Вы понимаете, что вы предлагаете? спросил Дуглас. Бомбы разрабатывались для уничтожения астероидов диаметром до тысячи километров. Одна такая бомба вызовет на Основании необратимые процессы. Тектонические сдвиги. Атмосфера станет непригодна для дыхания.
Войны закончились на Основании с тех пор, как перестали существовать государства. Все разработки оружия велись только для защиты Основания и сфер от космических объектов. Дуглас прав. Даже нейтронная бомба самой малой мощности вызовет необратимые процесса на Основании, неожиданно поддержал Дугласа Мартин.
Я не вижу другого выхода, стараясь выглядеть мудрым, сказал Генрих, с последствиями мы как-нибудь разберемся, но идти на уступки бунтовщикам неприемлемо.
С последствиями убийства двадцати пяти миллиардов человек мы как-нибудь разберемся? переспросил пораженный Дуглас. Он никак не мог ожидать даже от Генриха такой подлости.
Ситуация безвыходная. Нам перекроют ресурсы, и мы постепенно вынуждены будем сдаться. Разобравшись с бунтовщиками, мы со временем восстановим порядок и продолжим эффективное развитие, заводился Генрих.
Убив тело, мы разрушим мозг, обреченно сказал Дуглас.
Все замолчали.
Через минуту слово взял Мартин.
Вероятно, здесь были высказаны две принципиальные позиции решения сложившейся ситуации. Раз взаимопонимание не найдено, предлагаю проголосовать. Кто за нейтронные бомбы будет против переговоров. Кто за переговоры будет против нейтронных бомб. Итак, на голосование выносится вопрос: кто за применение нейтронных бомб против Основания?
Мудрый Мартин и здесь попытался показать, насколько серьезна ситуация, и какое судьбоносное решение сейчас будет принято, поставив на голосование именно нейтронные бомбы, а не переговоры.
Пока Мартин говорил, Дуглас мгновенно «просчитал» ситуацию. Расклад привел его в ужас.
Кто проголосует против? Очевидно, это будут со стороны Основания, Грета и, скорее всего, старый Джордж. С Гретой все понятно, а Джордж не будет брать на себя такой грех. Он уже слишком стар. Чем старше человек, тем чаще он думает о смерти. И это, как ни странно, облагораживает мысли. Остальные явные протеже элиты сфер. Они сами давно уже живут на сферах со своими семьями. Они, наверняка, все проголосуют за.
А что со стороны сфер? Я, Жан и Надя будем «против». Но остальные «за». Мартин, конечно, будет «против».
Получается восемь «за» и шесть «против». Мартин ничего не сможет поделать как председатель. Паника начала захватывать мысли Дугласа. Он глубоко вздохнул в попытке взять мысли под контроль. «Ничего, мы еще поборемся. Я смогу парализовать работу сети, в крайнем случае. Посмотрим, как тогда смогут запустить свои бомбы», настраивал себя Дуглас, отыскивая хоть какой-то шанс на спасение.
Внезапно Дуглас услышал слова Мартина: «Голосуем, кто за применение нейтронных бомб на Основании. Прошу поднять руки».
Первым поднял руку Генрих. Сразу за ним поднял руку Бруно. Затем совсем невысоко и как-то скромно приподняла руку Эльза. Барух, Ян и Муса сразу подняли руки. Потом, вероятно, мысленно помолившись, поднял руку Боб.
«Итак, семь консулов за. Что с остальными?» смотря на консулов, думал Дуглас.
Грета сидела, демонстративно сложив руки на груди, и с ненавистью смотрела на Генриха. Казалось, что Надя вообще сейчас потеряет сознание. Она сидела, полностью погрузившись в свои мысли, в безнадежной попытке осознать все чудовищные последствия бомбардировки. Старый Джордж сидел как-то наискосок с полуприкрытыми глазами. Со стороны казалось, что старичок просто присел вздремнуть. Было очевидно, что он не собирался поднимать руку.
И тут все посмотрели на трусливого Игнашку. Его била сильнейшая дрожь. Пот струями стекал по его лицу. Глаза округлились от ужаса. Казалось, что он просто вжался в кресло и застыл так навечно. Дуглас в ужасе представил, как сейчас он поднимет руку. Но время шло, а консул от Основания руку не поднимал.
И внезапно Дуглас понял: Игнат не поднимет руку. Неизвестно, что в нем сработало. Его трусость не позволила ему поднять руку, или неожиданно снизошло героическое прозрение в условиях страшнейшего коллапса личности. Он не поднимет руку. Потому что трус это не убийца. Да и не трус он теперь, а спаситель человечества. Вообще трусы и лентяи всегда всех спасают. Их главное прижать к стенке, не оставив выбора, кроме выбора резко эволюционировать в героев. Вот она тактика жизни. Носители предательства, алчности и высокомерия всегда используют пороки трусости и лени. Но они не понимают, что жизнь всегда найдет выход. Через коллапс, но найдет. Взяли труса себе в услужение, а он испугался больше трусости своей и стал героем.
