Наропа сказал:
В соответствие с предсказанием моего гуру,
Мой сын, Марпа Лодро, достойный сосуд,
Пришел из северной Страны Снегов,
Чтобы стать моим преемником.2
Так сказал Наропа и почувствовал, как высшая радость наполняет его.
У меня был друг, у которого много золота. Обидевшись на неумные высказывания непальца Пайндапы, он отправился на поиски другого гуру, сказал Марпа.
У меня нет с ним кармической связи, ответил Наропа.
Сначала Наропа дал Марпе абхишеку Шри Хеваджры и второй раздел «Хеваджра-тантры» и завершил все «Ваджрапанджарой» и «Сампутой». Марпа изучал эти учения целый год. Затем он решил передохнуть и отправился в город, где и встретил Нё.
Нё спросил:
Что ты изучал?
Марпа ответил:
Я изучал Хеваджру, на что Нё сказал:
Тогда сравним наши знания?
Так они и сделали. И Марпа доказал, что лучше разбирается в Хеваджре.
Хеваджра уже распространена в Тибете. Существует отцовская тантра, называемая Гухьясамаджа, которая превосходит Хеваджру. Она позволяет направлять прану сквозь кончики пальцев, а также помещать будду у себя на ладони. Именно это нам необходимо, сказал Нё.
Когда Нё начал щеголять терминами из Гухьясамаджи, Марпе нечего было сказать. Поэтому он вернулся к Наропе и сказал:
Сегодня я был в городе и встретил Нё. Мы сравнили наши познания в Хеваджре и я превзошел его. Но Нё сказал, что Гухьясамаджа важнее. Пожалуйста, дай мне это учение.
В монастыре Лакшетры, что на западе, в вихаре Пурначандра есть мастер отцовской тантры, пандит Джнянагарбха. Этот человек, достигший сиддхи, является последователем сватантры-мадхьямики. Пойди к нему и попроси учений. Никаких препятствий быть не должно, сказал ему Наропа.
Так, Марпа проделал путь в Лакшетру. Он попросил учения у славного Джнянагарбхи и получил ритуальное посвящение в крия- и йога-тантру и различные виды применения йоги, а также абхишеку и устные наставления по Шри Гухьясамадже. Он полностью постиг смысл тайной мантры.
В тот момент Марпа подумал: «Я пришел из Тибета в Непал и в тех землях встретил двух учителей-непальцев. И хотя я получил от них советы и устные наставления, но лишь сейчас, благодаря благословению великого гуру Наропы, обрел в них уверенность».
На рассвете он почувствовал огромную радость и пожертвовал гуру Джнянагарбхе мандалу ваджрной песни:
О Владыка! Ты подобен всем Пробудившимся.
Я поклоняюсь всем гуру.
Чистая Земля, махапандит Наропа и славный Джнянагарбха,
С почтеньем припадаю к вашим стопам.
В силу кармы я родился в тибетском Лходраке.
Отец и мать воспитали меня.
Благодаря их доброте
Я, человек по имени Марпа Лодро, укрепился в дхарме.
Я с преданностью поклоняюсь отцу и матери!
Даруйте благословение,
Чтобы их забота была вознаграждена дхармой.
На мандале нерожденной природы
Я расставляю цветы многообразных явлений.
И подношу ее телам всех гуру.
Даруйте благословение моему телу!
На мандале совершенно чистого пространства
Я расставляю цветы непрерывности случайных совпадений
И подношу ее речи всех гуру.
Даруйте благословение моей речи!
На мандале сознания великого блаженства
Я расставляю цветы внезапно отсеченных мыслей
И подношу ее умам всех гуру.
Даруйте благословение моему уму!
На мандале земли, украшенной драгоценными каменьями,
Я расставляю цветы горы Меру и четырех континентов
И подношу ее телам, речи и уму всех гуру.
Даруйте благословение моим телу, речи и уму!
На всеохватывающей земле чистого измерения
Из пяти элементов рождаются
Вода для питья, цветы, благовония,
Свет, ароматная вода, кушанья,
Музыка и другие предметы для подношения.
Всевозможные наилучшие вещи я подношу гуру.
Даруйте мне благословение,
Чтобы я был свободен от препятствий!
Беспредельные, как пространство,
Зонты, победные стяги, музыка,
Балдахины, занавеси и прочие вещи
Исходят из моего ума, и я подношу их.
Даруйте мне благословение,
Чтобы мое постижение упрочилось!
От пробудившегося Джнянагарбхи
Я услышал о великой тантре Гухьясамаджи.
Я постиг ее как слияние упаи и праджни,
Я постиг ее как ключ к дхарме,
Я постиг ее как океан тантры.
Я получил и материальные дары, и наставления.
