«Раз, два, три, мясную похлебку найди,
Четыре, пять, шесть, уже бегу есть»
Под конец дня Лугг так устал, что самолично уже хотел скинуть новичка в пропасть, и лишь мысль о том, что Миррэг пригодится еще в лесу Светлых, сдерживала его от слепой ярости.
Каждый привал, что они делали на проклятой тропе, Снагга ругался и подбивал других присоединиться к его недовольству. Но Лугг ничего ему не отвечал. Выпив воды, утирал со лба пот и шел дальше под нудные напевы Миррэга, бубнеж Снагги, визгливый смех Кггирка, рокот разговоров и прочий шум, который в ущелье фонил и, отталкиваясь от каменных стен, катился все дальше и дальше.
Теперь же глаза слипались, желудок глухо ныл, а ноги налились свинцом. Шкура показалась мягкой как перина, а звезды на небе сияли так ярко, что даже отпечатались на внутренней стороне век. Его очередь сторожить была на рассвете, и Лугг радовался даже паре часов сна, что выпали так кстати.
Но проснуться пришлось он гораздо раньше. Шамма тряс его за плечо и рычал:
Лугг! Лугг! Лугг!
Неожиданное пробуждение встряхнуло и выбило из колеи. Ятаган он выхватил сразу, а вот осознание того, что это не нападение, пришло с опозданием. Шамма уже лежал на земле, а Лугг сидел на нем и прижимал острие к горлу. Остальные тоже проснулись и с интересом смотрели на них, но никто даже не подумал встать. То ли из-за усталости, то ли им действительно было все равно, зарежь он случайно их собрата.
Джарру просипел орк, сверкая злым черным взглядом. Лугг убрал ятаган и отпустил его. Шамма неловко встал, все еще недобро скалясь.
Зачем ты меня поднял? строго спросил Лугг, решив перейти сразу к делу.
Джарру ушел за эльфом! Сказал, что ты отговаривал его, и что не дашь вволю поохотиться. А он хотел взять пленника на продажу или просто сожрать, я не понял
Лугг грязно выругался и вскочил, проклиная неистребимую жадность своих собратьев. До земли Светлых оставалось всего пару часов ходьбы, и он благоразумно решил, что им стоит набраться сил. Но Джарру вознамерился поиметь на этом деле пару лишних золотых или хорошую эльфийскую похлебку, если за пленника не дадут ни гроша.
Оставайтесь здесь! приказал Лугг, рассудив, что отрядом они будут добираться слишком долго, а сейчас каждая минута была на счету.
Я с тобой, сказал Дэргг. Спорить было некогда, поэтому Лугг кивнул, поправил ятаган на боку и побежал в сторону леса.
После того, как в начале этой ночи они сошли со скалистой тропы, их путь лежал через поле, давно заросшее дикой травой. В этой траве они и заночевали. И теперь Лугг бежал по полю и вспоминал: когда на горизонте все еще стелился ровный ковер зелени, орки, спускаясь, рассматривали верхушки драгоценных эльфийских деревьев и подбадривали друг друга скабрезными шутками о хрупкости противника и силе опытных орков. Нужно было еще тогда понять, что Джарру не просто так подходил к нему с расспросами. Но Лугг не мог всерьез задуматься о возможности такой глупой выходки со стороны собрата по отряду. Можно было ожидать чего-то подобного от Снагги или юного Миррэга, но не от Джарру. Луггу хотелось бы верить, что его воины, его братья не способны на такое, но в итоге оказалось, что они все думали каждый о себе. И Джарру ничем не лучше. Отправляясь в этот поход, Лугг и представить себе не мог, что ему придется приглядывать за всеми, словно он нянька.
Лес приблизился вплотную и расстилался до самого горизонта, обманчиво спокойный, красивый и древний, как сама жизнь. Дэргг шел позади, не обгоняя, но и не отставая. Лугг некстати подумал, что следовало бросить Джарру на растерзание эльфам, но отчего-то не желал так легко отдавать остроухим одного из самых закаленных бойцов.
Они остановились у кромки, не решаясь ступать на чужую землю, дальше нужно было идти только вместе. Одинокого путника в этом лесу ждала смерть, даже если его противник тонок, остроух и эфемерен. Лугг это понимал.
Джарру вошел в лес, сказал он.
Дэргг тяжело вздохнул.
Нужно идти назад, мы уже не догоним его.
Это было сказано так, словно Джарру был уже мертв. Сколько раз они вместе шли в бой? Рубились и прикрывали спины друг друга? Лугг сглотнул образовавшуюся во рту горечь. Дэргг коснулся его плеча, но Лугг не принял утешение.
Рассматривая тысячелетние дубы с толстенными стволами, заросшими мхом, ему хотелось винить во всем Мертвый замок и его обитателей. Им не стоило принимать подаяние магов, нужно было идти дальше и искать битву, кровь или смерть. Орки были рождены для того, чтобы пробивать себе путь ятаганом, а не отсиживаться за спиной у магов. Джарру мог чертовски соскучиться по игре со смертью. Только вот что он в результате получил?
Джарру вошел в лес, сказал он.
