Время шло, родилась Наталья (кто не знает это сестра), семейство переехало в одну, потом в следующую нашу квартиру. На проспект Елизарова поменялись родственно с дедом в, так сказать, фамильное гнездо, исторический и культурный центр имени Степана Андриановича Иванова и на мою, как я это теперь ощущаю, малую родину.
Далее, если не устали.
Ребенком я был тихим, покладистым и физически совсем не развитым. Нет, конечно, руки и ноги у меня функционировали, голова на шее держалась и слюна не текла, но на уроках физкультуры мои пируэты на брусьях или, скажем, на коне вызывали всеобщее веселье. Но хулиганы меня не били, поскольку было не за что, как-то получалось у меня со всеми уживаться это свойство, кстати, со временем развилось и очень помогало потом. Да и сейчас тоже. Конформизм не самое почитаемое героями разного уровня качество, но мы же понимаем
Окончив 8 класс с одной единственной тройкой, угадайте, по какому предмету, я поступил в девятый класс 329 школы на проспекте Елизарова, туда же отправилась и Наталья в свой первый класс.
В новом коллективе надо было как-то обосновываться, новеньких там было конечно какое-то количество, но в основном в классе были давно знакомые друг с другом ребята. Меня приняли нормально понятно, что в девятый класс шла ведь более-менее вменяемая публика, всякая шпана и гопники после восьмого отправлялись в ПТУ, с ними, кстати, мне предстояло познакомиться в будущем тоже, попить вместе портвейна и наладить отношения.
Я к тому времени уже отрастил волоса́, что очень расстраивало учителей, родители к этому относились спокойно, имел купленные отцом после долгого моего канюченья магнитофон-приставку «Нота» и ненастраеваемую вообще гитару из, видимо, сосны. Так же я владел какой-никакой коллекцией записей западной рок-поп музыки и огромным увлечением вообще всем зарубежным.
Люди моего возраста, конечно же, помнят, что 60-70-80-е были временем рок-музыки и англоязычных звезд. Все знали эти названия и эти песни, счастливчики тогда уже обладали записями нормального качества, дисками даже не югославского производства, постерами и журналами. У меня что-то тоже стало появляться, пока всякие переснятые фото и перезаписанные десятые копии. Вся эта поп-культура с запада, где для музыкального и около того бизнеса золотые времена настали лет на десять-пятнадцать раньше, теперь просочилась и к нам и накрыла всех, и молодежь, и тех, кто постарше. В числе моих пристрастий были стандартные для того времени имена: Deep Purple, Led Zeppelin, Uriah Heep, Slade. Последние, кстати, остаются моим увлечением все эти долгие годы, вот, даже сайт завел, ну вы, вероятно, в курсе
Кроме того, как ни странно, меня привлекали и так называемые «блатные» музыканты, но не те, которые под гитару, а которые с оркестром «Одесситы», «Братья Жемчужные», Северный и всякие другие неизвестные артисты. Теперь-то мы понимаем это в основном были люди из ресторанов, где тогда, если в курсе, работали обязательно профессиональные музыканты и вообще очень грамотные ребята. Конечно, и их еврейско-цыганские аранжировки, и подача с безусловным влиянием джазовой и даже рок-стилистики тоже поучаствовали в формировании меня как будущего исполнителя. При этом и к эстраде из официальных источников я относился без истерик и злобы, понимая, что там, конечно же, далеко не самоучки работают. И да, вот еще что. Дома была немаленькая коллекция старых дедовских пластинок на 78 оборотов. Утесов, Петр Лещенко, Русланова и другие я и это слушал. Ну и набирался знаний, которые впоследствии в работе мне здорово помогали: я мог хотя бы примерно спеть и имитировать аккомпанемент великого множества песен и даже научить более грамотных своих коллег их исполнению, чтоб было хоть как-то похоже.
В ту благостную пору все парни лет с двенадцати активно осваивали самый популярный музыкальный инструмент того времени в СССР. В Ленинграде это была «Гитара шестиструнная производства ф-ки им. Чапаева» за 7 рублей (варианты: 9, 15 руб. и вроде бы 27 с темброблоком) в других городах, наверняка, было что-то подобное тоже.
