Китайцы охотно покупают обувь марки «Экко». Туристов с коробками, на которых красуется фирменный лого, можно встретить в Чите, Новосибирске, Владимире и Санкт-Петербурге. Говорят, в Китае она пользуется большой популярностью, но стоит вдвое дороже. Однако, делая покупки в обувном магазине, сомневаются, а не сделаны ли ботинки в Китае.
Если продукты питания китайцы предпочитают подешевле, то за красивые женские часики готовы отдать 45 тысяч рублей. Это странно, поскольку отличную швейцарскую реплику на улицах Шанхая можно купить за семь долларов.
Русская кухня для китайцев тяжела. Если для жителей северного Китая она еще терпима, то для южан является настоящим испытанием. Китайские рестораны сейчас можно найти в любом большом российском городе. Однако их кухня обычно адаптирована под россиян и довольно сильно отличается от китайской. Но даже такой вариант для китайцев-южан лучше, чем типичная европейская кухня. Как говорится, из двух зол они выбирают меньшее, предпочитая китайские рестораны либо банальный «Доширак».
Многие китайцы обладают отличными голосами. Поют с удовольствием. Охотно подхватывают песни. Знают русские песни на китайском языке. Некоторые поют их по-русски. Китайцы, работающие с российским рынком, берут себе русские имена. Так появляются Васи, Фроси, Светы и Сони. Нередко имена получают еще во время учебы в университете на русском факультете. Другие обзаводятся псевдонимами, устраиваясь на работу в турфирму.
Китайцы непосредственны и эмоциональны. Громко и бурно что-нибудь обсуждают, жестикулируют, создают сильный шум. Но также быстро успокаиваются и затихают. Очень любят фотографироваться. Если появляется интересный фон, собираются большой компанией, каждый наводит на себя смартфон, планшет, фотоаппарат и самозабвенно фотографируется.
Китайцам, как и русским, свойственно создавать вокруг себя небольшой хаос. Он невелик по сравнению с тем, какой, например, создают индусы, являющиеся непревзойденными мастерами своего дела по части мусора или разбросанных вещей.
Русских и китайцев роднит поведение в очереди. Стоит появиться хоть одному китайцу, к нему тут же пристраивается несколько земляков, а то и целый десяток. Вроде как человек занял очередь на всех. Для них это настолько естественно, что никто даже не пытается хоть как-то обосновать свое вторжение. Представить подобное, например, в США просто невозможно.
Выпивают китайцы даже более шумно и эмоционально, чем русские. Все говорят громко и одновременно. Трудно понять, кому адресовано сказанное. Водки в стакан наливают много, поэтому знаменитый китайский тост «Ганьбэй!» («До дна!») обычно не исполняется. После тоста чокаются стаканами и делают несколько глотков. После короткой паузы беседа снова продолжается на высокой эмоциональной ноте.
Выпивая, плотно закусывают. Охотно делятся водкой друг с другом, переливая из одного стакана в другой. Атмосфера в такой компании обычно теплая и благодушная. Китайцы, как и русские, пьют не для того, чтобы напиться, а чтобы поговорить. Ганьбэй!
Море на замке
В 2009 году я участвовал в автопробеге по Южной Корее, который спонсировала компания Hyundai. Мы стартовали в Сеуле, объехали по берегу весь полуостров и на восточном побережье финишировали в демилитаризованной зоне (ДМЗ) между Южной и Северной Кореей. В местечке Косон можно было со смотровой вышки полюбоваться пейзажами КНДР, осмотреть экспозицию военного музея и купить в магазине северокорейские товары.
Солдаты, колючая проволока, ограждение вдоль моря все напоминало о застарелом конфликте двух систем. Одна из самых необычных границ в мире проходит вблизи 38-й параллели. О трагических событиях корейской войны 19501953 годов самой кровопролитной после Второй мировой войны повествует, в частности, знаменитый фильм «38-я параллель» режиссера Канг Дже-Гю.
В Косоне туристам рассказывают о коварстве северных корейцев, которые прокопали под границей несколько подземных туннелей для тайной переброски войск в Южную Корею. Показывают бетонные сооружения вдоль дорог, которые в случае войны взрывают, чтобы перекрыть транспортное сообщение. Предупреждают о возможных диверсиях на границе.
Особенно опасаются диверсантов-подводников, способных скрытно проникнуть на территорию страны со стороны моря. Для защиты от них служит высокое ограждение, которое тянется вдоль берега на многие километры. Замечательные пляжи и чистое море из-за этого недоступны для отдыха.