Теперь все уставились на председателя. Мудрый Мартин выдержал театральную паузу, по-стариковски вздохнул, показывая, как он устал от всей этой суеты и негромко промолвил: «Переговоры». Затем встал и направился к выходу, давая понять, что совещание окончено.
Как будет минус 30 во Флориде,
В Таиланде минус 40, и тогда
Скажу я, как прекрасно жить в России,
И не уеду больше никуда.
Притча о времени
Ирония автора это то, что содержит в себе и созидание, и разрушение одновременно через гротеск различных выдуманных ситуаций. Ирония становится истинной, когда выдуманная ситуация становится реальной. Ирония как бы локализует истину между двумя состояниями пространства, разума и времени, созиданием и разрушением.
Будьте ироничны, но не циничны. Если вы циник, замените свой цинизм на иронию. И со временем все наладится, или хотя бы станет немного лучше.
МарьИванна, а расскажите что-нибудь интересное, с надеждой попросил Володя классную руководительницу.
Вова, сейчас же урок математики, авторитетно сказала МарьИванна.
Но это уже второй подряд, ответил Володя. Голова уже не соображает. Кто это только придумал два подряд урока математики.
Математика очень интересный предмет, сказала отличница Катя и осуждающе посмотрела на Володю.
Вова насупился и исподлобья посмотрел на Катю.
МарьИванна окинула взглядом класс.
Все было как всегда. Девочки сидели справа. Мальчики слева. Второй урок математики девочкам давался проще, чем мальчикам.
«В конце концов, а почему бы и нет. Могу же я иногда разнообразить учебный процесс», подумала МарьИванна.
Вова, какая страна тебе нравится больше всех? внезапно спросила учительница.
Россия! патриотично закричал Володя
Классная руководительница задумчиво посмотрела на него.
Ну хорошо, а после России какая? изменила условия вопроса учительница.
А, тогда Таиланд! с гордостью сказал Володя.
А почему именно Таиланд? уточнила МарьИванна.
У меня папа туда каждый год ездит. Иногда даже без мамы. Мне кажется, что, когда без мамы, он даже веселее оттуда приезжает, рассуждал Володя.
А как ты думаешь, почему? спросила учительница.
Потому что там тепло, внезапно за Вову ответил хулиган Максим с задней парты.
МарьИванна сразу испытала чувство гордости. «Какая я молодец. Действительно заслуженный педагог. Могу даже такого отпетого хулигана, как Максим, втянуть в конструктивную дискуссию», подумала МарьИванна.
Только лишь потому, что там тепло? продолжала уточнять МарьИванна.
Класс молчал. МарьИванна видела, как девочки-отличницы были в замешательстве и не знали, что ответить, потому что такой материал они не проходили. Как ни странно, вся надежда была на «посредственных», в соответствии с оценками в дневниках, мальчиков и, в большей степени, на свободолюбивого и склонного к авантюрам Володю или даже на хулигана Максима.
«Конечно, Володя имеет из всех самое живое воображение. Сейчас он что-нибудь выдумает и постарается преподнести за реальность, думала МарьИванна. А как еще можно познать, то, что еще скрыто? Пожалуй, это самое главное, что я должна сохранить и развить в этом ребенке. А математику он как-нибудь сдаст. Хотя бы на тройку», думала мудрая МарьИванна.
При этом ее мудрость играла с ней злую шутку. «Разве может школьный учитель говорить сдаст как-нибудь?! Задача школьного учителя обязательно научить ребенка математике независимо оттого, к чему тяготеет сам ребенок», рефлексировал педагог.
«Вероятно, это моя внутренняя проблема, которая имеет истоки в предрассудках общества, заложенных с детства. На этих предрассудках и держится все человечество. А если бы их не было, и каждый знал точно, что такое истина и ложь, развитие бы остановилось, ведь верно?» отчаянно задавала себе вопросы МарьИванна.
МарьИванна глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. «Кругом сплошные противоречия. Но жить-то нам с вами. Это мы чувствуем боль, а не какие-то гипотетические противоречия».
Вдохновившись этой мыслью, учительница определила для себя, что она обязательно должна рассказать историю о времени, и пусть даже это будет на уроке математики.
Пауза затягивалась.
Володя набирался сил, для того чтобы сказать, почему еще Таиланд так хорош. Вообще за ним не наблюдалось, чтобы ему требовалось набраться сил перед тем, как что-то сказать. Он говорил всегда и везде. И за словом в карман не лез. Но в данном случае странная ответственность окутала мысли Володи. Как будто он выбирал для всех единственно правильный путь, по которому они должны прийти в правильное место. И если он ошибется, то, естественно, место назначения окажется неправильным. Пожалуй, первый раз в жизни Володя испытывал чувство ответственности. И это ему не нравилось. Как было здорово пристраиваться к работе других у классной доски и критиковать в случае чего или просто так, чувствуя собственную значимость и нужность.