Несмотря на затрапезный вид, детище советского автопрома двигалось довольно бойко и вскоре уверенно влилось в общий транспортный поток. Впрочем, чешскому гостю сложно было оценить подробности, так как спинка сиденья, на которую он пытался опираться, запала назад и, кажется, приржавела в таком положении. Так что пассажир мог сидеть только в позе космонавта, стартующего с родной планеты. Кстати, и обзор был соответствующий в поле зрения попадали в основном небо, облака и изредка верхушки деревьев, высаженных вдоль обочины дороги.
По федеральной трассе ехать было легко. Чтобы утреннее солнце не било в глаза, Юрий нацепил на нос очки с затемненными стеклами и приобрел отдаленное сходство со Шварценеггером в фильме «Терминатор».
Расскажи что-нибудь о себе, попросил Володзимеж, лишенный возможности любоваться мелькающим за окнами пейзажем. Где учился, работал
Да все, как обычно, ответил антиквар, управляя автомобилем с той небрежной легкостью, которая выдает подлинное мастерство. До 14 лет жил в деревне у деда. Закончил восьмилетку. Потом ГРУ.
Что? от неожиданности европеец, наслышанный о таких знаменитых российских аббревиатурах, дернулся и довольно сильно ударился головой о боковую стойку.
Не волнуйся, утешил автовладелец, невозмутимо глядя на дорогу. Не Главное разведывательное управление, а Городское ремесленное училище. Получил специальность фрезеровщика, потом токаря-расточника, потом уже на зоне оператора бензопилы. А ты на кого учился?
Меня с самого начала ориентировали на исторический факультет Пражского университета. Дед говорил, что я обязан, дабы не посрамить.
Угу.
Разумеется, помимо учебы занимался спортом. Бокс, плавание
Я тоже пару месяцев в бокс ходил. Но потом, когда настучали по физиономии, бросил. Не понравилось.
Так ты что, драться не умеешь? поразился пражанин.
Если б умел, не сидел бы за это.
Как у вас сурово
В этот момент дребезжаще зазвонил сотовый, лежащий на торпеде под лобовым стеклом. Не отвлекаясь от вождения, антиквар уверенной рукой цапнул телефон и поднес к уху.
Да, я помню, вы мне звонили Да, хорошо Я приеду Личная просьба: не могли бы вы пока закрыть икону каким-нибудь покрывалом? Если не трудно Благодарю.
Важный звонок? поинтересовался терпеливый Володзимеж.
Да. Надеюсь, не возражаешь, если мы немного отклонимся от курса?
Надолго?
Часа два-три
Чешский гость посмотрел в потолок машины (с его сиденья туда смотреть было проще всего) и кивнул. Спорить не имело смысла. Если тайна золотого эшелона благополучно хранилась где-то почти сто лет, то пара-тройка часов задержки ничего не изменят.
Современная русская деревня представляет собой такой симбиоз роскоши и нищеты, что пресловутые империалистические «города контрастов» нервно курят в сторонке. Буквально на соседних земельных участках могут располагаться помпезный трехэтажный особняк с ажурной решеткой а-ля «Летний сад» и похилившаяся на бок хибарка с крышей, провалившейся, как спина у старой клячи.
Антиквар Юрий, несколько раз сверившись с записями в потрепанной канцелярской тетради, довольно уверенно нашел нужный адрес.
Дом, к которому подъехали, тяготел к подклассу хибарок. Имели место покосившаяся веранда, забор из посеревшего от дождей штакетника и крыша, крытая рубероидом. Но хозяева в меру сил ухаживали за жилищем. Тут и там можно было видеть заботливо подложенные кирпичики, подставленные подпорки, колышки, подпирающие забор, и кусочки жести, защищающие фундамент от сырости. Палисадник заполняли пышно цветущие георгины.
На звук подъехавшей машины вышли хозяева. Рано постаревшая женщина городского типа и мужчина, который судя по манерам, всю жизнь проработал на заводе, а теперь остался не у дел.
Вы Юрий? с некоторым беспокойством спросила женщина у вышедшего из «Жигулей» антиквара. Похоже, ее озаботил непрезентабельный внешний вид прибывших.
