пересекаетесь. Коллеги по работе, может быть. Вы с ними тесно общаетесь?
Слово «тесно» можно отнести, скорее, к нашему рабочему кабинету, нежели к общению между нами.
Расскажите о своей работе, Марк, о людях, с которыми работаете. Елена сделала еще ряд пометок в записной книжке и приготовилась слушать.
О работе Ладно, слушайте, если хотите, хотя вряд ли я смогу вас чем-то удивить. Марк устроился поудобнее в кресле, настраиваясь на длинный монолог. Пять дней в неделю с девяти до шести я тружусь в отделе кадров в крупной производственной фирме. Но лично мне принимать людей на работу или проводить собеседования не приходится. Наше подразделение в основном имеет дело с документами: досье, медицинские книжки, всяческие справки, жалобы и так далее. Не назвал бы свою работу сложной или интересной. Я даже подумывал уволиться, когда узнал диагноз, но не стал. Уже вижу в ваших глазах вопрос «почему». Отвечаю: пускай мне жить всего год, но этот год тоже надо что-то есть, где-то ночевать, на те же лекарства тратиться. Понятное дело, что через два-три месяца мне волей-неволей придется уйти по состоянию здоровья, но до тех пор хочу получить еще пару окладов, чтобы последние дни совсем уж не бедствовать. Хоть зарплата высокая единственный плюс.
Что до коллег, то тут мне вас также нечем удивить. Рядовой офисный планктон. Я сам считаюсь старожилом зимой будет три года, как работаю в отделе. В целом текучка страшная, редко кто задерживается дольше, чем на год. Не отдел, а перевалочный пункт. Сейчас еще не все так плохо я про коллег. Нас в кабинете четыре человека сидит, и вдобавок начальник в соседней комнате. Не скажу, что мне сильно нравятся люди, с которыми я сейчас работаю. Хотя бывало и хуже. Знаете, попадались всякие типы, с которыми и пяти минут в одном помещении невозможно находиться.
Вам нравится то, чем вы занимаетесь?
Я же говорю, работа не очень интересная, порой даже печальная вернее, не печальная, а не знаю, как лучше сказать Негатива иногда многовато.
В чем проявляется негатив?
Как бы вам объяснить Например, летом в нашем филиале проводились массовые сокращения. Через отдел тогда проходило много бумаг по уволенному персоналу. Помню, просматриваю в базе личные карточки, и жалко их как-то становится Человек, допустим, десять лет проработал в компании, семейный, с детьми, а его выставляют за дверь. И мне за него так обидно, словно я на его месте. И подобных случаев не один, не два, а целые десятки. Всех жалко: и стариков, которым всего несколько лет до пенсии, и молодых, которые только пришли работать, а по ним сразу такой удар. Особенно жалко семейных. Смотрю, у человека четверо детей, а его увольняют. И где сейчас он работу найдет за такие деньги? А жена домохозяйка. Вот, и чем семья будет кормиться? Для компании, для руководства эти люди не люди, а цифры в отчетности, всего лишь проценты. Морально тяжело быть частью такой бездушной корпоративной машины.
Елена удивленно слушала пациента. После первого сеанса с Разладиным у нее сложилось впечатление, что он человек черствый, сухой, даже бесчувственный. Но теперь она неожиданно для себя обнаружила в нем способность к состраданию и милосердию, зачатки доброты и эмпатии. Елене хотелось ухватиться за того человека, который сейчас стал пробиваться через броню, хотелось вытащить его наружу и показать самому Марку, чтобы тот понял, сколько хорошего и светлого есть внутри него и что не нужно все это прятать за стеной недоверия и колкого сарказма.
Вы делились еще с кем-нибудь этими мыслями? осторожно спросила Елена.
Пожалуй что нет.
Подумайте и скажите, что вы чувствовали, когда рассказывали мне сейчас о работе, о коллегах, о сокращениях в компании. Можете ли вы сказать, что среди ваших чувств было в некоторой степени вдохновение? Она тут же тихонько ущипнула себя за то, что подсказывала пациенту «правильный» ответ.
Вдохновение? Да в каком-то смысле. Даже не вдохновение, я бы сказал
Облегчение?
Да, Марк задумчиво отвел взгляд и уперся щекой в полураскрытую ладонь.
Вот видите, как полезно порой поделиться с кем-то своими мыслями.
Наверное, только психологи и готовы выслушивать подобные глупости от людей.
Разладин снова опустил глаза в пол. Елена тут же почувствовала, как представший перед ней на миг добрый и ранимый человек опять пытается заковать себя в броню и скрыть переживания под опущенным забралом. Она незамедлительно бросилась в наступление, чтобы постараться удержать этого искреннего человека на свободе.
Марк, уверяю, вы не правы! Слишком строго и слишком скоро вы судите людей. Признаюсь, вы меня немало удивили, в хорошем смысле, когда сейчас начали рассказывать о работе. Я не ожидала увидеть в вас столько доброты и сострадания. Вы не показываете своих чувств при общении, скрываете их, скрываете часть себя от окружающих. Позвольте даже сказать, что вы прячете лучшую часть себя!
Елена Дмитриевна с усилием заставила себя не продолжать, видя, как с каждым ее упреком Марк замыкается еще больше. «Нет, это не выход. Это не тот способ», пронеслось у нее в голове. Первая идея, которая появилась у Лукьяненко, перевести беседу в кардинально другое русло. Она вспомнила, что они еще ни разу не обсуждали детские и юношеские годы Марка, где, вероятно, и крылись первопричины его проблем. Но Елена тут же отмела эту мысль. До конца сеанса оставалось слишком мало времени, чтобы поднимать такую серьезную и сложную тему. Она сделала пометку в записной книжке, чтобы в среду с новыми силами приняться за обсуждение ранних лет жизни пациента. Сейчас же Елена решила, что нужно немного сбавить темп, успокоить Разладина и не отпускать его от себя снова в раздраженном состоянии.
Надеюсь, вы простите, что я вас так неприкрыто ругаю, краснея, извинилась Елена Дмитриевна спустя минуту. Без обид?
Да, без обид, махнул рукой Марк. Я понимаю, со мной непросто вести диалог.
Дело не в этом, Марк. Вы ни в чем не виноваты. Повторюсь, когда вы начали рассказывать о работе, о чувствах, которые вы испытывали при изучении личных карточек уволенных работников, я поразилась вашей откровенности. Я бы хотела, чтобы вы вынесли именно это состояние с нашего сеанса. Вы говорили искренне и вам это нравилось. Это тот самый положительный настрой, на котором мы должны концентрироваться. Согласны со мной?