А лифт плям бум и застрял! размахивал руками Данька, А Маска как давай кличать, а я не испугался!
Умница ты моя! обнимала его мама Нина Алексеевна, проходите в дом, ужинать давно пора!
Господи, на кого ж похожа, заморыш! всплеснула руками бабушка Марья Семеновна, увидев Марину при свете дня. И ведь ничего не едят, как их не заставляй. Все им «девяносто шестьдесят девяносто» подавай, уж так отощали, глаза б мои не глядели.
Мама, снова вы за свое, мягко отстранил ее Игорь Ильич, хватая на руки внука.
Я знаю, что говорю, не замедлила откликнуться бабушка.
Мойте руки и идите к столу, картошка уже горячая, курица сейчас будет готова, провозгласила с кухни мама. Игорь, возьми у Марины этот несчастный фикус. Чего ты его приволокла?
Фикус очутился на полу, кошка Машка тоже, а Данька взметнулся на высоту дедушкиного роста.
Богатырь! Игорь Ильич в шутку щелкнул Даньку по носу. Как дела?
Нолмально, важно, по взрослому ответил Данька и выставил перед руку для пожатия..
А папку опять дома забыли?
У Марина похолодело в груди. Сейчас все раскроется, и начнется кошмар. Хорошо хоть мама на кухне уже чем-то гремит, накрывая на стол. Впрочем, перед смертью не надышишься.
Папка к нам обязательно плиедет! радостно сообщил Данька, а мы пока все колобки с самокатом пливезли. Пойдем, плитащим?
Какие коробки? засуетилась бабушка. Что там за коробки, Мариша?
Но отец, казалось, уже что-то понял, и после секундой паузы в короткий промежуток времени совершил сложную операцию: сдал Даньку на руки бабушке, вытолкнул Марину в тамбур и, пробормотав что-то вроде «мы сейчас придем», закрыл дверь.
Она так и не поняла, как все сумела объяснить отцу. Они сидели на пожарной лестнице на крыше, она плакала, закрывая лицо руками, и сквозь поток ее слез прорывались какие-то слова и фразы, должные объяснить, что и как у них с Андреем произошло. Про Валерку она, конечно, забыла. Про свою новую жизнь, которую начинает строить с сегодняшнего дня тоже. Только когда успокоилась, осознала, что отец ей так ничего и не сказал. Ни одного слова.
Пап, ты чего? судорожно сглатывая, спросила Марина. Тебе скорую не надо?
Вот сижу и думаю, может тебе скорую вызвать? усмехнулся Игорь Ильич. Слава богу, успокоилась.
Да уж, Марина достала из сумочки зеркало, и при виде распухшего лица слезы снова навернулись на глаза. Как я теперь такой страхолюдиной домой пойду?
Какая есть, такой и пойдешь.
Он выдержал паузу, глядя куда-то за горизонт:
Все это, конечно, грустно, если не сказать больше. Но все же не конец света. Никто не умер, все живы, а если так, то и дальше будем жить.
Марина смотрела, как кружатся над антеннами белые голуби, и понимала, что полдела сделано. Если папа знает, и отреагировал спокойно, то и с мамой она как-нибудь все уладит. Только вот еще бабушка
Пап, а маме-то как рассказать? Марина растеряно смотрела на отца сквозь мокрые ресницы, надеясь, что он решит этот вопрос сам, не прибегая к ее помощи.
Как есть, так и рассказать.
А может ты сам, а?
Нет. Сейчас пойдешь и все сама расскажешь, а я уж потом Что от меня зависит
Каждая ступенька пожарной лестницы, казалось, вела к эшафоту с той лишь разницей, что обреченные на казнь поднимались вверх, а Марина спускалась вниз. Когда открылась дверь, раздался резкий запах валерьянки и карвалола. Отец рванул в комнату, Марина за ним. На диване сидели мама и бабушка, а перед ними, размахивая руками, рассказывал свою версию событий Данька.
Мне Таська сказала, что такое бывает у взлослых. Они сначала лазъезжаются, а потом снова могут зыть вместе. А смотки дело назывное. Плавда ведь, мам?
Марья Семеновна держала в руках флакон с валидолом, а Нина Алексеевна мяла в руках бесполезный платок слезы текли у нее по щекам сами по себе, и никто их не останавливал.
Мариша, как же так? обернулась к ней мать, Как это так получилось? Господи, не понимаю ничего. Вы что, поссорились? Случилось что-нибудь?
Тут же подключилась бабушка, закинув под язык еще две таблетки валидола.
Да! И кто такая Таська? И почему какая-то Таська травмирует ребенка? И почему мы обо всем узнаем от Даньки, а не от тебя?
