Журналист: Чувствуется, начитались вы брошюр всяких
Врач: Почему только брошюры? Я ведь сказал вам, что и классику мобилизовал И «Крейцерову сонату», и «Дьявола» Толстого, и Бунина от «Легкого дыхания» до «Дела корнета Елагина» и «Визитных карточек» Немцев и французов приобщил, что смог достать Ведекинда и Андре Жида, и прочее. Ведь что получается? Ученые пишут как специалисты, а писатели как художники То есть ученые тут особые писатели, а писатели тут особые ученые. Ученые идут вглубь вопроса, писатели вширь вопроса Как мне тут не растеряться? Психология, педагогика, социология. Богом надо быть!
Журналист: Это у вас творческая растерянность, от перегруженности. Не можете разобраться в своем добре. Выбрать, так сказать, самое драгоценное. Я думаю, вы на пути к написанию прекрасной, нужной молодежи книги И ученой, и писательской. Популярной. Очень нужна такая! Сработайте, так сказать «на стыке» науки и писательства, специалиста и художника!.. Не возражайте! Поверьте, я знаю что говорю! Журналист ведь. Опыт, годы жизни и труда! Как соотнести задачу, материал, форму Наверно, все же научился чему-то? Это ведь для простаков Пушкин подарил Гоголю сюжет «Ревизора» и, пожалуйста, написал «Ревизор»! Подарил снова сюжет «Мертвых душ», извольте готовы «Мертвые души» Думаю, Пушкин не просто знал, кому «дарить сюжеты», чувствовал, уже как бы написанным, в Гоголе, и «Ревизора», и «Мертвых душ». Прозрел в личности писателя его будущие создания. Так сказать «до-родность» видел! Если произведения всегда похожи на писателя, почему же писатель не похож на то, что еще не написано, на что он способен? Скажите, почему Пушкин не подарил ни одного сюжета ни одному из своих многих друзей-литераторов? Вот, стало быть, вам Пушкин (знал кому дарить, прозрел будущее в настоящем, Гоголя в начинающем литераторе. У кого же нам учиться? Да и Гоголь не просто внял совету зарядился творчески Пушкиным! Тоже свойство гения! Два гения, их творческое взаимодействие, душа для другой души, как ракетоноситель! Но, простите, отвлекся Не драматизируйте свои муки, они благодатные Читайте дальше! От школы, от лекции даже так от цикла лекций-бесед ни в коем разе не отказывайтесь! Дорожите «вопросами-ответами». Тут почувствуете завязь формы. Да и организованное, отобранное, «самоограниченное» содержание Главное страстно желать помочь молодым! Любить их! Желать им помочь пусть на базе собственных ошибок! И исполать3 вам! Пусть затянет, закружит, засосет Интересно жить станет! Поверьте мне!..
Врач: Да! Вы верно говорите! Я это знаю, то есть, думал об этом. Но вот сомнения, сомнения, и еще раз сомнения
Журналист: А вы не бойтесь их. Творчество сплошь в сомнениях! Когда их нет пиши пропало. Говоришь общие места. Все верно но никому не нужно Одно из главных бедствий времени Убоялись сомнений! Уверенность, оптимизм, общеизвестное, газетное красноречие и пустозвонство. А тут еще чиновники с их «руководством». Им одно лишь надо. Свой покой, свое благополучие сохранить! И во имя этого творчество губят! Ведь оно что птица вьющая гнездо. Не то что вмешиваться-мешать, соглядательство отпугивает Вместо ласточек и синичек, соловьев и пеночек, прочих веще-весенних птиц одни вороны-стервятники остаются. Они бездушные, без воображения, хитрые-хитрые еще бы, падалью живут! только и слышно: карк-карк! И вся музыка Но, уж вы простите, это я опять в отвлеченья А лекции постройте так. Будто гуляете с сыном по лесу. Задумчивы, птицы не вороны-стервятники! поют, хорошо вам с сыном, задушевно, доверчиво. И вы ему обо всем этом говорите. То есть, вы бе-се-ду-ете!.. Мера откровенности ваше духовное чувство. Не врача отца! Доброжелательность отца к сыну Ничего «запретного», «недомолвленного» а все-все будет сказано! А как у хороших писателей? Разве, скажем, «Митина любовь» у Бунина не то же, не так, не об этом?.. Вот вам все проблемы вглубь или вширь, специально или образно, единство задачи, формы и содержания Да! Что важно! Лекции-беседы пишите и переписывайте. Чем больше захочется переписать тем лучше! Переписывание и есть писательство. Творчество опыт, но готовых форм нет! Нужен опыт души, а не опыт умелости. Стройте храм без срока, всю жизнь! Поставьте себе сверхзадачу и не спешите. Живу и пишу! Нужно не то, что по силам, а то, что больше нас! А вы, чувствую, уже зарядились: никто и ничто вас не собьет! Злокозненность, зависть, недоброжелательство, бытовые щелчки все-все одолеется
Врач: Да, да! Прекрасно все, к делу все. Но как это все интегрировать? Почему в одном случае это страсть-похоть, а в другом страсть-темперамент? Где кончается порочное воображение, а где начинается воображение художника? Как это преобразить чувственность в темперамент, в творчество? Воля, самоконтроль, переключение на другие интересы? Ведь по существу тема эта «половое воспитание» вся наша жизнь! Кто может сказать, положа руку на сердце, что смолоду был здесь на высоте, был гармоничным, сразу обрел возвышенно-духовное чувство любви к женщине? Кто? Никто, наверно Вот, например, выписка, может, не читали, вам интересно будет. Это поэт Пастернак Искренность, как и подобает поэту. «Есть необозримый круг явлений, вызывающих самоубийства в отрочестве. Есть круг ошибок младенческого воображенья, детских извращений, юношеских голодовок, круг Крейцеровых сонат и сонат, пишущихся против Крейцеровых сонат. Я побывал в этом кругу и в нем позорно долго пробыл. Что же это такое? Он истерзывает, и, кроме вреда, от него ничего не бывает. И, однако, освобожденья от него никогда не будет. Все входящие людьми в историю всегда будут проходить через него, потому что эти сонаты, являющиеся преддверьем к единственно полной нравственной свободе, пишут не Толстые и Ведекинды, а их руками сама природа».
