Олег и Аня уставились на меня. Я вдруг осознал, что всю свою небольшую жизнь ждал такое приключение, да и Серафим, со всеми заморочками, был теперь мне как родной. Своего то деда я не знал. Обидно только, что они его в известность не поставили, о том, что он достучался до компетентных органов, которым это интересно. Решение, словно, давно было готово в голове, и я сказал:
Согласен, но с одним условием.
Каким? в один голос спросили Аня и Олег.
Я Серафиму расскажу, что вы в курсе его изысканий и он участвует в деле государственной важности, вспомнив наш с ним последний разговор, где он с отчаянием говорил, что хочет доказать всем, что он не болтун.
Согласен, -ответил незнакомый голос.
Повернул голову, из-за дерева вышел мужчина в сером элегантном костюме, светлой рубашке, на вид ему было 45, а может и старше. Серые, пронзительные глаза уставились в меня, словно читали насквозь, до самого донышка:
Илья, вам не надо объяснять, что всё, что тут произошло и что вы узнаете, должно быть достоянием сотрудников только нашей организации и никого другого. Простые граждане должны быть вне опасности, которая может возникнуть, узнай они, полученную тобой информацию. Паника тут нам ни к чему, как и толпы копателей кладов.
Понял, -ответил, ощущая странное чувство патриотизма и важности того, что мне поручают.
Ну, вот и отлично. Введите его в курс дела, -обратился он к Ане и Олегу, пока специалисты обследуют участок и расставят датчики, и ушёл так же незаметно, как и появился.
Олег присел около меня:
Значит, расскажи Серафиму всё, что тут произошло, о нас, но без подробностей, намекая на человека в сером костюме. Дальше, действуй по обстановке, только трекер с руки не снимай: он твой маяк, датчик физических показаний, а ещё передатчик всего, что будет кругом происходить или говориться.
Аня встала:
Время вышло. Возвращаемся в автобус.
Оставив, на месте разлома, специалистов в костюмах спецзащиты, я, Олег и Аня вернулись к автобусу. Правда, я не был теперь до конца уверен, что это я, настолько кардинально поменялись мои взгляды о мире, который нас окружает.
Глава 6
Вернувшись в городок, отправился к дому Серафима. Калитка, как и прошлый раз, была открыта, кот грелся на солнышке, растянувшись вдоль лестницы, ведущей в избу. Дверь сарайки, с курицами, приперта палкой. Поднялся на крыльцо, перешагнув кота, и дернул дверь. Ну, как же? Конечно, открыто. Обошёл дом, спустился в погреб никого. Вернулся к столу, сел и налил воды в стакан, из которого прошлый раз чаёвничал. Только сделал глоток, как услышал быстрые шаги по лестнице и голос Серафима:
Вась, пошто дом не сторожишь? Кто попало туду-сюды шастает, а ты дрыхнешь.
Мя-у-у-у, обиженно прозвучало в ответ.
Да, ладно, ладно, шуткую, произнёс он, входя в избу.
Почувствовал себя неловко и резко встал из-за стола.
Серафим подбежал, хлопнул по спине:
Да, садись, паря. Сейчас чай согрею, тоды расскажешь, и убежал на кухню. Вернулся с горячим чайником и банкой варенья. Усевшись напротив, уставился на меня:
Ну, коли чо видел?
Серафим, дело такое помнишь к тебе учёный археолог приезжал. Ты его ещё на берег водил
Знамо, помню, оживился старик.
Так вот он из тех компетентных органов, которым ты хотел всё рассказать, продолжил я.
Серафимыч удивлённо уставился на меня:
Да, ну?
Вот тебе и ну. Они за тобой лет десять наблюдают и не вмешиваются. А почему? А потому, что Сима совсем не твоя внучка, а оттуда, откуда ходы открываются.
Значит, наблюдали! пристукнул он недовольно по столу ладонью, А мне сказать не судьба?!
Затем, резко сменив тон на заговорщический, спросил:
Почём решил, что Сима не моя внучка?
Я с ней сегодня разговаривал, ответил ему.
Во даёшь! О чём? у него от любопытства аж заблестели глаза.
О тебе, о том, что люди не должны знать, что у них под ногами и что есть такие, как она. Сима сказала, что она вроде хозяйки медной горы
Так, так, так, пробарабанил пальцами по столешнице Серафим, Кое-что такое кумекал. Понимаешь, теперяча, почему её опасался: вдруг памяти лишит или слепым сделает.
Серафим задумался, а я, боясь, что Сима в любой момент может появиться, поторопился сказать:
Серафим, организация предлагает тебе сотрудничество, а меня в помощники, чтобы тайну этих ходов открыть.