Да я только вошла в квартиру, как я могла что-то сказать? растерянно взвизгнула Марина. Игорь Ильич пришел на выручку:
Мариша, как же так? обернулась к ней мать, Как это так получилось? Господи, не понимаю ничего. Вы что, поссорились? Случилось что-нибудь?
Тут же подключилась бабушка, закинув под язык еще две таблетки валидола.
Да! И кто такая Таська? И почему какая-то Таська травмирует ребенка? И почему мы обо всем узнаем от Даньки, а не от тебя?
Да я только вошла в квартиру, как я могла что-то сказать? растерянно взвизгнула Марина. Игорь Ильич пришел на выручку:
Так, женщины, хватит слезы лить, да еще при Даньке. Я сейчас иду с ним гулять, а вы разбирайтесь. Страшного ничего не случилось, все живы здоровы. Мы придем чтобы все были в форме, и никто не ревел, да, Данька?
Левут только девчонки, смущенно выдал Данька и взял деда за руку.
Игорь, какой гулять? вскочила с дивана Нина Алексеевна, у меня же стынет все. Когда же есть?
Остынет разогреешь, Игорь Ильич подхватил Даньку на руки и прямо в тапочках вышел из квартиры.
Тишина повисла в комнате, и ее можно было брать руками, разрывать на части и перемещать куски с места на место. Слышно было, как тикает крошечный будильник и на кухне бормочет телевизор.
Да-кх-кх, прокряхтела бабушка и снова потянулась за валерьянкой.
Ты мне только одно скажи, очнулась Нина Алекссевна, вы уже развелись? Или еще что-то можно наладить?
Да что там можно налаживать, мама! почти закричала Марина. Да, развелись, сказала она уже спокойнее и присела на кресло. Ничего вернуть нельзя, жить мы пока будем здесь, а потом что-нибудь наладится.
Да-кх-кх, бабушка снова изобразила тяжелый вздох и укоризненно покачала головой. Что делается бегут куда-то, ссорятся, разводятся. Мы с дедом прожили пятьдесят шесть лет, и хоть бы кто из нас о разводе заикнулся. Да мы и не знали ничего ни про какие разводы. Женился живи. Чем плохо?
Так, подожди, снова засуетилась Нина Алексеевна, а работать ты собираешься? Алименты Андрей платить будет? Почему вы не разменяли квартиру?..Это надо пережить. Сейчас все всё поймут, успокоятся и больше не будут задавать никаких вопрос. Третий уровень сложности. Никто и не говорил, что будет легко. Но никто и не подозревал, что так сложно.
Марина отвечала на вопросы, но так и не смогла сказать ни о любовнице Андрея, ни о будущем ребенке. Расстались. Не подходим друг другу. Отношения сошли на нет, и все такое прочее. На квартиру не претендую, деньги Андрей будет давать на Даньку, видеться с сыном тоже будет время от времени.
Сплошная ложь. Неужели теперь это на всю жизнь?
Да-кх-кх, издала бабушка свой знаменитый звук, который мог означать все, что угодно. Сейчас он говорил о том, что она совсем не одобряет ни политику молодежи в отношении семьи, ни свою внучку, которая поступает так глупо и неразумно. Впрочем, ни одного укоризненного слова вслух. Все очень интеллигентные, очень мягкие и обходительные. Только вот Марине почему-то хотелось взорваться и сказать что-нибудь ужасное по поводу их интеллигентности. Хоть кто-нибудь знает, как ей плохо? Хоть кто-нибудь в этой дурацкой семье разводился? И, слава богу
*****
Ее оставили в покое через полчаса. Бабушка, утирая слезу, пошла прилечь, мама со скорбным выражением лица, означавшим, что в их семье наступил конец света, отправилась на кухню второй раз разогревать ужин. Марина так и не смогла найти себе места. Можно было пойти начать разгружать машину, но выходить во двор совершенно не хотелось. Станет темно тогда они выйдут с отцом, и занесут все вещи в квартиру. Даст бог, никто не утащит ее коробки и Данькин самокат.
В замке повернулся ключ, и вбежала Ольга, а за ней вошли отец и Данька.
Привет, Маруся! Ольга чмокнула Марину в щечку и тут же быстрым движением стерла помаду, слишком яркую для личика шестнадцатилетней девчонки. Живая? Не замучили тебя предки? Подумаешь, развелась! Да сейчас все разводятся! Я вот вообще замуж не пойду, чтобы не разводиться! Мам, есть что-нибудь поесть?
Оля, что ты говоришь, господи! выглянула с кухни бледная и уставшая Нина Алексеевна. Вы что все, с ума посходили? Или меня решили с ума свести?
С ума свести, повторил Данька, снимая сандалии.
И вообще прекратите обсуждать эти темы при ребенке, всем ясно?
Ясно, один за всех ответил Игорь Ильич и потащил Даньку в ванную мыть руки.