У меня хоть набекрень, у тебя совсем их нет, парировала ему Кристина. Покажи ей лучше свою Дуньку! Она даже жить уже боится, а свою сама я покажу, разъяренно кричала она.
И вновь началась кабацкая словесная перепалка в этой аристократической гостиной, но уже на несколько пониженных тонах, из которой, как ни странно, победителем вышла хозяйка, отправив Глеба немного выспаться и протрезветь, а мне тут же начала растолковывать:
Он всегда так разговаривает с людьми. Поработали бы Вы с ним в офисе. Не выдержали бы и получаса. А я, видите, вот выдерживаю это все уже пятый год и молю даже Бога об общем ребенке, почему-то разоткровенничалась она.
Анжелика с нескрываемым любопытством прислушивалась к словам своей давней знакомой, что-то взвешивая в них про себя.
Я опять разболталась, спохватилась Кристина. Теперь надо о Машке Мне хотелось бы Вам кое-что объяснить, пока дочь свое еще не наговорила. Анжелика, останься, пожалуйста, здесь, а мы с Кирой Григорьевной пройдем на террасу.
Катя, Катя, ты где? Обслужи Анжелику Анжелику Егоровну да побыстрее. Принеси-ка ей кофе, а, может, вино
***
Лишь только выйдя на просторную полукруглую террасу, я по достоинству оценила, наконец, этот действительно шикарный особняк, довольно скромный со стороны улицы и неожиданно роскошный со стороны двора. Особенно поразил меня сад с великолепным розарием, уже кое-где начинающим цвести всевозможными оттенками роз от снежно-белых до ярко-красных, полыхающих, как пожар. В розарии возился какой-то мужчина. Вначале я даже подумала Глеб.
Садовник, опередила мой вопрос хозяйка. На Украине даже работал директором ботанического сада. Имеет какую-то степень. А вообще-то вся эта возня с прислугой моя головная боль. Если бы Вы только знали, сколько мне это стоит здоровья. Нужен глаз здесь да глаз. И я просто дурею от этой работы. Все, все надо по сотне раз им растолковывать. А они не всегда понимают, злят Глеба. Нам приходится их выгонять. Хорошо, что здесь, в Вене, полно нелегалов из Молдавии, Украины готовых работать по-черному за гроши.
Рассказывая об этом, Кристина предложила присесть на плетеный соломенный стул, расположившись на точно таком же рядом со мной.
А розы мы закупили со всего света, с нескрываемой гордостью сказала она. С ними, правда, тоже много возни, да и садовник довольно дорог, ведь Глеб специально позвал его к нам, но зато ощущение, что живешь во дворце. На свои прихоти он не скупится.
Да, розарий действительно производил впечатление. А за ним выглядывала небольшая полянка, усеянная полевыми цветами, среди которых выделялись островки бледнолицых ромашек.
И ромашки тоже со всего света? машинально спросила я, чтобы резко не прерывать «ботанический» разговор, переходя к психологическим проблемам.
Нет, нет, нет, семена из России, из деревни, где я родилась.
Ностальгия, я невольно разглядывала цветы.
Нет, деревню мою зовут не Ностальгия, а Березовики.
Я имела в виду совершенно другое. Ностальгия пока не деревня.
Сорт ромашки? очевидно, пыталась разобраться со мной, как со своей многочисленной прислугой, Кристина, у которой, видимо, не было ни родины, ни тоски.
Увядающая ромашка в душе, почему-то досадовала я, смотря на ее ухоженное веснушчатое лицо и на соблазнительно выглядывающие из разреза халата оголенные ноги, на которых, скорее всего, после очередной эпиляции уже начал проглядывать рыжеватый пушок совсем новых волос. Ностальгия, наверное, только для тех, кто на родине что-то оставил, потерял что-то доброе в прошлом, что волнует его до сих пор, то, что вряд ли возможно найти Тот, кто не потерял, приобрел, вряд ли знает подобное слово, и Кристина наглядный пример совсем нового клана людей. Для чего же ей жить с ностальгией, с тяжким камнем на хрупкой душе?
Я могу показать Вам весь сад, перестала интересоваться абстрактными ромашками хозяйка виллы.
Наш участок один из самых больших в Вене, хотя в загородном доме он намного больше, для того и загородный дом
Но у Вас же, Кристина, и здесь, как за городом, честно говоря, я уже просто не знала как вести себя с ней, потому что такого богатого человека живьем видела в первый раз.
Возле дома у нас только крытый бассейн, там внизу есть открытый. Жаль, отсюда не видно. За деревьями все, в глубине. Но здесь только бассейны А за городом рядом Дунай. У нас собственный пляж.
На Дунае?
На Дунае, а что здесь такого? Рядом с дачей. Удобно, хотя слишком мал.