Затем, резко сменив тон на заговорщический, спросил:
Почём решил, что Сима не моя внучка?
Я с ней сегодня разговаривал, ответил ему.
Во даёшь! О чём? у него от любопытства аж заблестели глаза.
О тебе, о том, что люди не должны знать, что у них под ногами и что есть такие, как она. Сима сказала, что она вроде хозяйки медной горы
Так, так, так, пробарабанил пальцами по столешнице Серафим, Кое-что такое кумекал. Понимаешь, теперяча, почему её опасался: вдруг памяти лишит или слепым сделает.
Серафим задумался, а я, боясь, что Сима в любой момент может появиться, поторопился сказать:
Серафим, организация предлагает тебе сотрудничество, а меня в помощники, чтобы тайну этих ходов открыть.
Так я, Илюха, только за! обрадованно ответил Серафим, Пойдём, ходы свои покажу, научу, как от Симки утикать, вскочил он с места и побежал на кухню, у шторки оглянувшись и поманив рукой.
Пошли, пошли! Время то не ждёт!
На крыльце послышались легкие знакомые шаги, а меня и Серафима как ветром сдуло. Перевёл дыхание только, когда за мной закрылась деревянная дверь тайного хода в подвале. Здесь на удивление было достаточно свободно. Обогнув меня, дед с фонарём в руке пошёл вперёд, а я двинулся за ним.
Глава 7
Шли недолго, показалось минут пять. Вышли через деревянный люк, прикрытый снаружи зарослями шиповника, как раз на берег реки, недалеко от места, где в первый раз встретились. Вот как, дед здесь нарисовался, дошло до меня. Осмотревшись, Серафимыч направился к месту, где, в прошлый раз появлялась щель, и поманил рукой:
Смотри, паря. Видишь махонькую щёлочку вот тут? он ткнул рукой под самый берег, круто уходивший вверх.
Присмотрелся, вроде что-то как поблёскивает. Хотел протянуть руку, пощупать. Он перехватил её, тихо сказав:
Это вроде замка. Как луч света вверх из него стрельнет, так щель отворится. Это я давно заприметил. Сколь раз его не задевал, всё в других местах оказывался. Ты, паря, всё примечай, да слушай.
Усевшись на землю, ноги калачом, он шлёпнул рукой рядом, чтобы мол садился, и стал рисовать пальцем на песке круг:
Вот Земля, а вот щели которые в ней, и он понатыкал несколько дырок, в нарисованном круге. Кумекаю, они по широтам расположены, где Земля толще.
А с чем это связано? не удержался я.
Так твердь, она и есть твердь, то бишь каменная, что снаружи, что внутри. На солнце камень нагревается и чутка пучится. Нам то не видно, потому как камни кругом махонькие.
Он поднял с земли небольшой камень и подбросил его несколько раз, будь то вес его проверяя:
То ли дело каменюка размером с Землю, тут совсем другой коленкор. Вот чтоб её родимую не разорвало, тоннели и нужны: они сквознячком её остужают.
Мысль деда была понятна, но трудно было всё это представить сразу в планетарном масштабе. Видать он по глазам понял, что я ещё не допёр.
Ильюха, дубина ты стоеросовая, пойми: вот сейчас какая погода стоит? уставился он на меня.
Жаркая, сухая, неуверенно, то ли говорю, промямлил я.
Вот то-то и оно! Поэтому щели то тут, то там открываться стали жарко земле под нами. А когды зима, щелей нема, почва то холодная.
А-а-а, протянул я, не понимая, кому это надо было так заморочиваться.
Словно прочитав мои мысли, Серафим ответил:
Кто под землёй живёт, тому и надобно. Они тут с начала времён Когды сюды прибыли, всю эту хрень смастерили, чтобы спокойно жить, пока наверху всё не устаканится. А потом нарисовались мы. Тогда они и решили там остаться, чтобы никто никому не мешал. Только людишки народ ушлый, беспокойный: стали вглубь копать, шахт понарыли, без меры минералы загребать. Вот они особо жадных и стали наказывать.
В смысле? не понял я.
А что? Будь-то не слыхал, что шахты обрушивались, или их водой заливало, опять же, провалы разные? с лёгкой усмешкой уставился дед на меня.
Так, это вроде природные катаклизмы? протянул я неуверенно.
Клизмы говоришь? Так и есть! От жадности и глупости! рубанул Серафим рукой воздух.
Так зачем ты их тогда ищешь, если они присматривают за нашим миром для его же пользы? мне стал непонятен весь смысл его поисков.
Так, ты, чё, паря, так ничего и не скумекал? удивлённо уставился на меня дед. Если они миру не явятся и знаниями не поделятся, люди так и будут прозябать в своей дурости и хапужности, и окончательно похерят Землю!