Год спустя дохтурша вновь приехала в санаторий «Металлист». Я там принимал ванны, массаж и в ее номере заканчивал оздоровительный процедуры.
Однажды врачиха напросилась в гости и осталась на ночь. Легли спать, она захрапела. Вставив беруши, я так и не уснул под боком гудел паровоз!
Поднялись рано. Не сомкнув глаз, смотреть на бодрую и свежую докторицу, я не мог. Она торопилась к завтраку и санузел заняла первой. Смывая следы грешной ночи, медик что-то мурлыкала себе под нос, долго красилась и сушилась. Она не выходила минут тридцать. Я терпеливо ждал, потом крепился, лихорадочно соображая, куда отлить. А вдруг захочу чего-то большего? Нешуточный страх овладел мной!
Готова! отозвалась она, и замок щелкнул.
Пока! переминаясь с ноги на ногу, я открыл дверь на лестницу.
Проводи! Охрана скажет: «Блядь выгнали!»
«И будет права!» подумал я, вызывая лифт. С 13-го этажа мы ехали целую вечность. Внизу доктор продолжила изливать любовь и не думала прощаться. «Когда же ты уйдешь, сука!» паниковал я и, наконец, расставшись, понесся обратно. Лифт, по-моему, не полз, а стоял на месте! Попав в номере куда очень хотел, я облегченно вернулся к жизни.
Однако геморрой и не думал отступать. На столе, мигая светодиодом, лежал забытый врачихой телефон! Перспектива вновь видеть ее ужасала. В одних трусах, кивнув удивленному охраннику, я рванул в гору и, пробежав метров триста, с трудом выполз на остановку. Она, слава небу, еще не уехала. Отдав пропажу, держась за ноющий бок, я с трудом поплелся обратно в корпус.
Протрахались мы года три. В 52 года у докторицы пропали месячные, испортился характер. Лоно иссохло и грешить не получалось. Она стала порицать то, на что по старости оказалась уже не способна. Климакс и раскаяние овладели ей. Баба скорбела о потерянном навсегда женском счастье, и в этом помочь ей я не мог.
Как-то медик рассказала о своем конфузе. Вместо заболевшего коллеги, ее неожиданно направили в богом забытую районную больницу. Толком не успев собраться, поехала. Пока добралась, стемнело: стояла поздняя осень. Заночевала. Пошла в кабак ужинать, а там мужик подвернулся. Напилась и только у него дома вспомнила, что пятки до черноты грязные и месяц не брила ног. Отказать уже не могла: парень настроился, да и у самой зачесалось. Говорит ему: «Я тебе дам, но сапоги снимать не буду». Залезла голая на кровать и прела в ботфортах до утра, пока он драл ее.
Вспоминая дохтуршу, я задумался, кому из нас повезло больше.
Последняя ночь
Южная ночная мгла, наполненная стрекотом цикад, неумолимо вползала в комнату. Мне не спалось. Завтра я уезжал, навсегда покидая «самый скверный городишко из всех приморских городов России», в котором провел пятнадцать лет.
Тоже не спишь? лежащая рядом девушка приподнялась на локте. Сказать, почему вчера согласилась пойти с тобой?
Давай, из вежливости ответил я. Говорить не хотелось. Она осталась для меня в прошлом.
Ты напомнил мою любовь в Турции.
Как попала туда? Ты вроде с Волги?
Длинная история. Могу рассказать. Ты что-то пишешь, может, для сюжета и пригодится.
Я промолчал, и она начала издалека:
Десять лет тому назад я жила с отцом и младшей сестрой под Уфой. Папа тяжело болел, сестренка училась, а я работала мастером на арматурном заводе. Безнадега полная. Денег не хватало. Дома лазарет. В цеху грязь, солидол, мужики пристают, а я молоденькая, в теле. Приезжает на каникулы Динара, сестра, и заявляет: «Хочу в Москву перевестись. Надо туда съездить, разузнать, что и как. Дай денег на билет».
Отпускать ее одну не хотелось, но понимаю: перспектив здесь нет, и согласилась. Она улетела. Отправив из столицы эсэмэску, Динара пропала. Я чуть с ума не сошла, пока сестра не нашлась правда, не в Москве, а в Турции.
Бойкая. Как она там оказалась?
Познакомилась с турком по Интернету и полетела к нему в Стамбул.
Что ты сделала?
Взяла отгулы, попросила соседку за отцом приглядеть, и за ней.
Вернула?
Куда там! На два года сама зависла.
Хорошо отдохнули! Чем закончилось?
Закончилось в турецкой тюрьме, а начиналось, как в восточной сказке.
В Стамбуле меня встречали счастливая Динарка и с ней двое: молодой и в возрасте. Избранника сестры звали Мурат, второго Шакро. Вы похожи, он тоже лысый, хотя Шакро переводится как «блондин». Турки держали за городом золотую фабрику и выпускали luxury. Динарка блестела, как новогодняя елка в мишуре. Мы вышли из аэропорта, сели в BMW и поехали в город. После далекой, заваленной снегом Башкирии в происходящее верилось с трудом. Летящие по highway дорогие машины, турки в белоснежных рубашках, стремительно приближающийся город казались сном, миражом, который вот-вот рассеется. Усиливая впечатление, хитрые мужики завезли нас в Беязит, старый город. Там находится Гранд Базар, или золотой рынок. Ты был в Стамбуле?
