Улугбек Садыбакасов
Динара
Посвящается юношам и девушкам Кыргызстана, покидающим родные дома в поисках заработка.
Если бы я выбрал другое название для повести, она б называлась Записки Алкоголика или Пьяное Путешествие, но Динара всё же моё главное воспоминание о Турции.
Большая часть событий, описанных мною не вымысел. Я основывался на собственном опыте.
Мы искали средства к существованию, но нашли свои мечты и смогли навсегда в них остаться. То, что было в Турции, я не забуду и не смогу целиком передать словами. Там были все чувства. Там были любовь и дружба.
23 июня 2018 года.
Мне повезло, я сижу у окна. Скоро приземление. Мы над величественным Стамбулом. Он похож на огромный пирог, качающийся то под нами, то справа от нас настолько сильно наклонялся самолёт. Из окна я смотрел на аккуратные дороги и дома, изумительный стадион Галатасарая и игрушечный транспорт: легковушки, фуры, мотоциклы. Слегка подташнивало, но я держался.
Вся моя прошлая деятельность теряла значение перед божественными видами. Имели смысл только облака, напоминавшие тысячи грибов от разрывов ядерных бомб, такие похожие друг на друга чистые и неподдельные, настолько знакомые, словно я двадцать шесть лет прожил среди них. Облака не обманывают и не предают, я не ждал от них подлости.
***
Мне предстояло познакомиться с бедолагами из разных уголков Кыргызстана и Турции. Были ребята и из других стран: России, Украины, Узбекистана, Индонезии, Вьетнама, Чехии.
Я не имел понятия, куда идти и к чему стремиться в жизни.
Благодаря нам держалась отечественная экономика. Отправляя домой каждый месяц двести с лишним долларов, мы спасали от голода своих близких, а заодно набивали без того сытые животы киргизских чиновников.
***
Из Стамбула прилетаем в Анталию. Выходим из аэропорта. Тут жарко. Явно выше тридцати пяти градусов. Толпы немцев и русских: потных, светлых, смуглых, толстых, щуплых, тихих и шумных. Счастливые парочки, пенсионеры, детишки. На небе ни облачка. Горячая влажность как над кипящим чайником.
Я держусь рядом с Назаром и его старшим братом, Темиром, они очень похожи друг на друга. Нас никто не встречает. Проходит час. Потом ещё полчаса. Наконец подъехал бус.
Я впервые вижу цивилизацию своими глазами. Тут всё чисто, аккуратно в головах у местных людей порядок, они делают свою работу качественно и вовремя. Дороги идеальные, пробок нигде нет, в стране грамотное транспортное управление: там, где движение плотное, улицы широкие, где улочки узкие никто не толпится. В салоне прохладно, на всю мощь работают кондиционеры в потолке.
Большую часть ребят уже высадили в Анталии. Едем дальше.
Кем будешь работать? Спросил я Назара.
Sokak süpürücüsü olarak1, ответил он, опустив глаза, сенчи2?
Официант, точнее, помощник официанта. Есть шестёрки. Представь себе. Представил?
Да.
Так вот, я буду шестёркой у шестёрок.
Темир сдержанно улыбнулся.
Если что, чал3, сказал он, биз нарындыкбыз, ошондуктан каерде болсок да бири бирибизге жардамдашып жүрүшүбүз керек4.
Обязательно, ответил я.
Мы с Назаром обменялись номерами, у нас у обоих нарынские корни, у киргизов принято выказывать заботу и участие в отношении земляка. Он и его брат вышли в Кемере.
Ко мне подсели два парня. Одному лет тридцать, другому я бы дал чуть больше двадцати.
Сен каякта ишетемей болдуң5? Спросил меня тот, что моложе.
Кириште.
А болду, болду. Мен да Кириште иштей турган болдум6.
Его звали Айбек. Восемнадцать лет. Голова квадратная. Наглые узкие глазки, крупное телосложение, неуклюжие подростковые движения рук и ног.
К разговору присоединился второй, Нурбек худощавый, смуглый.
Сен каяктан болосуң7? Спросил он меня.
Нарындан. Сизчи?
Мен да нарындыкмын. Сен Нарындын каягынан болосуң?
Жумгалдан. Сизчи?
Мен Кочкордон боломун8, ответил он.
1 (тур. дворник) здесь и далее примечания автора. Некоторые слова, ранее переведённые для удобства читателя, будут переведены снова
2 (кирг. а ты?)
3 (кирг. звони)
4 (кирг. мы нарынские, где бы мы ни были мы должны помогать друг другу)
5 (кирг. Ты где будешь работать?)
