Спасибо вам, Геннадий Петрович, за науку! А Пашке, я думаю, надо просто работу по душе подыскать. Парень-то он хороший, но деньгами и безответственностью испорчен.
Согласен! Тяжёлый камешек в мой огород! Что уж мне ответить? Будем работать! А тебе, Александр Николаевич, и жене твоей, нашей любимой Светланочке, желаю большой удачи! Вы уж зайдите к нам перед отъездом, найдите времечко! Боимся мы этой Америки чёртовой, честно говоря! Не за нее боимся за вас со Светланкой! Всё ведь в США совсем не так, как мы это с недобросовестной здешней подачи усвоили Всё не так! Лживая она и лицемерная насквозь, эта Америка, понял я это только к концу своей жизни. Паутина! Капкан это Из него, если беду вовремя не заметил, уже не вырваться! Разберись, Сашка, на месте, а как прилетите обратно, так и поговорим подробнее! И мне тебя послушать будет интересно!
Неужели всё так страшно? не поверил я, хотя и ощутил холодную озабоченность Геннадия Петровича. Почему же все туда рвутся?
Во-первых, далеко не все. А во-вторых Знаешь сам, уж Советский Союз насколько сильным был, как нам казалось, а ведь тоже находился под внешним управлением через всяких брежневых и андроповых! Есть над всеми какие-то надгосударственные силы, которым и у нас безропотно подчиняются! Есть! Вроде бы революции всякие были, противостояния, неприятие, антагонизмы, борьба, а на деле На деле подчинялись все, кроме Сталина. Хотя нам это и в голову раньше не приходило. Эти наши «великие» ерзают согласно движениям магнита под картонкой. Водят магнит туда-сюда, и все великие гвоздики на картонке, тоже туда-сюда! Абсолютное послушание!
Ужасы какие-то, Геннадий Петрович?! Неужели так?!
Так и есть! Даже Сталин ощутил это в ходе войны и потом стал учитывать. Он же договаривался с равными, с Рузвельтом и с Черчиллем С кем же ещё? Самые влиятельные верхи, как будто! Вот Сталин их и воспринимал как людей, которым подчиняется весь Запад. Сталину от них был нужен, прежде всего, второй фронт, а они лишь обещали и всякий раз оттягивали окончательное решение. А наши люди, между тем, гибли и гибли! Но лишь только Сталин согласился, имея дело с невидимыми сионистами, в руках которых и был магнит под картонкой, создать в Палестине еврейское государство Израиль после войны, как вопрос о втором фронте был сразу решён. И Сталин крепко тогда задумался. Он понял, что не с теми людьми он вопросы решает. И Рузвельт, и Черчилль это лишь видимость высшей власти, ее видимые всем представители, а сама власть это нечто иное, непонятное даже Сталину той поры, что-то невидимое, но почти всесильное.
Даже так? удивился я. Так что же, сионисты правят миром?
Всё же нет! поправил Геннадий Петрович. Может, все они и есть сионисты, но не по этому признаку они устроились управлять планетой! А сами Штаты, они лишь инструмент в их руках! Да! Военная сила, мощное промышленное производство и сельское хозяйство, и финансы, которые Штаты выкачивают из всего мира, как со своих колоний. Потому и богатые! Но трудно догадаться, что те всевышние легко пожертвуют Штатами, если это покажется им выгодным в их чёртовых планах! Ты на месте постарайся в этом разобраться, Александр Николаевич! Изнутри! Очень меня эти вопросы тревожат. Ведь нет у нас полного понимания, нет верного понимания, что такое США и чего от них ждать. Враги-то они враги! Но ведь и враги бывают разные! Своих дорогих врагов надо с упреждением изучать!
Обещаю, как минимум, попробовать, попробовать разобраться, Геннадий Петрович! Только кто же мне об этом в их логове расскажет? Не верю, чтобы они писали об этом в своих газетах или на каждом заборе! А там, где расписано от и до, мне точно прочитать не дадут! Кто я для них наёмный работник, раб, слуга, временщик, которого потом шлёпнут за ненадобностью и все дела!
Ну-ну! Будет тебе, Саша, паниковать! С такими настроениями лучше вообще никуда не ехать!
Надоело мне хлебовозить, если честно! Да только любые перемены, как мой печальный опыт показывает, бывают только в худшую сторону!
В этом ты перегнул! На всякий случай, больше взвешивай, меньше рискуй и не хнычь. В общем, удачи тебе по самое это самое! Вам обоим удачи, Саша! Большой удачи! И о нас, о стариках, не забывайте там!
Геннадий Петрович расчувствовался, обнял меня, и я ответил ему тем же.
Потом из нашей беседы я многое по памяти восстановил и перенёс в свой главный блокнот, который всегда под рукой, чтобы уж ничего не забыть. И часто перелистывал его. Ведь всё со временем выветривалось!
Ну-ну! Будет тебе, Саша, паниковать! С такими настроениями лучше вообще никуда не ехать!
Надоело мне хлебовозить, если честно! Да только любые перемены, как мой печальный опыт показывает, бывают только в худшую сторону!
В этом ты перегнул! На всякий случай, больше взвешивай, меньше рискуй и не хнычь. В общем, удачи тебе по самое это самое! Вам обоим удачи, Саша! Большой удачи! И о нас, о стариках, не забывайте там!
Геннадий Петрович расчувствовался, обнял меня, и я ответил ему тем же.
Потом из нашей беседы я многое по памяти восстановил и перенёс в свой главный блокнот, который всегда под рукой, чтобы уж ничего не забыть. И часто перелистывал его. Ведь всё со временем выветривалось!
Разговор с Геннадием Петровичем у меня вышел толково! И всё же в США я намеревался руководить не просто работниками, но полноценным научным коллективом, а как это делать, как планировать научную работу, как за нее отчитываться, как она финансируется и кем, что можно менять по ходу, что в моих правах, на что покушаться опасно или нельзя?
Много осталось вопросов. Но я понимал, что не проник в свои дела и на одну десятую. Деятельность научных коллективов оставалась для меня туманной. И как же я стану ее налаживать, если сам ничего не представляю?
Кто поможет? Да и кто эту работу знает, чтобы помочь? Разумеется, только те, кто этим занимается в рабочем порядке. Может, мне потереться в родном университете на профильной кафедре? Только вряд ли мне станут уделять там внимание! Я для них мальчишка! А уж если какая-то зависть добавится
И кто-то непременно объявит меня изменником, я заранее уверен, ведь действительно на врагов еду работать! Кто-то из профессиональной подлючести мне ничего не выдаст, а кто-то и сам в своем деле ни черта не смыслит Мало ли у нас было бестолковых преподавателей?!
Кратчайший путь к цели редко проходит по прямой. Зная это, я не пошёл в университет, а направился к губернатору. Без предупреждения и звонка. Хорошо, еще до отлёта доктора Кеннеди в Москву, я попросил отдать мне визитную карточку нашего губернатора, чувствуя, что скоро она мне пригодится. Как в воду глядел! А Кеннеди отдал без сожаления.
Но мой звонок по указанному номеру всякий раз сбрасывали. «Очень мило раздавать визитки, по которым невозможно дозвониться!» Зато я с визиткой как с пропуском преодолел все заслоны вплоть до секретаря губернатора.
Секретарь оказался женщиной, которая против меня встала насмерть: «Нельзя! Губернатор сегодня занят, как никогда! И завтра тоже! Он же работает, как вы не понимаете?! И мешать ему нельзя!»
Что мне оставалось делать? Я нарисовал на лице уныние и покорность и, улучшив мгновение, ринулся к двойной двери:
Петр Степанович! упреждая вопли оправдания со стороны секретарши, воскликнул я, видя как под моим напором двери одна за другой поддались.
А! воскликнул губернатор, завидев меня. Остальные смотрели на него и меня с удивлением и только. Наш местный американец! И чем могу служить?
Петр Степанович! Надо, чтобы ректор университета поскорее принял меня как родного. И чтобы свёл меня со своими профессорами. Иначе они меня проигнорируют! Только один ваш звонок! торопливо выпалил я.
Только и всего? весело переспросил губернатор и через секунду связался с ректором. Тимофей Владимирович! Сейчас к тебе подойдет твой бывший выпускник по фамилии Гвоздёв, так ты организуй ему всё в лучшем виде! Договорились? Ах, вон ты как! Ладно! Это тебе будет! Пусть так! Вот и хорошо! Ну, уж нет, дорогой Тимофей Владимирович! Это уж ты как-нибудь сам! И это ты сам! Хорошо, хорошо! Я всё помню! Жди моего человека с распростертыми Ну, бывай!
Благодарю вас! я не хотел более мешать, но губернатор меня придержал и отвёл в сторонку, положив руку на моё плечо:
Ты, Александр Николаевич, зарезервируй там у себя, где сможешь, одно тёпленькое местечко. Для моей внученьки. Она в следующем году из университета выпускается. Биология. Имей в виду! Хорошо?
Понял! улыбнулся я ему. Будто я там уже большой начальник!
Вот и становись им поскорее! Звони мне, если что
Через полчаса ректор действительно встречал меня с распростертыми объятиями:
Что-то забыл ты нас, дорогой наш мистер Гвоздёв! Не заходишь почему-то, Александр Николаевич! Не наведываешься!
Да вот, надумал, как раз! Мне бы про организацию научной работы в вузе узнать. Само ее существо!