Третий подготовительный этап описывается как «Подношение мандалы Вселенной». Акцент здесь делается на воссоединение методологии (как «явленной» логики построения метода) и интуиции, в результате чего и возникает целостное понимание и чувствование Вселенной. Такой результат достигается за счет практики «шести парамит, или шести беспредельных»: отдачи и неустрашимости Будды; нравственности; терпеливости и прощения; прилежания; сосредоточения; интуиции. Само обозначение пяти последних разделов практики отвечает на вопрос, почему же столь длительная предварительная подготовка ни в коем случае не является потерянным временем: здесь перечисляются все навыки, необходимые для успешного усвоения значительных даже и по нынешним временам объемов информации, включая и мотивацию на успешное обучение, и последующую медицинскую практику. И, несмотря на то, что интуиция здесь явственно поименована впервые, мы-то понимаем, что все предыдущие, равно как и последующие этапы подготовки ученика, нацелены на сверхэффективное взаимодействие инстанций психического, одним из проявлений которого можно считать и интуицию.
Четвертый этап предварительной подготовки обозначается как «Гуру-йога». Ученик, получающий все посвящения и знания от Учителя, рассматривает фигуру своего Гуру-учителя, как неразделенного с вне-временной сущностью (т. е. персонифицированной «объемной» реальностью), от имени которой Учитель дает ему посвящение. И здесь еще раз подчеркивается то важнейшее обстоятельство, что само по себе заучивание тантр на память и изучение письменных комментариев к ним, даже и сопровождаемое устными разъяснениями, остается лишь умственным, «неэмоциональным» знанием. Такое знание, следовательно, «не пустит достаточно глубоких корней». В данной связи у обучающегося формируется отношение к себе, как к особому чистому, неперевернутому и достаточно прочному сосуду, способному вместить весь нектар знания, которым его одаривает Учитель, нераздельный с Буддой медицины Бхайшадья-гуру. Только в этом случае ученик наполняется подлинным знанием смысла содержания доступных ему сведений, и он также проникается чувством присутствия Учителя Бхайшадья-гуру в любом месте, где бы он ни находился. Отметим и такую интересную во всех отношениях подробность, что именно знания, передаваемые Учителем, обозначаются как абхидхарма, или знания об элементах бытия и небытия, и составляют основу Метода интуитивной проницательности (Тибетская медицина: Язык, теория и практика, цит. по изд. 1991).
Резюмируя все сказанное по данной программе, можно еще и еще раз удивляться тому, как сбалансировано (логос и гнозис как базисные способы постижения реальности сочетаются практически идеально) и методологически выверено был построен маршрут по формированию глубинных основ этической позиции у будущих профессиональных целителей-лекарей. И далее обратим внимание на ритуал, обеспечивающий «божественное присутствие» в подготавливаемой практике лечебного воздействия. Этот особый ритуал описан в самом раннем из известных текстов, непосредственно касающихся медицины Атхарваведе. Полагаем, что нижеприведенный фрагмент вступительного заговора, который должен был быть произнесен непосредственно перед лечебной процедурой, особенно интересен для специалистов, чья целебная практика связана именно с речевым воздействием (т. е. психотерапевтам, консультирующим психологам и проч.).
Итак, целитель-лекарь должен был обратиться к божественной сущности со следующим посланием: «Снова приди, о Повелитель Речи, Вместе с божественной мыслью! О Повелитель Добра, сохрани (это)! Во мне пусть будет (это), во мне сокровенное! Вот здесь стяни, Как два конца лука тетивой! Пусть Повелитель Речи удержит! Во мне пусть будет (это), во мне сокровенное! Призван Повелитель Речи. Нас пусть призовет Повелитель Речи! Да соединимся мы здесь с сокровенным! Да не расстанусь я с сокровенным!» (Атхарваведа, начало I тысячелетия до н. э.).
Психотехнический анализ вот этой истовой просьбы-молитвы, обращенной к «Повелителю Речи», показывает, что именно таким образом лекарь-целитель входил в акцентированное ресурсное состояние «прямого контакта» осознаваемых и суперресурсных инстанций психического, притом что последние таким образом подготавливаются к миссии наполнения речи целителя той сокровенной силой, которая способна творить «чудеса исцеления». Обретение такого особого ресурсного статуса, судя по всему, дело непростое, и для этого нужно как минимум приложить усилие, равное стягиванию тетивой двух концов лука (мы бы сказали, еще и знаний-умений в деле изготовления лука, осмысления принципов его действия и проч.).