Именно тогда я, как впрочем, и любой бы, понял, если ты чего-то можешь в этом смысле внимание девиц и уважение однополых тебе гарантировано. В общем-то, обычная история для молодежи во все времена любовь публики ко всяческим менестрелям, скоморохам, акынам и кобзарям вечна. Некоторые, правда, в такой ситуации задерживаются до старости (сам чудом избежал) так и не став профессионалами, постепенно переставая привлекать даже самых нетребовательных. Правды ради, есть и другие примеры возьмите хотя бы Мика Джаггера или, скажем, Юрия Антонова, чтоб он был здоров
Именно тогда я, как впрочем, и любой бы, понял, если ты чего-то можешь в этом смысле внимание девиц и уважение однополых тебе гарантировано. В общем-то, обычная история для молодежи во все времена любовь публики ко всяческим менестрелям, скоморохам, акынам и кобзарям вечна. Некоторые, правда, в такой ситуации задерживаются до старости (сам чудом избежал) так и не став профессионалами, постепенно переставая привлекать даже самых нетребовательных. Правды ради, есть и другие примеры возьмите хотя бы Мика Джаггера или, скажем, Юрия Антонова, чтоб он был здоров
Придя в новый класс, я быстро вписался в коллектив, где безусловным лидером был Володя Петров, исключительно одаренный парень он хорошо учился, абсолютно при этом, не готовясь к урокам, здорово рисовал и само собой играл на гитаре. Он был своим среди дворовой шпаны, общался со старшими товарищами не самых честных правил и одновременно находился в нормальных отношениях с мальчиками из хороших семей и многочисленными девочками. Он носил очки, слегка косил и сильно картавил, что не мешало ему пользоваться успехом у последних. Жил он со старушкой-мамой в захламлённой комнате в коммуналке, его отец то ли сидел, то ли путешествовал, и мы любили бывать у него слушали музыку, болтали, там можно было открыто курить и даже выпивать. Изредка я с ним вижусь и теперь, у него был период тяжелого алкоголизма, потери близких и других всяких бед. Сейчас он в порядке, работает токарем, очень востребованный высококвалифицированный специалист, раз в году уходит на неделю другую в запой, остальное время сухой. Острота ума и чувство юмора по-прежнему на высоте.
Ну а ближе всех из класса я сдружился с Игорем Клуром, маленьким носатым парнем из семьи врачей, врачом впоследствии и ставшим же на какое-то время, и женившимся на сокурснице, которая, как вы понимаете, тоже стала врачом. Из него, правда, так и не получилось светила медицины но зато теперь он трудится старшим помощником капитана на ирландском пароходе. Сейчас он трижды дед, так же бодр и целеустремлен, видимся с ним раз в году между его рейсами.
Дома у Игоря из поражающего воображение было: отцовский кассетный (!) стерео (!) магнитофон, вроде бы AKAI (!), качественные записи Beatles (здесь я, кстати, впервые услышал «Then Im 64» в стерео с этим, тогда меня очень удивившим, разносом инструментов по каналам, ну вы помните), болгарские, чешские, ГДРовские и другие перепечатки дисков западных эстрадных артистов, чучело пингвина, а также 20-литровая канистра спирта (вернее, уже не совсем спирта, поскольку перед всеми нашими праздниками Игорь немного отливал оттуда и добавлял воды). Все это счастье имелось оттого, что Клур-старший году, кажется, в 1974 побывал на зимовке в Антарктиде, и после, что не менее важно, долго возвращался домой морем с заходами во всякие зарубежные порты. Кстати, здесь же я впервые попробовал и баночное пиво. Честно скажу оно меня не поразило, но зато сильно повысило самооценку.
Немного отвлекусь от исторического материализма. Хочу сразу предупредить читающих в этой книге будет много слов о пьянстве праздничном, бытовом и, так сказать, производственном. И поскольку к алкоголю я отношусь с интересом, общался и продолжаю с людьми схожих взглядов, да и профессия, которая меня увлекла почти на тридцать лет подразумевает согласитесь, было бы смешно строить из себя приверженца идей Фёдора Углова, если кто-то помнит такого Но, слава богу, генетика или наследственность как хотите, уберегла меня от глубокого погружения в синие дали, чего не скажешь про достаточное количество моих друзей-приятелей, впрочем, некоторые из них умудрились оттуда и вернуться. Жаль, что не все.
Шел 1976 год, и слово «рок-группа» стало совершенно осязаемым и у нас в стране, практически в каждом ДК, клубе, колхозе и цеху был свой ВИА. В каждой школе тоже был. Но не в нашей не знаю почему, но, то ли из-за ортодоксальности директрисы, то ли из-за лени предыдущих поколений учащихся в этом смысле здесь стояла тишина.
Я очень хотел играть в группе поскольку жаждал славы. Может, не славы, а усиления внимания к такому неординарному себе, при этом ничем особенно поразить окружающих не мог, хотя потенциал вроде бы чувствовал. Ну, а ещё думаю, вы поняли мальчика же интересовали девочки, и практически все, что были вокруг (возможно одна или две из них чуть больше остальных), и хотелось ощутить себя хоть в чём-нибудь доминантным.