У меня есть несколько предположений, чьих это рук дело, но они вряд ли тебе понравятся.
Мне и без того ничего здесь не нравится, Лаки, так что не надо щадить мои чувства! только изрядная доля здорового цинизма продолжала удерживать на плаву психику лейтенанта Фелана, который за последние две недели пережил больше стрессов, чем за все десять лет работы в полиции. Выкладывай свои соображения. Сейчас я буду благодарен за любую информацию, даже самую невероятную.
Как ты не устаешь повторять, фантастику к делу не подошьешь, Люк наклонился и внимательно изучил срез толстой шеи мэра Донована. Работа была проделана хирургически безупречно, кровь в теле полностью отсутствовала. Это показательное убийство, Райли. Оно означает, что кто-то открыл сезон охоты на ваших чиновников, на тех, кто высоко сидит и кого хорошо охраняют.
Кстати, об охране. У Донована было четверо бодигардов, но они словно испарились, нам даже на след напасть не удалось.
Думаю, и не удастся. Судя по этой живописной композиции, убили мэра не здесь.
Зачем же было так заморачиваться? Могли бы, как в клубе «Chess», просто покрошить Донована в мелкий винегрет.
Я думаю, он удостоился столь высокой чести, потому что оказал своим убийцам некую услугу.
Довольно странная форма благодарности, ты не находишь?
Увы, никакая другая им недоступна, усмехнулся Люк и прошелся по комнате, считывая едва различимые эманации тех, кто был здесь совсем недавно. Как ни странно, тело чиновника разместили за столом вовсе не его убийцы, а самые обычные люди, имевшие доступ в здание. Чтобы получить более точную информацию, мне нужно оказаться в непосредственной близости от здешних служащих. Это возможно?
Без проблем. Никто не покинет мэрию пока мы всех не допросим, Фелан впустил в кабинет бригаду криминалистов, пошептался о чем-то с патологоанатомом и вышел в приемную. Я уже немного подустал от расчлененки, а ты?
За исключением безобразного месива в клубе «Chess», все другие убийства это вид искусства, которым надлежит восхищаться.
Извращенец буркнул лейтенант, мысленно представляя реакцию своего шефа на подобную экзотику.
Впервые Райли и Люк встретились пять лет назад, когда расследовали одно и то же преступление. Молодой полицейский моментально невзлюбил частного детектива, потому что посчитал его заносчивым богатеньким снобом. Сам Фелан был напорист, компетентен и излишне резок, но спокойная, немного отстраненная нездешность Люка довольно быстро погасила его агрессивный запал.
Холдера невозможно было вывести из себя. Когда он в очередной раз никак не отреагировал на нападки Фелана, тот решил разок в виде исключения поработать с ним в паре. В ходе расследования выяснилось, что Лукас Холдер обладает неисчерпаемым запасом выдержки и энциклопедическими знаниями по любому вопросу, поэтому Райли продлил договоренность, а потом незаметно втянулся, и их сотрудничество перешло на постоянную основу.
Лейтенант довольно быстро догадался, с кем имеет дело. До знакомства с Люком он не верил ни в мистику, ни в сверхспособности, однако сложно исповедовать прежние убеждения, когда буквально на твоих глазах человек внезапно появляется прямо из воздуха и так же неожиданно исчезает. Люк по натуре был очень скрытен, он впервые переместился в присутствии Райли только после двух лет знакомства. Лейтенанту довелось столкнуться с чем-то настолько незаурядным, что поначалу он сильно комплексовал. Со временем лишнее напряжение ушло, но груз ответственности остался. Ему доверили великую тайну, и он не имел права подвести этих удивительных людей.
Тебя не дождешься! услышал Люк недовольный возглас, едва переступив порог собственного дома. С тех пор, как ты запретил мне помогать тебе в расследованиях, мы практически перестали видеться.
Его сестра-близнец Элис, скрестив ноги, сидела прямо на стеклянной столешнице с ведерком мороженого в одной руке и ложкой в другой. Она по обыкновению была одета в облегающий комбинезон, который подчеркивал каждый восхитительный изгиб стройного тела, не оставляя простора мужскому воображению. Элис носила модную ассиметричную стрижку, предпочитала драгоценностям дорогую креативную бижутерию и время от времени даже пользовалась косметикой, которой так любили злоупотреблять местные дамы.
Мы видимся примерно раз в декаду, Лисенок Люк миролюбиво чмокнул сестру в щеку и снял ее со стола. И от помощи я не отказывался, речь шла всего лишь о личном пространстве.