Особенно опасаются диверсантов-подводников, способных скрытно проникнуть на территорию страны со стороны моря. Для защиты от них служит высокое ограждение, которое тянется вдоль берега на многие километры. Замечательные пляжи и чистое море из-за этого недоступны для отдыха.
Вволю насмотревшись в бинокль на безлюдные приграничные районы Северной Кореи, мы поехали в Тонхэ прибрежный городок, который находится в 150 километрах к югу от ДМЗ на берегу Японского моря. Корейцы называют его Восточным. Здесь нам предстояло переночевать. В отличие от ДМЗ, в городе ничто не напоминало о военном конфликте.
Из окон отеля открывался вид на белоснежные пляжи с тонким песком и лазоревую гладь моря. Как и полагается приморскому городу, в Тонхэ имеется рыбный рынок, больше похожий на аквариум или зоологический музей. По нему можно ходить часами, рассматривая диковинных обитателей морских пучин и пробуя их на вкус.
Вечером нас пригласили на ужин в ресторан, расположенный на берегу моря. Столы накрыли прямо на пляже. Замечательный пейзаж портила металлическая решетка с кольцами колючей проволоки, которая тянулась вдоль берега. Правда, в ней имелись проходы к морю. С дороги всем хотелось искупаться, но в программе значились официальный прием, ужин и концерт, поэтому купание решили перенести на более позднее время.
На юге темнеет быстро. Солнце скрылось за горизонтом. На пляже зажглись фонари. Море тут же скрылось в темноте и глубоко завздыхало. А у нас наступил час пиршества. Корейцы умеют вкусно готовить. Мы с удовольствием уплетали свежие морепродукты, пили соджу и наслаждались курортной атмосферой.
Внезапно со стороны моря послышался странный звук. Хрумп-хрумп-хрумп доносилось из темноты. Мы обернулись почти одновременно слишком уж инороден был звук. У кромки воды показался пограничный наряд из трех солдат. Пограничники были вооружены короткими автоматами.
Солдатские сапоги мерно впечатывались в морскую гальку. Никто из пограничников даже не взглянул в нашу сторону. Они молча появились из темноты и молча канули в нее, словно призраки.
Вот те раз! зашумели за столом. До границы полторы сотни километров, а по пляжу пограничный наряд разгуливает!
В этот момент объявили начало концерта, и все забыли о границе и пограничниках. Я никогда раньше не видел шоу корейских барабанщиков и был потрясен виртуозностью и слаженностью игры на таком простом музыкальном инструменте, каким является барабан. Шоу длилось минут двадцать больше человек не в состоянии выдержать столь бешеный ритм. Зрители затаили дыхание, а когда стих последний удар, разразились бурными аплодисментами.
Барабанщиков долго не отпускали, и они на бис исполнили еще пару немыслимых этюдов. Отпустив наконец артистов, мы доели крабов и допили соджу. Пир подошел к концу. Пришло время ночного купания. Оживленно обсуждая феерическое шоу, мы направились в сторону моря и уперлись в металлическую решетку. Что за чертовщина! Были же проходы к воде!
Проход закрывала металлическая дверь, на которой висел замок. Соседняя дверь тоже оказалась заперта. Пограничники прошли не просто так. Они закрыли море на замок, чтобы в страну не проникли диверсанты-подводники. К счастью, море было закрыто только до утра. На следующий день нам удалось искупаться.
Полный Шаббат
Нас угораздило приехать в Иерусалим в пятницу вечером. Едва солнце село за горизонт, западная часть города вымерла: исчезли прохожие и машины, закрылись магазины и рестораны. Наступил еврейский Шаббат, когда до захода солнца в субботу на любую работу наложен строжайший запрет.
Нам предстояло переночевать в фешенебельном отеле в центре города. Войдя в холл, мы ахнули: все пространство было заполнено людьми в черных широкополых шляпах, черных костюмах и черных ботинках. Ярко выделялись белоснежные сорочки и белые носки. Отель был полон гостей: ортодоксальные евреи съехались из разных стран, чтобы провести субботу в святом городе.
Мы были единственными в повседневной одежде и потому сильно выделялись в толпе.
Ну, ребята, будет у вас сегодня полный Шаббат! только и сказала наш гид. Она была из Иерусалима, ночевать должна была дома, и потому нам предстояло провести вечер самостоятельно.
Уже через несколько минут стали понятны некоторые правила Шаббата. За стойкой регистрации никого не было, и гид незаметно юркнула в приоткрытую дверь служебного помещения. Вернувшись с ключами от номеров, пояснила: