МЕЛЬНИКИ
Балет в трех действиях
Действующие лица:
Мельник.г-н Петипа-отец.
Мельничиха..г-жа Петипа-мать.
Лизетта, дочь ихд-ца Викторина Петипа.
КоленЛюсьен Петипа.
Жиль, ком. рольМариус Петипа.
Крестьяне и крестьянки.
Последних должны были изображать статисты, нанятые Ж.-А. Петипа в Антверпене после нескольких репетиций. Оставалась нерешенной одна проблема. В театре, как выяснилось, не было ламп! «Отец приказал вставить сальные свечи в крупные картофелины, которые, в свою очередь, непосредственно приклеивались к полу между кулисами», вспоминает младший сын. Эти импровизированные подсвечники оказались хорошим подспорьем, но в конце представления с ними произошел казус. Во время финального галопа картофелины отклеились, покатились на сцену и оказались у ног выступавших. К счастью, это не вызвало недовольства публики. Напротив, несколько офицеров, сидевших в зале, начали хохотать и наградили артистов долго не смолкавшими аплодисментами.
Развеселились и Петипа-младшие. Они еще долго продолжали смеяться, даже вернувшись в гостиницу. Но совсем не до смеха было их родителям. Сбор за спектакль оказался мизерным всего шестьдесят франков. Стоит ли продолжать? Нет, решили они и вернулись в Брюссель.
Подъезжая к площади Де ла Монне, они увидели красовавшееся в ее центре дерево Свободы. Глава семейства тут же вспомнил куплеты, сочиненные одним из хористов театра и кончавшиеся рефреном:
Платили прежде сотню франков, а тридцать лишь сейчас,
Зато Свободы дерево теперь есть и у нас!
Действительно, до революции хористы получали сто франков в месяц. Когда же театры вновь открылись после более чем годичного перерыва, дирекция предложила им ограничиться тридцатью франками, объяснив столь значительное понижение зарплаты «force majeure»50. Что оставалось делать бедным артистам? Практически все согласились на кабальные условия. Ведь свободы выбора у них не было51.
Согласился на понижение зарплаты и Ж.-А. Петипа. Более того, следуя политической конъюнктуре, он создал патриотический балет из шести картин «23, 24, 25 и 26 сентября». Его премьера прошла в театре Де ла Монне 4 января 1831 года. Но несмотря на успех, эта работа оказалась последней в карьере балетмейстера. В июне ему пришлось уйти из театра, т.к. теперь в нем не было постоянной балетной труппы. Революция, как оказалось, вовсе не гарантировала стабильности и благополучия.
Глава III
ШИПЫ НА ПУТИ К УСПЕХУ
Двенадцать лет работы в Бельгии укрепили авторитет Ж.-А. Петипа в мире балета, и следующие два года он, пребывая в постоянных разъездах, ставил спектакли в театрах Лиона, Марселя и Бордо. А в 1833 году ему поступило приглашение от директора театра Де ла Монне вернуться к прежней работе. Но обстоятельства изменились, и теперь пост балетмейстера Петипа-старшему пришлось делить с честолюбивым Бартоломином52. Два года спустя Жан Петипа, устав от «двоевластия», вернулся в Бордо, где его постановки, в особенности балет «Маленькие Данаиды», пользовались большим успехом у зрителей.
Тем временем Мариус, по его собственному признанию, «уже серьезно учился танцам и проходил теорию па». Достигнув шестнадцати лет, он получил свой первый ангажемент и занял место «первого танцовщика и балетмейстера в Нанте». Возможно ли такое доверие к юному артисту со стороны дирекции театра? Состав балетной труппы был невелик: кроме М. Петипа здесь имелись «второй танцовщик, комик, две первые танцовщицы, одна вторая, шестнадцать статистов и шестнадцать статисток». К тому же, имея такого наставника, как отец, Мариус к шестнадцати годам вполне мог достичь профессионального уровня, предъявляемого к претенденту на должность первого танцовщика. Но мог ли он в этом возрасте сочинять и ставить балеты?
Большие вряд ли. А вот танцы для опер, балетные номера для дивертисментов вполне. Ведь Мариус наблюдал за работой отца, формировал вольно или невольно постановочные навыки в процессе собственного исполнительского опыта. К тому же ему наверняка было известно о Жане Добервале, пробовавшем свои силы в создании балетов в неполные 17 лет, на заре театральной карьеры.
В мемуарах М. Петипа называет среди своих первых балетов «Права сеньора», «Маленькую цыганку» и «Свадьбу в Нанте». Кроме жалованья за сочиняемые им балеты, он получал за каждое представление «авторский гонорар в размере десяти франков». Сумма незначительная, но она льстила самолюбию начинающего балетмейстера, и он «решил посвятить себя этой специальности».
Большие вряд ли. А вот танцы для опер, балетные номера для дивертисментов вполне. Ведь Мариус наблюдал за работой отца, формировал вольно или невольно постановочные навыки в процессе собственного исполнительского опыта. К тому же ему наверняка было известно о Жане Добервале, пробовавшем свои силы в создании балетов в неполные 17 лет, на заре театральной карьеры.
В мемуарах М. Петипа называет среди своих первых балетов «Права сеньора», «Маленькую цыганку» и «Свадьбу в Нанте». Кроме жалованья за сочиняемые им балеты, он получал за каждое представление «авторский гонорар в размере десяти франков». Сумма незначительная, но она льстила самолюбию начинающего балетмейстера, и он «решил посвятить себя этой специальности».
Видимо, работа Мариуса в Нанте складывалась вполне успешно, он чувствовал себя «на своем месте прекрасно», поэтому решил остаться в местном театре на второй сезон. Но во время одного из спектаклей с Петипа-младшим случилось несчастье: танцуя, он сломал голень и в течение шести недель вынужден был пролежать в постели. Вот тут-то он и столкнулся с теневой стороной взаимоотношений импресарио и артистов. В мемуарах он так описывает этот драматический эпизод: «По окончании месяца вручил я матери доверенность на получение жалованья, но хоть и сломал я себе ногу во время исполнения обязанностей на сцене, а все-таки директора в силу драконовских условий контракта отказались от всякой уплаты».
Что же оставалось делать молодому артисту, рассчитывавшему получить гонорар за второй месяц? Ногой он еще полноценно владеть не мог, а в спектаклях участвовать было нужно. Поразмыслив, Мариус придумал новое испанское па, суть которого сводилась к следующему: он «руками показывал танцовщице, как ей действовать ногами, а сам фигурировал в этом па, аккомпанируя на кастаньетах». Дирекция театра потерпела полное фиаско с юридической стороны и вынуждена была выдать артисту жалованье за второй месяц. Он одержал победу, но с привкусом горечи. Работать больше у этих господ не хотелось53.
И тут вдруг Ж.-А. Петипа и его сыну Мариусу подоспело неожиданное предложение бывшей первой танцовщицы театра Де ла Монне Эжени Леконт отправиться на гастроли в Соединенные Штаты Америки. Как же родилась идея пуститься в столь дальний путь?
Супруг балерины, служивший когда-то в Королевском театре Брюсселя, после его закрытия организовал антрепризу. Их маленький коллектив, рискнувший покорить Америку, пришелся там ко двору. Гастроли растянулись на три года и оказались столь успешными, что у артистов возникла идея вернуться в Европу с целью пополнения труппы. Для дальнейшей работы требовались опытный балетмейстер и несколько танцовщиков. Выбор пал на Жана и Мариуса Петипа. Отец был приглашен в качестве балетмейстера, сын первого танцовщика. В итоге члены обновленной труппы отплыли в Нью-Йорк 2 сентября 1839 года из Лондона на корабле «Британская Королева». Как вспоминал М. Петипа, «повезли нас на парусном судне, и переплывали мы океан ровно двадцать два дня».
При пересечении Атлантики, когда позволяла погода, артисты собирались на палубе и часами репетировали. Мариус пока еще быстро уставал и при каждом неосторожном движении чувствовал боль в ноге. Отец же, видя его страдания, старался внести в танцы изменения, соответствовавшие тогдашним возможностям сына. И все-таки, несмотря на недавнюю травму танцовщика, они оба планировали предстать перед американской публикой в лучшем виде.
Незадолго до этого закончилось весьма прибыльное полугодовое турне балетной труппы знаменитого Поля Тальони54 и его супруги Амалии Гальстер по восточным американским штатам55. Петипа были не столь известны, как Тальони целая балетная династия. Поэтому Леконт рассчитывал на репутацию своей жены, приобретенную за три года пребывания в Америке, а не на былые заслуги провинциального балетмейстера и его юного сына.
Администратор труппы подписал договор на гастроли в Национальном театре Нью-Йорка. Но незадолго до начала сезона случилось непредвиденное: здание сгорело. Пришлось срочно искать другое помещение. Наконец была достигнута договоренность о переносе спектаклей в один из бродвейских театров, неподалеку от сада Нибло.
Первым спектаклем, который Ж.-А. Петипа решил показать нью-йоркцам, оказалась парижская новинка двухактный комедийный балет-пантомима «Тарантул» Жана Коралли56 на музыку Казимира Жида57 по либретто Эжена Скриба58. Он был создан специально для неподражаемой балерины Фанни Эльслер. Премьера прошла 24 июня 1839 года в Королевской академии музыки на сцене Театра Ле Пелетье59. Балет был задуман ради тарантеллы с кастаньетами, исполняемой героиней. Согласно рецензии критика Леона Эскюдье60, все началось с того, что директор Оперы Дюпоншель потребовал от Скриба перечислить ему «все виды пауков, известные со времен Ноева ковчега»; когда же тот дошел до тарантула, от укуса которого излечивает пляска, он воскликнул: «Довольно! Немедленно найдите в окрестностях Неаполя сварливую маменьку, старого шарлатана, ревнивого влюбленного, юную девицу. Замесите туда тарантула, и мой балет готов». Вслед за этим «господин Скриб, чья сговорчивая фантазия не отступает даже от невозможного, принялся ткать либретто, предназначенное для мадемуазель Эльслер»61.