6 (кирг. В Кирише.
Понял, понял. Я тоже там буду работать.)
7 (кирг. Откуда ты родом?)
8 (кирг. Из Нарына.
А вы?
И я с Нарына. Ты откуда именно?
Из Жумгала. А вы?
Я из Кочкора.)
***
Мои родители родились и выросли во Фрунзе, ныне Бишкек. Родители отца когда-то приехали из нарынской области в Советский Фрунзе. Я почти не владел родным киргизским, так как вырос в столице, в русскоязычной среде. В деревенских компаниях я терялся, вставлял пару словечек на русском или киргизском, но в основном слушал.
***
Нас поселили в пятиэтажном lojman1. Раньше тут был трёхзвёздочный отель с баскетбольной площадкой. Теперь он стал общежитием для персонала близлежащих отелей.
Мне всё понравилось. Чистота, уют. Наша комната на первом этаже, она была предназначена для восьмерых четыре двухъярусные кровати, два окна, старые шкафчики, стул и столик с маленьким барахлящим телевизором.
Первые дни в комнате жили только Айбек, Нурбек байке2 и я Нургазы. Мы оформили документы: для заработной платы, общежития и работы в отеле. Получили форму и именные значки, обувь не выдавали.
После перелёта нам дали три дня отдыха. Мы бродили по Киришу, купались в море, ходили кушать в столовой отеля, следили за ходом Чемпионата Мира по футболу.
1 (тур. корпус, общежитие)
2 (кирг. обращение к старшему мужчине)
***
Айбек мне сразу не понравился. Хитрые глазки, наглое деревенское поведение. Мы смотрели игру с участием португальцев и Ирана. Встреча для Роналду и его команды получилась напряжённой, он мог получить красную карточку за игру локтем против соперника. Обошлось жёлтой.
Ирандыктар аябай1 грубо ойношот2, спокойно сказал Нурбек.
Роналдо эркек3! Уверенно по-русски начал рассуждать Айбек, тащит команду, настоящий капитан. Не то, что Месси, у него нет лидерских качеств.
От злости я стиснул зубы. Так как внимательно следил за футбольным миром, я знаю, какого уровня этот игрок, весь мир знает такие опрометчивые высказывания меня раздражали. Нельзя так рубить с плеча.
На следующее утро он попросил у меня один доллар в долг на сигареты.
Нургазы, доске, бир доллар бере турчу4, сказал он мне.
Я дал ему доллар, но мне не понравился его тон. Он должен был называть меня байке или братан, говорить мне сиз5, а не сен6. Слово доске7 неуместно, учитывая разницу в возрасте. Будь я деревенским, он бы не позволил себе такое отношение ко мне. Айбек подчеркнул своё неуважение.
По утрам он нарочно не выключал будильник в своём телефоне. На мои замечания он только мычал спросонья. Стоило Нурбеку рявкнуть в его сторону, как Айбек мгновенно дотягивался до телефона. Проходя мимо меня, он презрительно улыбался. Я прилагал усилия, чтобы не наброситься на него.
Ночью он на всю мощь включал кондиционер. Я мёрз, а Айбеку вечно было жарко. Я выключал, через пару минут он снова включал.
Взаимная неприязнь набирала обороты.
С Нурбеком всё было наоборот. Мужчине тридцать один, женат, отец двухлетнего сына. Он больше молчал и в свободное время читал русско-турецкий, турецко-русский словарь. Интегрировался в местную жизнь с первых дней.
1 (кирг. Иранцы очень)
2 (кирг. играют)
3 (кирг. мужик, мужчина)
4 (кирг. Нургазы, дружище (дружок), дай один доллар)
5 (кирг. вы)
6 (кирг. ты)
7 (кирг. дружище (дружок))
***
Я, Айбек и Нурбек валяемся на пляже. Рядом с нами двое турок зрелого возраста. Один начинает натирать кремом спину другого. Нурбек ничего не говорит. Айбек неприязненно улыбается.
Карагылачы1, птар! Смеётся он.
Турки начинают целоваться. Я молчу. Айбек начинает ржать, как конь.
В детстве всех ребят, что были слабее меня и тех, кто не играл в футбол, я обзывал педиками.
Я в десятом классе перестал быть гомофобом. У меня было хорошее отношение к молодому преподавателю киргизского языка, он был красив и образован. Он мне нравился, как человек. Я знал, что он гей, я был вежлив с ним. Меня влекли только девушки.
Классе в восьмом я бы набросился на него с кулаками. Мне казалось, что гомосексуализм это ошибка природы, а подобные ошибки нужно исправлять любыми способами.