Лучше пляж свой иметь в Калифорнии, я уже не скрывала иронии, принимая все за болтовню.
Калифорния мне не понравилась, с самым серьезным видом ответила Кристина, и я поняла, что это название ей знакомо и в самом деле намного лучше, чем известное сейчас уже почти всем «ностальгия».
У нас пляж свой в Майами, продолжала она. Вилла есть на Майорке, Глеб сейчас покупает еще и под Ниццей Я люблю загорать на своей территории.
«Да, у нее, наверное, просто какие-то психические отклонения, мое клиническое мышление уже предполагало диагноз, или придурь такая же, как и у дочери. Бред желаний, хотя и неудивительно, с таким продвинутым Глебом»
Извините, Кристина, меня уже начало раздражать ее постоянное бахвальство, но мне бы хотелось все же узнать для чего меня вызвали и какие проблемы у дочери?
Она вся из проблем, недоброжелательно стала характеризовать свою дочку Кристина, как служанку, которую может вышвырнуть Глеб.
Вы должны мне помочь. Анжелика сказала, что Вы ас в своем деле. Но мне важно еще также, чтоб Вы молчали. Глеб известен во многих кругах, у него в Москве столько завистников, да и здесь их не меньше, я знаю. Кристина доверчиво прошептала последнюю фразу мне прямо в ухо.
Даже наша Анжела и та всегда в первых рядах, но ведь с кем-то мне нужно делиться здесь, в Вене, кроме Глеба и слуг, на родном языке. Мой муж любит лишь равных, а где их возьмешь, только пару семей у нас тут для общения, да и те, в основном, иностранцы. С русскими Глеб всегда осторожен, пыталась ввести меня в курс дела и стиля жизни своей семьи в Вене хозяйка роскоши. Я могу заплатить за молчание, наконец закончила она свой монолог.
О какой плате Вы говорите? искренне недоумевала я. Есть врачебная этика и она неподкупна.
Ладно, ладно, не надо! Не кривите душой! Знаю я эту этику за сотни баксов. А сейчас в Москве даже и их не хватает. Официально продуманы взятки.
А я думаю, что не все их берут.
Что касается денег, то я в этом ас. Сколько я из-за них настрадалась, а вернее, что не было их.
Но теперь, видимо, все в порядке?
Наконец-то, вздохнула Кристина, хотя это приносит проблемы. Но за деньги купить можно все, даже жизнь, даже жизнь покупается Глеб содержит в Москве пять охранников.
Пять охранников? вновь не поверила я.
Если бы не они, уже не было б Глеба, может быть, и меня, не то хвасталась, набивая себе цену, не то, в самом деле, делилась пережитым Кристина. А мне все это было трудно понять, потому что такой образ жизни я еще до сих пор не встречала.
Кем работает Глеб?
Ононон почему-то замялась хозяйка особняка, бизнесмен.
У него своя фирма?
Конечно.
В Вене или в Москве?
Тут и там.
Его бизнес торговля? по инерции начала я собирать нужный мне для работы анамнез, не задумываясь о том, что не на все вопросы бывают правильные ответы, особенно в тех семьях, о которых надо молчать и в которых лучше молчать.
Я же внятно сказала Вам бизнесмен, как от навязчивого комара, пыталась отвязаться от меня Кристина. И я поняла, что разговор на подобную тему, окончен.
Так какие же все же проблемы у дочери? не сумев собрать полностью анамнез жизни родителей и ребенка, мне хотелось приблизиться к жалобам, чтоб понять наконец цель визита. Сетуя на саму себя, что дала этой странной взбалмошной женщине завести себя в бездну иллюзий и мюнхаузенских откровений, я решила взять власть в свои руки.
Дело в том, что моя дочь не живет со мной, почему-то именно с этого начала Кристина.
Не живет с Вами в Вене? на всякий случай решила уточнить я.
Не перебивайте меня, властным тоном приказала хозяйка. Слушайте и молчите, когда я говорю!
Я вскочила со стула. Безусловно, мой метод работы, а особенно сбора анамнеза, не совсем соответствовал рекламируемым во всех печатных изданиях правилам хорошего тона спокойно выслушать собеседника, но ведь это же был не просто ничего не значащий разговор о хорошей погоде. В ответах Кристины для меня важны были даже паузы. Чтобы все-таки докопаться до тщательно завуалированной сути а я чувствовала, что это будет именно так, мне было просто необходимо уточнить для себя ряд деталей, ничего не значащих на первый взгляд, но потом составляющих целое. Поэтому ее грубое и властное вмешательство в процесс моей работы послужило толчком, чтобы уйти, так и не проведя консультацию. Хватит мне уже горькой пилюли от Глеба.