Здесь стоит обратить внимание также и на то, что сокровенная сущность Повелителя Речи «приходит» вместе с «божественной мыслью». То есть лекарю-целителю таким образом «подсказывают» не только «как говорить», но и «что говорить». И нашим коллегам психотерапевтам и консультирующим психологам, конечно, знакомы эти особые состояния «внутреннего потока», превосходно описанные Карлом Роджерсом: «В эти моменты мой внутренний мир вырывается наружу и соприкасается с внутренним миром другого. Наши взаимоотношения (с клиентом, авт.) перерастают сами себя и становятся частью чего-то большого. Появляется глубинный рост, и исцеление, и энергия» (К. Роджерс, 1951).
Впечатляющий пример пришествия таких «божественных мыслей» о природе болезней как таковых приведен в разделе древнеиндийского аюрведического текста «Чарака-самхита». И вот каким образом разворачивается этот поразительный научный консилиум: «Вамака, царь Каппи, искусный в науке медицины, почтительно подошел к собранию мудрецов и задал такой вопрос: Происходят ли болезни из того же самого источника, что и человек, или нет?». На это Господь Пунарвасу молвил мудрецам: «Все вы просветлены, ваши сомнения очищены добродетелью ваших бесконечных знаний и умений. Вы способны прояснить вопрос царя Каппи». Парикшит, потомок Мудгалы, изучил вопрос и сказал: «Живое существо происходит из души, потому и болезнь также происходит из души. Поэтому именно душа коренная причина живых существ и болезней. Именно душа совершает поступки и пожинает их плоды».
И далее мы процитируем еще один потрясающий фрагмент выступления на этом Вселенском консилиуме: «Бхикшу Атрейя заключил, что живые существа, равно как и болезни, порождаются калой (т. е. временем, авт.): вся вселенная обусловлена калой, и кала вот причинный фактор всего сущего, включая болезни» (Аюрведа. Чарака-самхита. Сутра-стхана, цит. по изд. 2020). И тут мы бы, конечно, могли конкретизировать вот эту удивительную «божественную мысль» Просветленного Атрейи в отношении того, что именно сбой в механизмах темпорального регулирования биологических процессов порождает «неблагоприятные комбинации элементов», о которых сообщает Аюрведа и которые предшествуют клиническим проявлениям болезни.
И еще один пример из «Чарака-самхита», касающийся этических характеристик целителей-лекарей и псевдоцелителей, на наш взгляд, весьма актуальных и поныне, мы здесь обязательно должны привести. Итак, истинные лекари-целители обладают способностью понимать, удерживать и развивать понимание всех восьми разделов науки о жизни. Они применяют полученные знания для лечения заболеваний, они возвращают дхату (совокупность компонентов человеческого организма) в нормальное состояние. По отношению ко всем существам они испытывают материнские, отцовские, братские, родственные чувства. Противостоят же им псевдоцелители, которые «вместо того, чтобы забирать болезнь, забирают жизнь». И далее следует весьма красочное описание этой последней группы: «Они бродят по улицам, ища себе пристанище в стане врачевателей. Прознав о каком-нибудь больном, они окружают его и принимаются громко перечислять свои достоинства, чтобы больной внимал им. Если больным уже занимается настоящий лекарь, они пытаются оклеветать и опозорить его. Они втираются к пациенту в доверие своей угодливостью, злословием и лестью. Покорив себе пациента, они все время осматривают его, пытаясь скрыть свое невежество. Если они не в состоянии облегчить протекание болезни, они говорят, что у пациента не хватает нужных инструментов, терпения и самоконтроля. Когда пациент умирает, они тут же исчезают и появляются уже в другом месте. При встрече с мудрецами они стразу далеко уходят, подобно тому, как странник обходит стороной пугающий лес» (Чарака-самхита, Глава 29 «Десять жизненных пристанищ», цит. по изд. 2020).
Что же касается Гиппократа из Кносса, который, по-видимому, первый из античных авторов пришел к идее необходимости этического регулирования и нормирования врачебной деятельности, то в его классических трудах «Клятва», «Закон» и особенно в сочинениях «О враче», «О благоприличном поведении», написанных около 400 лет до н. э., вопросы этики тесно увязывались с темой доверия пациента к врачу. Так, в двух последних сочинениях Гиппократ подробно описывает, какие именно особенности внешнего вида, поведения (включая манеру общения с пациентом), настроения, внутреннего состояния врача способствуют установлению доверительных отношений с пациентом, а какие признаки, наоборот, отталкивают больного человека от лекаря-целителя. Эти содержательные и точные характеристики, выведенные Гиппократом, воспроизводятся практически во всех позднейших учебниках и руководствах по медицинской деонтологии.