М. Л. Михайлов
Недоразумение
Много у нас толковали в журналах о прессе свободной.
Публика так поняла: гни нас свободно под пресс!
Русская эпиграмма. С. 480. Впервые: Михайлов М. Л. Полн. собр. соч. Л., 1934. С. 622.
Михаил Ларионович Михайлов (18291865) поэт, переводчик, член редакции журнала «Современник». Приговорен к каторжным работам и пожизненной ссылке, умер в Сибири.
Н. П. Жандр
<П. И. Капнисту>
Мы в шестьдесят четвертом годе
В век золотой перенеслись;
То было ль видано в народе,
Чтоб автор с цензором слились?
А мы сошлись, сошлись, как братья,
И будем ими навсегда;
Притворного руки пожатья
Не будем ведать никогда.
Затем, что братья по искусству,
Равно мы девственны душой,
Равно мы верим только чувству
И служим правде лишь одной!
Капнист П. И. Сочинения. Т. I. М., 1901. С. CXVIII.
Николай Павлович Жандр (18181895) литератор, переводчик, автор ряда дилетантских сочинений. Панегирик Петру Ивановичу Капнисту (18301898) публицисту, драматургу, поэту, редактору «Правительственного вестника» и цензору Московского цензурного комитета. Капнист слыл одним из либеральнейших цензоров в эпоху подготовки реформы законодательства о печати в 60-е годы. См. о нем Перечень цензоров.
Это второй (см. ранее стихи Некрасова и других авторов, адресованных Н. Ф. Крузе) и, кажется, последний случай посвящения стихотворения «либеральному», «умному» цензору.
В. С. Курочкин
***
Над цензурою, друзья,
Смейтесь, так же, как и я:
Ведь для мысли и для слова,
Откровенно говоря,
Нам не нужно никакого
Разрешения царя!
Если русский властелин
Сам не чужд кровавых пятен,
Не пропустит Головнин
То, что вычеркнул Путятин[122].
Над цензурою, друзья,
Смейтесь, так же, как и я:
Ведь для мысли и для слова,
Откровенно говоря,
Нам не нужно никакого
Разрешения царя!
Монархическим чутьем
Сохранив в реформы веру,
Что напишем, то пошлем
Прямо в Лондон, к Искандеру[123].
Над цензурою, друзья,
Смейтесь, так же, как и я:
Ведь для мысли и для слова,
Откровенно говоря,
Нам не нужно никакого
Разрешения царя!
Курочкин В. С. Собрание стихотворений. М., 1947. С. 107. Впервые: Каторга и ссылка. 1927. 5. С. 32.
Василий Степанович Курочкин (18311875) поэт, переводчик, издатель и редактор самого популярного в 6070-е годы сатирического журнала «Искра» (18591873). Поэт читал устно это стихотворение под видом «перевода из Беранже», но рефрен взят действительно из песни французского поэта «La censure».
Природа, вино и любовь
(Из былых времен)
Трагедия в трех действиях, без соблюдения трех единств, так как происходит в разное время, в разных комнатах и под влиянием различных страстей и побуждений.
ЛИЦА:
Поэт, Редактор, Цензор.
Действие IПриродаКомната Поэта.
Поэт
(пишет и читает)
Пришла весна. Увы! Любовь
Не манит в тихие дубравы.
Нет, негодующая кровь
Зовет меня на бой кровавый!
Кабинет Редактора.
Редактор
(поправляет написанное Поэтом и читает)
Пришла весна. Опять любовь
Раскрыла тысячу объятий,
И я бы, кажется, готов
Расцеловать всех меньших братий.
Кабинет Ц е н з о р а.
Цензор
(поправляет написанное П о э т о м и поправленное Р е д а к т о р о м и читает)
Пришла весна. Но не любовь Меня влечет под сень дубравы, Не плоть, а дух! Я вижу вновь Творца во всем величьи славы.
(подписывает: «Одобрено цензурою»).
Действие IIВиноПоэт
Люблю вино. В нем не топлю,
Подобно слабеньким натурам,
Скорбь гражданина а коплю
Вражду к проклятым самодурам.
Редактор
(поправляет)
Люблю вино. Я в нем топлю
Свои гражданские стремленья,
И видит Бог, как я терплю
И как тяжел мой крест терпенья!
Цензор
(поправляет)
Люблю вино. Но как люблю?
Как сладкий мед, как скромный танец,
Пью рюмку в день и не терплю
Косматых нигилистов-пьяниц.
(подписывает).
Редактор
(поправляет)
Люблю вино. Я в нем топлю
Свои гражданские стремленья,
И видит Бог, как я терплю
И как тяжел мой крест терпенья!