Каково? «Освобожденья от него никогда не будет»! Ведь это не преувеличение, не максимализм поэта! Ведь если Пастернака сочтем здесь «единоличным», то, скажем, Маяковский здесь «коллективист». То есть, в смысле чувства «социального заказа». Поэзия не говорит разно, она говорит то же по-разному! Два поэта, а пишут по этой теме то же самое! «Про это» Маяковского, знаете? Тема у него без «предлюбовного», без «полового воспитания», без похотливого дьявола юношеского воображения И что же? Даже и «без» это «Ей и мне» волосы на голове шевелит. Страшнейшее препятствие к нравственной свободе, сдается мне, природа велит каждому одолеть в одиночку, каждого мытарит-испытывает по-своему изощренно, жестоко, долго Тема?
Эта тема сейчас и молитвой у Будды
И у негра вострит на хозяев нож.
Если Марс, и на нем хоть один сердцелюдый,
То и он сейчас скрипит про то ж.
Эта тема придет, позвонится с кухни,
Повернется, сгинет шапчонкой гриба,
И гигант постоит секунду и рухнет,
Под записочной рябью себя погребя.
Это хитрая тема! Нырнет под события,
В тайниках инстинктов готовясь к прыжку,
И как будто ярясь посмели забыть ее!
Затрясет; посыпятся души из шкур
Кстати, вот убедительный пример, что нужны поэты разные, и поэзия разная! Кроме бездарной и газетно-пустозвонной Вроде поэты антиподы (иные только и сталкивали их лбами, будто один исключает нет, убивает другого!), а ведь даже в этой «личной» теме как дополняют друг друга! Так сказать, весь диапазон темы и жизненности ее охвачен Ничего не решено но все показано, все заострено, на всем поставлены точки над и! Поэзия знает свое дело, хорошо его делает, когда ей не суфлируют руководящие чиновники, не толкают под локоток редакторы-клерки, суть перестраховщики, как те, так и другие. Каждая жизнь, вся, по сути «половое воспитание». Как же до жизни, дать человеку в сознание опыт всей жизни! Разве каждая великая жизнь от Пушкина до Толстого их творчество не есть помимо всего прочего и урок полового воспитания всему человечеству? Пусть у Пушкина больше лиризма, непосредственного переживания, «и жизнь, и слезы, и любовь» у Толстого больше анализа, морализаторства, бунта и боренья, ведь и там, и здесь: «про это»! Ведь не плановая галочка для директрисы классика это воспитание духовного человека! Задача архисложная! Сама по себе сверхзадача! С одной стороны, «физиология» и «тело», с другой «поэзия» и «духовность» как это «соединить» в гармонию? Кому из мудрецов это удавалось? Хоть руби себе пальцы, как отец Сергий! А тут школьник. Табу не годится, запугивание тем более, значит, беседы? Не срывай, мол, зеленый плод до времени? Значит художественная литература И вот Пришвин пишет: «Мы ничему не научаемся из книг, и когда дело касается самих себя, поступаем как первобытные люди Вернулся, читая о Гёте, к своей первой любви, к тому особенному чувству, в котором как бы предусмотрен отказ («я не согласна») и все чувство направлено к тому, чтобы пострадать («я согласна» значит, конец любви). Это любовь поэтического эгоиста, бессознательно отнимающего у возлюбленной душу А вот тут-то и есть «язычество», то есть жертвой в конце концов является она, но не он»