Мы видимся примерно раз в декаду, Лисенок Люк миролюбиво чмокнул сестру в щеку и снял ее со стола. И от помощи я не отказывался, речь шла всего лишь о личном пространстве.
Ты давно не позволяешь к себе приблизиться, а теперь решил окончательно от нас отгородиться. С каждым разом твой дом оказывается все дальше, расстояние между нами становится все больше, а информации от тебя поступает все меньше. По-твоему, это нормально?
Ты преувеличиваешь, сестренка, я общаюсь с семьей.
Ну да, так тесно, что пропустил собственный день рождения!
Прости, Лисенок, ты знаешь мое отношение к этой странной традиции. Я не считаю факт своего рождения выдающимся событием, лишь благодарю богов за то, что вместе со мной на свет появилась ты.
Элис тяжело вздохнула и отставила мороженое в сторону.
У тебя проблемы, Лаки? ее обвиняющий тон сменился проникновенным и сочувственным.
Лукас помолчал, глядя на буйство зелени за окном. Пришло время снова перемещать дом, это место ему уже порядком наскучило
Можно сказать и так, но я пока справляюсь.
Что-то непохоже. Не хочешь поделиться? Люк покачал головой. Мы не будем вмешиваться, просто поможем.
Я не вижу разницы между тем и другим. На мне лежит печать изгоя, Лисенок, и я не хочу, чтобы близкие люди испытывали из-за этого чувство вины.
Но ты не даешь нам даже шанса! Элис внезапно метнулась к брату и крепко его обняла. Ты настоящее сокровище, Лаки, но почему-то упорно отказываешься это признать.
Люк обнял сестру в ответ. Они вновь, как в детстве, стали единым целым, но длилось это всего несколько коротких мгновений. Как только объятия ослабли, в сердце Люка вернулся привычный холод одиночества.
Я все больше и больше склоняюсь к мысли, что твоя безумная теория на самом деле не так уж и безумна, чтобы уйти от болезненной темы, Люк решил поговорить о деле. Свои смертельно опасные вылазки в логово древнего врага они называли просто работой, в их семье так было принято. Только я сразу хочу тебя попросить ничего пока не говорить маме и ни в коем случае не соваться одной на планету Антар, Элис уже набрала воздуха, чтобы возразить, но Люк решительно продолжил. Еще слишком рано делать выводы. У меня есть версия, что бал в космосе правят не сами Нолдоры (высшая власть) Антара, а отступники, беглецы
Брат и сестра проговорили до самого вечера. Когда Элис ушла, Люк надел смокинг, сел в машину и отправился в Вулластон.
Глава 10
Банкетный зал отеля «Марикур» носил название Хрустальный и переливался тысячами сверкающих огней, отражавшихся в подвесках многоярусных люстр. Люк мысленно коснулся этого стеклянного великолепия, устроив тихий мелодичный перезвон, который ненадолго заглушил пиликанье струнного квартета, призванного внести в мероприятие нотку утонченной аристократичности.
Сегодняшний прием предварял Большой весенний бал, который по традиции проходил в конце апреля, и местный бомонд собрался, чтобы обсудить детали предстоящего праздника. Благодаря усилиям лейтенанта Фелана информация об убийстве Эдварда Донована пока не вышла за пределы здания мэрии, поэтому изысканная, нарядно одетая публика спокойно развлекалась, не подозревая о трагедии, разразившейся всего в нескольких кварталах от отеля «Марикур».
Обычно Люк избегал многолюдных сборищ, но на этот раз обстоятельства оказались сильнее его нелюбви к светским тусовкам. Он рассчитывал исподволь понаблюдать за родителями Кэйт. Из множества способов слежки Люк выбрал самый открытый, потому что не хотел усугублять свою вину перед ней.
Со стороны Шарлотта и Альберт выглядели прекрасной супружеской парой, однако этот факт еще следовало уточнить. Осторожно маневрируя между гостями, Люк двинулся им наперерез, и в тот момент, когда две траектории уже вот-вот должны были пересечься, в зале появилась Кэйт. Впервые в жизни обычное волнение лишило Люка способности двигаться, его ноги словно приросли к полу.
Он стоял и беспомощно смотрел, как Кэтрин Вильерс медленно идет к нему сквозь толпу. Сегодня на ней было черное облегающее платье и легкомысленные босоножки на высоких каблуках. Зачесанные наверх светлые волосы скрепляла сверкающая заколка, только один длинный мягкий локон выбивался из строгой прически, игриво касаясь плавного изгиба между шеей и плечом. Не женщина, а воплощенное искушение. Но направленный на Люка аквамариновый взгляд жег, как лазерный луч, покрытые матовой помадой губы не улыбались