Хорошо отдохнули! Чем закончилось?
Закончилось в турецкой тюрьме, а начиналось, как в восточной сказке.
В Стамбуле меня встречали счастливая Динарка и с ней двое: молодой и в возрасте. Избранника сестры звали Мурат, второго Шакро. Вы похожи, он тоже лысый, хотя Шакро переводится как «блондин». Турки держали за городом золотую фабрику и выпускали luxury. Динарка блестела, как новогодняя елка в мишуре. Мы вышли из аэропорта, сели в BMW и поехали в город. После далекой, заваленной снегом Башкирии в происходящее верилось с трудом. Летящие по highway дорогие машины, турки в белоснежных рубашках, стремительно приближающийся город казались сном, миражом, который вот-вот рассеется. Усиливая впечатление, хитрые мужики завезли нас в Беязит, старый город. Там находится Гранд Базар, или золотой рынок. Ты был в Стамбуле?
Нет. Больше в Анталии, на море.
Тогда тебе сложно представить целые улицы, кварталы, торгующие исключительно золотом. Мы зашли в один из сотен магазинов, Шакро сказал: «Выбирай что хочешь!» Я в растерянности уставилась на сверкающую витрину, тогда он коротко сказал продавцу: «Дай самое дорогое».
Ты знаешь турецкий?
Татарский и турецкий относятся к тюркской группе языков. Смысл понимаешь.
Продавец открыл футляр. На белом атласе лежало шикарное колье, украшенное мелкими прозрачными камушками. «Мне?» я еще не могла поверить в происходящее. Шакро, улыбнувшись, кивнул. Сестра и Мурат рассмеялись, и тут я заметила, что грудь Динары украшает подвеска с бриллиантом.
Ужин в ресторане затянулся за полночь. Устав от перелета и дневных впечатлений, я боролась со сном, но нет-нет да клевала носом. Заметив это, мужчины повезли нас домой.
В машине я задремала и проснулась от мягкого толчка, когда авто нырнуло в подземный паркинг. «Где мы?» «Дома!» ответила Динара.
Лифт остановился на цифре 32. Сестра карточкой открыла дверь, и, пройдя темную комнату, мы подошли к огромному, во всю стену, окну: «Смотри!» От увиденного перехватило дыхание. Внизу, до самого горизонта, колыхалось море огней, а вокруг, как в фэнтези, высились башни, уходящие в черноту неба. Так я попала в Аташехир, район Стамбула.
Утром проснулась от световых зайчиков, прыгающих вокруг. Яркое солнце, отраженное стеклами небоскребов, пробивалось сквозь приоткрытые жалюзи. Динарка в пижаме сидела рядом.
Welcome to Turkey! Надо что-то объяснять?
Я молчала. Мираж стал реальностью.
Мужчины не оставляли нас одних. Когда они работали, непонятно. Мы ездили в старый город, на шопинг, плавали по островам. Праздник без конца!
Турки и без «конца»? вставил я.
Не пошли! в голосе ее зазвучала обида. Если интересует секс, то наши отношения исключением не являлись.
Сглаживая неловкость, я спросил:
Фабрика ваших ухажеров доходное дело?
Там не так просто. Цена золота для всех одинаковая, делают одно и то же, а продают по-разному. Наши контрабанду в Европу возили.
Расскажи! Теперь точно не усну!
Набивали чемодан контрафактными «Tiffany», «Cartier», другими брендами и сдавали в Италии оптом. Когда Интерпол прикрыл лавочку и взятки выросли, возить перестали. Парни приуныли, но появились мы, и Шакро предложил таскать контрабанду морем. Купили «Galleon» за четыреста кусков, наняли капитана и подняли мальтийский флаг.
А вы при чем?
Я и Шакро играли семейную пару. Им доверия больше, и смотрят формально. Хотя мы и так не притворялись просто любили друг друга.
Как это происходило?
Золото везли на Мальту, там фасовали нужные партии и ночью выходили в море. К Африке, если товар забирали ливийцы, или к Сардинии тогда итальянцы. Подходил катер, и мы отдавали рыжье.
Смело!
Однажды чуть не прокололись. Во время плавания погода испортилась, надвигался шторм, и капитан зашел на Кос, греческий остров. Там порядок строгий: нерезидентов смотрит таможня. Проверяют документы, а заодно и собачку пускают на наркоту. Шакро любил шмаль покурить и меня приучил. Перед заходом в порт анашу выбросили, однако запах остался, собачку не проведешь! Тщательно обыскали, оторвали панели. Наркотики не нашли, а чемодан с рыжьем да. Шакро увели, золото забрали, мне запретили покидать яхту. Я не знала, что делать. Слава богу, вечером Шакро пришел, и за ним чемодан вернули. Он сказал, что какому-то министру звонил, с ним договорился.
Повезло. А в тюрьме как оказалась?
Не спеши, расскажу по порядку. Доставив на Мальту золото, я оставила Шакро в Валетте, а сама улетела по делам в Стамбул. Как чувствовала.