Бурные изменения современного мира бросили вызов сложившимся в XX веке представлениям о механизмах демократии. Эти изменения в первую очередь связаны с процессами формирования постиндустриального общества, процессами глобализации, снижением роли государств и увеличением роли «скрытых» субъектов социального управления. Указанные изменения в XXI веке становятся фундаментальными, поэтому и способность систем к изменениям должна быть все более глубинной и масштабной. Очевидна постоянно возникающая необходимость «выхода» за рамки нормативного подхода, фактически нормой становится выход за пределы нормы. Отсюда актуальность проблемы динамичной самоорганизации социальных систем формирования адекватных форм и типов виртуальной субъектности. Современная система демократии, модели которой сложились в значительной степени в Англии и США, явно не соответствует реалиям динамично усложняющегося мира. «Современное общество должно быть сложно устроенным обществом сложных людей».[23]
Анализируя сложившуюся ситуацию, становится все более очевидным, что иерархические модели систем управления, которым на значительные промежутки времени делегированы властные полномочия граждан, не способны справиться с постоянно нарастающей сложностью социальных и экономических процессов. Кроме того сложившиеся процедуры делегирования властных полномочий явно не удовлетворяют большинство населения.
В последние годы в России идет активный процесс поиска и практической реализации новых механизмов демократии, ориентированных на гибкое сочетание иерархических и сетевых форм управления:
совершенствование выборных механизмов на основе использования современных информационно коммуникативных технологий;
создание новых механизмов общественного контроля (общественная палата);
попытки использования креативного потенциала общества (Агентство стратегических инициатив);
организация оперативного сбора мнений граждан о законопроектах и повышение степени открытости Правительства (электронная демократия и электронное правительство);
организация интерфейса между государством и обществом (открытое правительство).
В теоретическом плане обсуждаются перспективные направления совершенствования механизмов демократии:
обеспечение проектной идентификации общества как основы легитимности власти;[24]
организации распределенного стратегического аудита;[25]
совершенствования систем национальной безопасности[26] и т. п.
Эти инициативы способствуют совершенствованию механизмов демократии, однако, успехи от них весьма скромные. В стране продолжает процветать коррупция, не заметен переход страны на инновационный курс развития, в проекте бюджета страны планируется сокращение расходов в социальной сфере, опережающими темпами растут тарифы на ЖКХ, энергоресурсы, транспорт и т. п.
Одна из принципиальных причин возникающих затруднений на путях совершенствования механизмов демократии связана, на наш взгляд, с недооценкой современных представлений об организации саморазвивающихся социальных сред, складывающихся в контексте развития представлений о научной рациональности (классической, неклассической, постнеклассической),[27] в значительной степени связанных с проблемами управления сложностью.[28]
В контексте управления сложностью в совершенствовании механизмов демократии просматривается две базовые тенденции. Во-первых, увеличение роли прямой демократии по отношению к представительской демократией. Во-вторых, увеличение роли общинной (общенародной) демократии, базирующейся на подчинении личности коллективу, меньшинства большинству, по отношению к либеральной демократией, основанной на приоритете личности, личных прав и свобод над интересами совокупного народа и государства. Вместе с тем должна соблюдаться гармония сложности общества и сложности человека. Современное общество должно быть сложно устроенным обществом сложных людей.
Состояния демократии в России может быть определено как «Демократия атомизированного общества». Такого рода демократия не адекватна вызовам XXI века и на протяжении более чем двух десятков лет не позволяет стране встать на путь развития.
Главная болезнь России бессубъектность развития, ее преодоление возможно только при условии консолидации государства и общества для перевода страны на курс развития. В стране отсутствует Институт Заказчиков развития, который в российских реалиях высочайшей коррупции можно создать только на основе административно-общественных структур, не для советов и консультаций, а для реального управления развитием.
В контексте управления сложностью в совершенствовании механизмов демократии просматривается две базовые тенденции. Во-первых, увеличение роли прямой демократии по отношению к представительской демократией. Во-вторых, увеличение роли общинной (общенародной) демократии, базирующейся на подчинении личности коллективу, меньшинства большинству, по отношению к либеральной демократией, основанной на приоритете личности, личных прав и свобод над интересами совокупного народа и государства. Вместе с тем должна соблюдаться гармония сложности общества и сложности человека. Современное общество должно быть сложно устроенным обществом сложных людей.
Состояния демократии в России может быть определено как «Демократия атомизированного общества». Такого рода демократия не адекватна вызовам XXI века и на протяжении более чем двух десятков лет не позволяет стране встать на путь развития.
Главная болезнь России бессубъектность развития, ее преодоление возможно только при условии консолидации государства и общества для перевода страны на курс развития. В стране отсутствует Институт Заказчиков развития, который в российских реалиях высочайшей коррупции можно создать только на основе административно-общественных структур, не для советов и консультаций, а для реального управления развитием.
Для преодоления бессубъектности развития нами 10 лет назад была выдвинута идея создания второго контура стратегического управления и развития страны, гармонично сочетающего иерархический и сетевой принципы. Контура государственно-общественного под непосредственным руководством Президента РФ, контура с полномочиями выше ведомственных структур исполнительной власти.[29]Эта идея была одобрена некоторыми политическими тяжеловесами, доложена в администрации президента РФ, Совете безопасности РФ и некоторых других ведомствах. Но заинтересованность в развитии в те годы явно отсутствовала. Идея не устарела и сегодня, более того, представляется, что это практически единственный путь перейти к развитию без революционных катаклизмов, исключительно реформированием механизмов управления и развития. Фактически речь может идти о цивилизованной, контролируемой обществом «диктатуре развития», органично включающей в себя новые механизмы демократии адекватные реалиям XXI века.
За прошедшие десять лет на основе субъектно-ориентированного подхода нами разработаны социогуманитарные технологии, которые могли бы лечь в основу организации второго контура стратегического управления и развития страны. Среди них:
разработка современных субъектно-ориентированных социогуманитарных технологий стратегического проектирования и стратегического аудита;
создание методологии и механизмов «сборки» субъектов развития;
проектирование моделей активных сред инновационного развития, ориентированных на множественные распределенные источники инноваций, «нелинейную модель инноваций»;
выстраивание методологии и технологий переориентации национальной безопасности с доминирующей «окопной» логики защиты от угроз на логику обеспечения способности субъектов к развитию в динамично изменяющемся окружающем мире;
разработка методологии и механизмов организации пространства знаний инновационного развития и навигации в нем;
институционализация разработки и внедрения социогуманитарных технологий стратегического проектирования.
В настоящее время все более отчетливо становятся заметны позитивные процессы консолидации усилий административных образований и общества на региональном и местном уровнях. Это дает основание для вывода о наличии тенденции повышения данного вида сложности и потенциала совершенствования механизмов демократии в России.
Стратегическим направлением совершенствования механизмов демократии в России могла бы стать предлагаемая нами идея о цивилизованной, контролируемой и поддерживаемой обществом «диктатуре развития», органично включающей в себя новые механизмы демократии адекватные реалиям XXI века, позволяющие динамично сочетать иерархические и сетевые механизмы управления и развития, успешно справляться с нарастающей сложностью социальных процессов. При этом важно отметить, что совершенствование механизмов демократии оказывается неразрывно связано со становлением проблематики организации саморазвивающихся сред.
Для апробации этих идей на практике и создания базовых моделей и технологий актуальна организация разнообразных пилотных проектов на разных уровнях государственного, регионального и местного управления.