Накатывающий сон внезапно отступил, я прислушивалась к ветру на улице. Захотелось выглянуть. Неловко подвернув колено, привстала и облокотилась на подоконник. Дождь перестал, ветер чуть шевелил ветки. Двор светлым пятном пожившего асфальта пестрел отметинами клумб и скамеек. Ни души, да и кто выйдет в это время наружу? Уже ближе к одиннадцати, в нашем тихом больничном уголке в это время все спали, как в детском садике.
Но вот я увидела тёмную фигуру, кто-то шёл по узкой дорожке между газонов, отсюда было слишком далеко, чтобы понять кто это. На миг фигура остановилась, будто увидела меня, человек чуть развернулся в мою сторону и вроде как приветливо махнул рукой. Но я поняла, что показалось тени ветвей играли не только с моим потолком. В руках тёмной фигуры мелькнул огонёк, вырвался еле заметный клуб дыма, и человек ушёл куда-то в сторону. Везёт кому-то. Видимо, это кто-то из персонала. Закончил смену и отправился себе домой в шумную и суетную человеческую пучину.
А может, это кто-то от Саши? Проверяет, как мне бежать?!
Я спохватившись достала телефон: два пропущенных. Он мне звонил! А я прошляпила! Дура дурацкая! Раззява апатичная!
Думала набрать его, но потом увидела, что, помимо звонков, там было ещё и смс: «Всё устроил! Скоро заберём тебя, душенька! Спокойной ночки!». Всё. И как быстро! Я выдохнула, со стоном падая на подушку. А вообще хорошо, что не разговаривали, а то вдруг бы кто-то услышал мой голос? Дала бы ещё петуха от волнения.
Осталось только выяснить: «скоро» это когда? Сейчас? Или завтра? Или в течение недели? Но раз «Спокойной ночки!», то, наверное, не сегодня? Ладно, главное, не выдать себя.
Вообще, эта «больница» ставила меня в тупик. Как-то здесь всё было неправильно. В психушках, насколько я знала, вообще не бывает одиночных палат. Ну, не считая какого-нибудь «карцера» с обитыми стенами. Да в психушках вообще стен нет, какие палаты? Мама как-то в отрочестве напугала, а я решила узнать, как всё там происходит. Там всё на виду, все под присмотром. А я где? Санаторий строгого режима?
Задумалась, и стало интересно, а кто же ещё кроме меня коротает свои дни в нашей общей «тюрьме»? Я знала, что напротив в палате лежит чья-то бабушка, к ней часто приходили внуки и дети, шумели иногда, часто оттуда пахло какими-нибудь вкусностями. За стенкой лежал наркозависимый, а за другой, я не знала там всегда было тихо, но врачи туда ходили.
Что это за место? Ведь не психушка классическая. Ну, может, какая-то элитная. Интересно, для каких целей она создавалась? Боги, вот почему я раньше не спрашивала? Мне стало интересно, что это за здание, что в нём было до этого? Судя по ширине подоконников, оно было старым, наверно, ещё в разгар становления Союза было построено. Может, здесь был детский садик? Или ещё какая-нибудь больница или санаторий? А кто уже лежал в моей палате? Что это были за люди? Кто из них так старательно отдирал обои клочок за клочком возле батареи? И понимаешь, что неважно всё, а с другой стороны, будто очнулась, огляделась по сторонам, и теперь любопытно.
Пациенты клиники, несмотря на её особость, выглядели похоже. Как было в фильме «Пролетая над гнездом кукушки»? Ну вот примерно так же: были и шизофреники, и маниакально-депрессивные. Старики с маразмом или Альцгеймером. Я в этом не разбиралась, но каждый был тут чем-то болен.
Я видела парней и девушек вроде меня. Под препаратами, с пустыми глазами. Выглядели с на первый взгляд прилично: молодые, симпатичные, но тоже что-то было не так. У одной девушки все руки располосованы шрамами, свежими и не очень. За ней неотступно следовали посменно два санитара. Суицидница. И что могло так довести человека, чтобы он захотел умереть?
Хотя ведь я знаю ответ на этот вопрос. И если бы не те самые чёрные пугающие глаза, вселяющие ужас, но дающие непонятную, рвущую душу надежду, я бы тоже сдалась. Какой смысл мне жить? Ну правда, какой? Кем я буду, чем я стану? У меня нет дома, нет семьи, нет друзей. В сердце зияющая пустота. Мне не за что зацепиться ничего! Книги? Бред! Учёба пф-ф-ф! Внезапный друг Саша? Неожиданно, конечно, но ведь это не то. Не то!
Но у меня всё же была надежда. Я знала, что есть что-то, что-то огромное, настолько большое, что вспомни я разорвёт на куски! У меня была надежда! И боги, прошу, дайте мне найти его наконец! Этот чёрный пугающий взгляд!
Я легла обратно, натянула одеяло и закрыла глаза. Нужно заставить себя заснуть, иначе от волнения могу наделать глупостей! Нужно заставить!..