Цензор
(поправляет)
Люблю вино. Но как люблю?
Как сладкий мед, как скромный танец,
Пью рюмку в день и не терплю
Косматых нигилистов-пьяниц.
(подписывает).
Действие IIIЛюбовьПоэт
Люблю тебя. Любовь одна
Дает мне бодрость, дух и силу,
Чтоб, чашу зла испив до дна,
Непобежденным лечь в могилу.
Редактор
(поправляет)
Люблю тебя. Любовь к тебе
Ведет так сладко до могилы
В неравной роковой борьбе
Мои погубленные силы.
Цензор
(поправляет)
Люблю тебя. И не скорбя,
Подобно господам писакам,
Обязан век любить тебя,
Соединясь законным браком.
(подписывает).
Занавес падает. В печати появляется стихотворение: «Природа, вино и любовь», под которым красуется подпись П о э т а.
В журналах выходят рецензии, в которых говорится о вдохновении, непосредственном творчестве, смелости мысли, оригинальности оборотов речи и выражений, художественной целости и гражданских стремлениях автора.
1863
Курочкин В. С. Указ. соч. С. 183185. Впервые опубликовано в журнале «Современность» (1868. 2. С. 3032) без подписи автора и под заглавием «О ценсуре». Курочкин предполагал напечатать «трагедию» в журнале «Искра» в 1863 г., но она была запрещена С.-Петербургским цензурным комитетом.
Явление гласности
О гласности болея и тоскуя
Почти пять лет,
К прискорбию, ее не нахожу я
В столбцах газет;
Не нахожу в полемике журнальной,
Хоть предо мной
И обличен в печати Н. квартальный,
М. становой.
Я гласности, я гласности желаю
В столбцах газет,
Но формулы, как в алгебре, встречаю[124]:
Икс, Игрек, Зет <>
Я гласности умеренной, здоровой
Желал душой.
И голосил в словесности банкетной,
Что гласность свет.
Хоть на меня глядели уж приветно
Икс, Игрек, Зет.
Но пробил час и образ исполинский,
Мой идеал,
Как Истину когда-то Баратынский[125],
Я увидал.
В глухую ночь она ко мне явилась
В сияньи дня
И кровь во мне с двух слов остановилась:
«Ты звал меня!»
«Ты звал меня» вонзилось в грудь, как жало,
И в тот же миг
Я в ужасе набросил покрывало
На светлый лик <>
«Нет, я не твой! Я звал тебя с задором,
Но этот зов
Был, как десерт обеденный, набором
Красивых слов.
Оставь меня! Мы оба не созрели
Нет! Дай мне срок.
Дай доползти к благополучной цели,
Дай, чтоб я мог,
Обзаведясь влияньем и мильоном,
Не трепетать
Когда придешь, со свистом и трезвоном,
Меня карать».
Курочкин В. С. Указ. соч. С. 46. Впервые: Искра. 1860. 13. С. 144145 (под заглавием «Предостережение»).
Я. П. Полонский
Из стихотворения «Я признаюсь»
<> Я вам призна́юсь, что знать не могу,
Что думает птица, когда на лугу
Холодный туман начинает бродить,
А солнце встает и не смеет светить.
Но знаю ох, знаю, что мыслит поэт,
Когда для него гаснет солнечный свет.
Ведь я у цензуры слуга крепостной,
Так думает он и холодной рукой
Сдавя свою голову, тихо поет,
Когда его музу цензура сечет <>
Полонский Я. П. Стихотворения. Л., 1954. С. 239. Впервые: Полонский Я. П. Стихотворения и поэмы., Л., 1935. При жизни автора не печаталось.
О поэте Якове Петровиче Полонском (18191998), долгие годы служившем в Комитете цензуры иностранной, см. Перечень цензоров. По словам его сослуживца Н. Г. Мардарьева, «в качестве цензора Яков Петрович был большим сторонником свободы обращения в русском обществе иностранной литературы. И его рапорты о прочитанных книгах очень редко кончались стереотипным заключением: Ввиду этого я нахожу, что означенное сочинение следует запретить к обращению в России. Такого же свободного взгляда держался он и в отношении выдачи запрещенных книг по прошениям» (Цензура в России. С. 203).
* * *Давно известная всем дура
Неугомонная цензура
Кой-как питает нашу плоть
Благослови ее Господь!
Е. С. Сонина (Сонина Е. С. С. 4950) убедительно оспаривает установившуюся традицию, согласно которой это шутливое стихотворение приписывалось долгое время Ф. И. Тютчеву. Авторство установлено благодаря автографу стихотворения, подписанного Полонским (хранится в рукописном альбоме его сослуживца П. А. Вакара).