Wow, ответил Уильям. Он залипал в бумажный стаканчик с оранжевым варевом, а вокруг него, как всегда, царил сюр: гитарист Лукас Гринвуд рисовал на холсте, один из людей-флагов целовался с трансвеститом в костюме гейши, какой-то абсолютно голый мужик лежал на полу в позе морской звезды.
Я как-то нажрался этого пунша на рыбалке и весь день общался с дельфинами, Лукас выглядел бледным и измотанным, но при этом очень счастливым. О! А в другой раз я сидел дома и хотел поиграть на гитаре, но тут в комнату пришли мои коты, короче, и мы часа три сидели и разговаривали, Лукас улыбнулся. Так я и не поиграл на гитаре в тот день.
Уильям собрал волю в кулак и осушил стакан. Он откинулся в кресло, закрыл глаза и так бы и просидел до утра, если бы не громкие шаги Била Грэма.
Какого чёрта, Лукас?! Грэм осмотрел комнату с суровым видом героя спагетти-вестерна. Кто все эти люди?
Уже ухожу, сказала гейша.
Парень в костюме американского флага ухмылялся.
Что думаешь о моей новой девушке, дядя Бобо? спросил он.
Thats a man[26].
Улыбка сбежала с лица человека-флага. Он резко поднялся и вы шел.
А теперь ты, Грэм обратился к Лукасу. Почему ты не играл во втором сете? Где тебя черти носили?
Ой, сорян, сорян. Я нажрался Люськи и меня потянуло рисовать. Смотри, это «Энди Уорхолл в Аду». Как тебе?
Потрясающе.
Смотри, он в одном котле с Гитлером и Линдоном Джонсоном. Вот умора, а?
Именно умора. Как же. Слушай, твоя мать ждёт тебя в коридоре.
Что?! Кого ждёт?
Тебя, Лукас!
Лукас растерялся. Он грыз ноготь, смотрел туда-сюда и тихо шептал: «Нет, нет, только не это».
Лукас? спросил Грэм.
Да! Лукас забежал в угол и прикрылся картиной. Скажи ей, что меня нет. Скажи ей, что меня забрали инопланетяне. Нет! Скажи, скажи, что я передознулся и умер, и моё тело отправили в морг. Но не говори в какой!
Ладно, пойду я, ребята, сказал Уильям.
Он шёл по коридору и услышал шум из-за одной из дверей. «Наверное, вечеринка», подумал Уильям и открыл дверь. Внутри бушевала драка: байкеры избивали каких-то мужиков цепями, бильярдными киями, пивными бутылками и ножками поломанного стола. Один байкер даже разбил пепельницу о чью-то голову.
Уильям захлопнул дверь, добежал до служебного входа, обошёл чёрного охранника со списком в руке, и вылетел на улицу.
Пожалуйста, передайте мою визитку Бобби Виру, говорила девушка, полностью укутанная в никаб. Мы провели ночь вместе, и он обещал взять меня на концерт.
Ваше имя?
Вики Андерсон, прочирикал тонкий голосок.
Этого имени нет в списке, сказал охранник, переворачивая листы.
Пожалуйста просто отдайте мою визитку Бобби. Он меня знает. Он меня любит. Я вас прошу.
Я сделаю, что смогу.
Нет, вы не понимаете
Уильям перестал следить за разговором. Его больше интересовала чья-то майка с надписью: «ТВОИ ГАЛЛЮЦИНАЦИИ МОЙ КОСТЮМ». Буквы были неровные, разноцветные, будто бы вырезанные из разных газет.
Потом он пошёл в буфет, купил хот-дог и бутылку воды, сел за стол в виде разноцветного водоворота и залип в него. За столом Уильям никого не знал. Он уже давно потерял Кизи и флагов, и теперь ему было одиноко и грустно.
Sometimes the lights all shining on meee[27], запел молодой парень, побивая по столу.
Other times I can barely seee[28]. К нему присоединилась ещё пара голосов. Остальные хлопали, свистели, щёлкали пальцами.
Lately it occurs to meeе[29].
Заиграла гитара, аккордеон, губная гармошка. Кто-то подпевал а капелла, кто-то симулировал барабаны с помощью вилок и бокалов.
What a looong, strange trip its been[30].
«Если уж Grateful Dead не поют Truckin для своих фанатов, думал Уильям, то фанаты споют Truckin для Grateful Dead».
Truckin', I'm a goin' hooome. Whoa whoa baby, back where I belooong. Back home, sit down and patch my booones, аnd get back truckin' on![31]
ЭЙ, пацаны! пацаны! крикнул парень со скейтбордом в руке. Они играют Dark Star!
На секунду все замолчали, затем ринулись в зал. Уильям бежал вместе с толпой.
Даааарк Стаааар! кричал тенор.
Дааааааарк Стаааааар! добавил бас.
Дааааааааарк Стааааааааааар! орал Уильям.