Дэргг тяжело вздохнул.
Нужно идти назад, мы уже не догоним его.
Это было сказано так, словно Джарру был уже мертв. Сколько раз они вместе шли в бой? Рубились и прикрывали спины друг друга? Лугг сглотнул образовавшуюся во рту горечь. Дэргг коснулся его плеча, но Лугг не принял утешение.
Рассматривая тысячелетние дубы с толстенными стволами, заросшими мхом, ему хотелось винить во всем Мертвый замок и его обитателей. Им не стоило принимать подаяние магов, нужно было идти дальше и искать битву, кровь или смерть. Орки были рождены для того, чтобы пробивать себе путь ятаганом, а не отсиживаться за спиной у магов. Джарру мог чертовски соскучиться по игре со смертью. Только вот что он в результате получил?
Назад они с Дэрггом шли, еле переставляя ноги. Но даже спиной Лугг ощущал всю опасность и зло, которое таил в себе Лунный лес. Листья тихо шелестели, словно перешептываясь за спиной. Казалось, откуда-то издалека слышна тихая, бесконечно прекрасная эльфийская песнь, и они оба знали, что ничего хорошего она им не сулит.
***
Они нашли Джарру уже после того, как вошли в Лунный лес всем отрядом. Он не прошел и одного лье. Лежал, раскинув руки и ноги у очередного необхватного дерева, а его мертвые глаза смотрели на них, словно Джарру хотел поделиться какой-то неведомой им тайной.
Он даже не успел достать свой ятаган, который так и покоился в ножнах на бедре. Губы чуть приоткрыты, клыки торчат, а в плече глубоко сидит изящный точеный дротик. Шаркку закрыл ему глаза, достал острый нож и, обрезав умершему волосы, сунул к себе в котомку, чтобы потом отдать близким Джарру.
Лугг знал, что Джарру и Шаркку были выходцами из одного поселения и прошли свой путь плечом к плечу. Это потом началась Вторая Гномья Война, и их перебросили в отряд Явво Отважного, отца Лугга. Ему тогда было всего семнадцать циклов, и с тех пор он доказал, что может не хуже своего родителя вести за собой воинов. Схватка магов, названная Шахматной (потому что в ней черные маги выступили против светлых) стала их третьей настоящей войной. И именно там они связали себя кровью, сплотившись крепко, словно на самом деле были братьями.
Лугг остановился и посмотрел на орков, которые долго спорили, прежде чем надеть длинные прочные штаны из дубленой кожи и закутаться в шкуры. Эти одежды зимой защищали их от холода. Но сейчас они должны были послужить щитом. Увидев Джарру, орки, наконец, поняли, что ядовитый дротик легко мог перечеркнуть жизнь любого из них. Еще в Буром лесу Лугг приказал каждому сделать себе рогатку и посох, а также набрать мелких камней, но теперь стало понятно, что этого не достаточно. И мертвое тело Джарру доказывало это особенно красноречиво.
Высоко в ветвях деревьев пели птицы, ветки покачивались из-за ветра или чьих-то шагов, листья шелестели, и Лугг опять услышал пение. Как в тот раз, когда они с Дэрггом стояли у кромки леса.
В сравнении с другими землями, во владениях эльфов легко было потерять бдительность, потому что все от крон деревьев до самого крохотного кустика дышало жизнью. Зелень резала глаза, небо сквозь небольшие просветы листвы казалось как никогда голубым, а запах земли, трав и цветов забивал ноздри. Лугг не отпускал пяту, держа натянутой тетиву с того самого момента, как они ступили на землю остроухих, и его было не обмануть всей этой красотой и умиротворенностью.
По этому лесу ходит Смерть, и он не желал с ней встретиться.
Проклятое место, еле слышно шепнул Дэргг, передергиваясь.
Им всем было неуютно на территории Светлых. Лугг видел горящую в глазах настороженность, оскаленные клыки и раздувающиеся ноздри орков, которые явно считали, что самый гнусный смрад лучше аромата эльфийских рощ.
То ли еще будет, ответил Лугг. Нужно идти. Стоя на одном месте, мы послужим хорошей мишенью.
Возражений не последовало, и они уложили Джарру на земле, прикрыв его шкурой. Времени копать могилу не было, эльфы могли застать их за этим занятием и напасть, поэтому тело пришлось оставить.
Они еще за это ответят, процедил Шаркку, доставая свою рогатку и оттягивая пяту. Стрелки из них были те еще, но рогатки против дротиков и стрел были лучшим оружием, чем ятаган.
Лугг показывал путь и шел первым. Продираясь сквозь заросли, они поняли, что эльфийская песня стала громче и ближе. Все гадали, что бы это значило, и только Лугг отчетливо понимал, что надеяться теперь можно лишь на свою удачу. Зубы сводило от этих нежных напевов. Он знал, что сладкоголосые твари не погнушаются убить любого из них. Эльфы лишь с виду были нежными и невинными, но стоило попасть от них в зависимость или хоть в чем-то ущемить, холоднее и бессердечнее тварей было не сыскать. И для того, чтобы это понять, Луггу даже не нужно было спрашивать у кого-то совета.