Я легла обратно, натянула одеяло и закрыла глаза. Нужно заставить себя заснуть, иначе от волнения могу наделать глупостей! Нужно заставить!..
Сон, как послушный щеночек, подбежал, виляя хвостиком, и пристроился у груди. Я зевнула, сама не веря, что получилось расслабиться, и, уже засыпая, с надеждой подумала, что сегодня я опять увижу во сне хоть что-то, что согреет меня. И пусть даже я снова буду кричать от ужаса, но я бы хотела, чтобы мне приснился Он
2. Глоток свежего воздуха
Я проснулась в тёплой постели и в своей пижаме, хотя не помнила, чтобы переодевалась. Да и чтобы кто-то заходил ко мне. Села на кровати, почему-то ощупывая лицо. Стало жутко от того, как быстро и послушно я вчера вырубилась. Нет уж, больше есть я тут не буду! Сошлюсь на отсутствие аппетита! Вдруг это не мой бред, а правда чего-то там добавляют? Интересно, а раздатчица в столовой знает о препаратах в еде? Если они вообще были, а не я себе понапридумывала
Утро серело тучами, фонари всё ещё горели. Раненько я пробудилась. В груди сидел тёплый комочек надежды, я помнила, что Саша обещал помочь с побегом! И отчего-то во мне проснулась уверенность, что это случится именно сегодня. Выбралась из кровати и поплелась в душ и умываться.
До обеда всё было как обычно. Утренний обход, завтрак, на который я не пошла, тупо уставившись в одну точку и демонстрируя полное нежелание двигаться куда-то. Хотя есть хотелось очень и с каждым часом всё сильнее! Если бы не книжка, которая до этого валялась на подоконнике так и не раскрытая, я бы померла от скуки и нетерпения!
В обед ко мне в палату заглянул молодой паренёк, блеснул тонкой оправой очков и вышел. Где-то я его уже видела тут. Ходил по коридорам: то ли интерн, то ли просто молодой сотрудник. На вид ровесник, симпатичный парень в очках, с пикантной ирландской бородкой, тёмно-русой шевелюрой и родинкой, украшавшей верхнюю губу. Через пару минут он заглянул ещё раз. Удостоверившись, что я не сплю, зашёл и тихо притворил за собой дверь.
Ну, привет! с улыбкой сказал он.
Привет, я с интересом подтянулась на кровати.
Он присел на край, предварительно спросив разрешения. На груди висел бэйджик: «Антон Измайлов, хирург». Антон помолчал немного, скрестил руки и вздохнув сказал:
Ну, рассказывай, как ты дошла до жизни такой?
Я растерялась и переспросила его:
А? В смысле?
Да ты не переживай, успокоил парень, меня товарищ попросил про тебя узнать, говорят тебя сюда за каким-то надом сослали? Предки?
Ага, грустно кивнула я.
Ну да, ну да Костик так и сказал. Друг мой, тусуется со всякими художниками. Попросил за тобой приглядеть.
Это от Саши? с надеждой осторожно спросила я.
Вроде, неуверенно кивнул он, имени не помню, ну этот, пидорковатый, мы шапочно знакомы, вчера в коридоре встретились вживую первый раз, и Антон переключился: Я тебе тут поесть принёс, а то, смотрю ты не ешь в столовой. Ты не бойся, тут чисто, а то я знаю, чё у вас тут повара учудить могут.
Что, правда могут? удивилась я. До конца не верила, что это не паранойя.
А то! охотно согласился гость. Я видел, как они на спор пургену в борщ сыпали! Имбецилы. А про тебя вообще распоряжение есть. Слышал, что ты таблетки не принимаешь?
Я думала никто не знает, с нотками паники проговорила я.
Да я от ваших знаю! А так молодец, не спалилась ни разу!
Я незаметно перевела дух, а Антон усмехнулся, но тут же посерьёзнел:
Если бы друзья не попросили, так бы и не узнал, что ты тут вот так. Знаешь, что они тебе там написали? «Депрессивный невроз и склонность к суициду»! Не сказали бы, что ты заказная, я и не узнал бы! У тебя, кстати, на завтра первый сеанс «терапии» назначен, Антон многозначительно дёрнул бровями и передвинул пальцем сползшие очки к переносице. Ты ешь, я что, зря принёс?
И он подтолкнул мне пакетик. В нём оказались столовские пирожки с вишней и творогом. Я впилась зубами, понимая, что сейчас у меня особо нет выбора доверять или нет. Жрать-то хочется!
Это наши, из буфета, на всякий случай прибавил парень, сочувственно глядя на меня. Персонал сейчас в другом месте обедает.
Спашипо, проговорила я с набитым ртом.
На, на, засмеялся он, протягивая бутылку с компотом или ещё какой-то питьевой жижей.
Я благодарно кивнула и запузырила пару глотков, чуть не захлебнувшись.