Позволив расти дереву своего сердца,
Я вырастил на нем листья безупречной дхармы.
Обладая пятью мудростями,
Я принесу пользу живым существам.
Радостно отправиться по лучшему пути из пяти ступеней.
Ясный свет, иллюзорное тело и сон
Ты даровал мне все эти бесценные учения.
Джнянагарбха, ты очень добр.
С этого момента и до полного достижения
Несравненного пробуждения,
Венчай мою макушку, словно корону,
Драгоценными камнями великого блаженства!
Ты неотделим от моего сердца.
Освободившись от грусти и страха,
Я ищу в тебе прибежища.
Поймав меня на сверкающий крюк сострадания,
Пожалуйста, развей темноту моего невежества.
Прошу, прими мои тело, речь и ум!
Такую молитву вознес Марпа.
Завершив изучение отцовской тантры, Марпа сделал подношение, чтобы отплатить гуру за доброту, и порадовал его практикой тела, речи и ума.
Затем Марпа отправился в Пуллахари. По пути он зашел в один храм, где и встретил Нё Лоцзаву, который спросил:
Марпа, что ты изучал с тех пор, как мы встречались?
Я изучал отцовскую тантру.
Тогда давай сравним наши познания.
Так они сопоставили знания и Марпа победил.
То, что нам нужно, это материнская тантра, которую называют Махамаей. Это учение включает в себя устное посвящение в неподвижность нади, движение праны и упрочение бодхичитты. Гухьясамаджа уже распространена в Тибете.
Когда Нё начал цитировать «Махамайю», Марпе было нечего сказать. Поэтому он вернулся к Наропе и совершил перед ним простирание. Наропа сказал:
Ну как, тебе удалось понять Гухьясамаджу?
Я полностью удовлетворен обретенным знанием Гухьясамаджи. Но по дороге обратно я встретил друга и хотя в ходе спора о Гухьясамадже я превзошел его, в дискуссии о Махамайе мне нечего было сказать. Пожалуйста, научи меня Махамайе!
Я мог бы научить тебя и Гухьясамадже, но не было подходящего момента, и потому я отправил тебя к Джнянагарбхе. Позже, когда придет срок, я сам дам тебе Гухьясамаджу. Я знаю и Махамайю, но на острове в ядовитом озере живет мастер материнской тантры. Его называют славным Шантибхадрой, еще он известен как Куккурипа. Сын мой, наверное, следует отправить тебя к нему.
Когда ученики проводили ганачакру, Наропа, сделав мудру, вытянул руку в сторону кладбища. В тот же миг перед ним предстали три кладбищенских йогина, явившись с кладбищенских земель Сосадвипы. Наропа сказал:
Я собираюсь отправить сына Марпу на остров в ядовитом озере, что на юге. Вы трое дайте ему благословение, чтобы на его пути не возникло препятствий.
Первый сказал:
Я смогу защитить его от ядовитых змей.
Второй сказал:
Я буду защищать его от свирепых диких зверей.
Третий сказал:
Я буду защищать его от опасности, исходящей от злых духов.
Наропа сказал Марпе:
Отсюда до острова в ядовитом озере путь длиной в полмесяца. Ядовитая вода сначала доходит до щиколоток, потом до колен, потом до бедер, и, в конце концов, придется плыть. Плыви от ствола к стволу. Если два дерева растут вместе, проходи между ними. Когда выйдешь хоть на немного открытый участок земли, там и заночуй. Куккурипа покрыт шерстью, лицо как у обезьяны. Цвет лица отвратителен. А еще он может превращаться во что угодно. Скажи ему, не теряясь, что тебя прислал Наропа, и проси дать тебе учение Махамайи и прочие учения.
Снабдив Марпу предсказаниями и подарками, Наропа отправил его в путь.
Марпа, взяв провизии на полмесяца, отправился в путь к гористому острову в кипящем ядовитом озере, что в южной части Индии. Поскольку дорога была очень трудна, Марпа в точности следовал наставлениям гуру. Он не видел никаких животных, лишь однажды две птицы покружили над ним. Когда Марпа достиг гористого острова в ядовитом озере, местные духи с помощью колдовства затянули небо тучами. Сверкнула молния, грянул гром и молнии стали бить в землю. Разразилась нешуточная буря с дождем и снегом. Несмотря на полдень, стало совершенно темно. Марпа испытывал такую боль, что едва понимал, жив он или мертв. Припомнив обещания, которые три йогина дали Наропе, он стал звать махапандита Наропу по имени и молить его. Благодаря этому небо прояснилось.
Марпа подумал: «Интересно, где же гуру Куккурипа?» и стал его искать. Под деревом он заметил человеческую фигуру, покрытую птичьими перьями. Человек прикрывал лицо рукой. Марпа терялся в догадках: «Он это или не он?»