B-A# B-D
B-A# B-D
G-A-G-A-G-E
Крик поднялся неимоверный. Каждый Дэдхед знал, что означают эти «Си Ля-диез Си Ре». Дарк. Стар. Дарк. Мать Его. Стар. Оно. Святой Грааль. Альфа и Омега Кислотного Рока. Эверест Экспериментальной Музыки. Дарк
Но что же это? Поёт Вир, а не Гарсия, и вообще это никакой не «Dark Star», а «Good Lovin».
Вот скоты! сказал скейтер. Снова нас продинамили.
Только дразнят, добавил какой-то подросток. Стыда в них нет.
Нет, подождите! сказал Уильям. Сейчас начнётся! Дарк
Рёв толпы не дал ему закончить.
Dark star crashes[32], пели Grateful Dead, pouring its light into ashes[33].
Зал охватило безумие. Уильям видел кришнаитов, йогов, спиннеров, портовых крыс[34] и чувака в костюме медведя, гоняющего на роликах.
Reason tatters[35].
Музыка шла не только со сцены. Около пятидесяти человек бренчали на гитарах, били в африканские барабаны, дули во флейты разных цветов и размеров. Мужик в килте играл на волынке.
The forces tear loose from the axis[36].
Зрители свистели, хлопали, били палочками по пивным бутылкам, имитируя звук треугольника. Какие-то йоги устроили файер-шоу: крутили пои, стаффы и веера. Плевали огнём. Никто и не думал их останавливать. Кларнетист с бритой головой и косичкой на затылке заклинал обвившуюся вокруг шеи змею. И никому это не казалось странным.
Searchlight casting[37]
Летающие Братья Карамазовы, выступившие между Братьями Блюз и GD, перебрасывали ножи и серпы через горящую жестяную бочку. И всё это гармонировало с музыкой. Народ выползал на сцену и танцевал, и уже нельзя было сказать, где музыканты, а где зрители. Каждый был частью единого целого.
for faults in the clouds of delusion[38].
«О! Вот она!» подумал Уильям, увидев танцующую незнакомку в никабе. Её загадочные тёмные глаза пленили его.
Эй! крикнул он ей. Я видел тебя на входе! Разве ты не девушка Боба Вира?!
Он уже представлял себе, как она на нём, а он в ней, а Боб Вир кусает локти, а её отец, персидский шах
Но тут нежные руки сняли маску, и оказалась, что персидская принцесса не принцесса вовсе, а какой-то бородатый торч.
Mirror shatters[39] пели Grateful Dead.
Торч ухмылялся, обнял Уильяма и заорал:
Наебали ублюдков!!!
Они скакали, как лошади на стероидах, хотя музыка к этому не распола гала.
in formless reflections of matter[40].
«Господи! Да не может быть!» подумал Уильям, увидев абсолютно голого Перри. Он лежал на спине, а хрупкая брюнетка прыгала на нём в позе «наездница наоборот».
Glass hand dissolving, пели Grateful Dead, in ice petal flowers revolving[41].
Поднимайтесь, мистер Перри, говорил один из двух чёрных охранников.
Что тут происходит? спросил Уильям. На Перри ему было плевать, но над ним парили красотки, как стервятники над трупом.
Lady in velvet[42]
Она обернулась. Девочка с золотистой кожей и блёстками вокруг глаз, и радугой на щеке.
Я его друг, авторитетно сказал Уильям. Что тут происходит?
Девочка в одном нижнем белье.
recedes in the nights of goodbye[43].
Мистер Перри обещал провести меня к Джерри, сказала девочка. Я должна вручить ему вот это, она подняла коробку, обёрнутую праздничным бантиком.
Shall we go[44]
Я проведу тебя, сказал Уильям.
you and I while we can?[45]
Нет, стой! вспомнил Уильям. Его отпускало. Ясность уступала паранойе и галлюцинациям. Подожди! У тебя есть сахар? Или какие-то другие апперы?
Девочка дала ему коробку. Его одолевало странное желание украсть её и сбежать, но он не поддался ему. Девочка вытащила несколько пузырьков из широких малиновых брюк, валявшихся на полу, и спрятала их в трусы.
Идеально! сказал Уильям.
Through[46] пел Джерри Гарсия, пока Уильям клянчил соломинку и ножницы у смущённого кассира, the transitive nightfall of diamonds[47].
Уильям отрезал около пяти дюймов соломинки, а его спутница высыпала белый порошок прямо на прилавок.
The dead dont die, and neither will I![48] сказал Уильям, убивая уже вторую дорожку. Эй! обратился он к буфетчику, пока его спутница тянула порошок. Не хочешь?
Буфетчик не ответил. Он был чем-то глубоко разочарован. Уильям показал ему средний палец.
Затем он закрыл глаза, а когда открыл, перед ним стоял семифутовый охранник с рыжими усами, заплетёнными в косы. В руках Уильям держал коробку в подарочной обёртке.
Ладно, сказал охранник, я пропущу тебя на сцену.
Как он попал сюда и куда подевалась его спутница, Уильям не помнил.