Да. Можно посмотреть икону?
Женщина перевела взгляд на чешского гостя, и это ее утешило. Европеец выглядел вполне платежеспособно.
Проходите.
В доме было чисто и бедно. Мебель советского производства из разряда тех, что никогда не станет ценной, самотканые половички, герань на подоконниках.
Чешского гостя поразило, что пол имел заметный уклон к передней стене. Видимо фундамент просел и никакие внешние подпорки не исправляли этой беды.
Мы бы не стали продавать, сказала женщина, оправдываясь. Но очень нужны деньги. Поэтому мы бы хотели
Все понял, сказал Юрий. Он сейчас был похож на стрелку компаса, которая при любом повороте корпуса неудержимо обращается в нужном направлении. И взгляд его был нацелен на некий предмет на стене, очертания которого едва просматривались под наброшенным покрывалом. Можно?
Да, конечно.
В два шага антиквар оказался рядом с иконой и осторожно, точно боясь спугнуть, взялся рукой за край. Поверх покрывала.
Володзимеж наблюдал с интересом. Действия Юрия не укладывались в рамки какой-либо рациональной модели и вообще напоминали ритуал. Некое магическое действо.
Вот он коснулся иконы второй рукой. Прощупал что-то вдоль края сверху вниз. Затем, не отпуская хватку левой руки, подцепил покрывало двумя пальцами правой и стал потихоньку, миллиметр за миллиметром, стягивать ткань книзу.
Чем-то это напоминало партию в покер. Когда игрок, прикупив новую карту, прячет ее между своими и потом осторожно, боясь спугнуть удачу, по миллиметру выдвигает краешек, чтобы не то что увидеть, но то ли наворожить удачу, то ли предугадать то, что сдала ему судьба.
Минуты три прошли в полной тишине. Никто не вмешивался в священнодействие.
Наконец, как бы пресытившись предвкушением, Юрий осторожно снял покрывало и всмотрелся в изображение.
Да, как и обещали, то было «Рождество Богородицы». С ковчегом. 17 век. Старообрядческая.
Образ, словно впитавший в себя всю горечь прошедших столетий, был погружен в темноту, так что изображение едва просматривалось.
Но, безусловно, раз икону хранили столько времени, пряча и от посланников патриарха Никона, и от одетых в кожанки комиссаров, в ней было нечто особенное. И чешский гость, даже не вглядываясь подробно в каждую из изображенных фигур, почувствовал некую ауру, окружающую старинную доску.
Что же, сказал антиквар, называйте цену.
Женщина, явно волнуясь, стиснула руки перед грудью.
Наверное, это очень дорого, но мы узнавали в городе
Молодцы, подбодрил антиквар, правильно, что все выяснили.
Мы понимаем, что просим много, продолжила женщина, все так же волнуясь. Мужчина (судя по сходству лица, то был ее брат), желая приободрить, аккуратно придержал ее за локоть.
Смелее!
80 тысяч.
Женщина рубанула цену с тем выражением отчаяния, с каким зимой прыгают в холодную воду. Тут же испугалась, что покупатели не примут названного и уйдут, оставив сделку не совершенной, и добавила угасающим голосом:
Разумеется, мы готовы немного уступить
Видите ли, вступил мужчина, у нас Алеша ее сын, был в Чечне и сейчас нуждается в реабилитации. Ира продала квартиру и уволилась с работы, чтобы за ним ухаживать. Но деньги кончаются. Поэтому мы решили
Все понятно.
Юрий залез во внутренний карман своей зековской куртки, извлек потрепанный бумажник и уверенной рукой отсчитал 16 радужных пятитысячных купюр.
Судя по вспыхнувшей в глазах женщины радости, она не ожидала, что все будет так легко.
Антиквар между тем отделил от своей пачки денег еще две купюры и протянул мужчине.
Это вам комиссионные, за посредничество.
Да что вы, счастливо воскликнула женщина, он же мой брат, какие комиссионные!
Так положено. Пересчитайте.
Женщина, с озаренным радостью лицом, обернулась к столу, где на старой клеенке лежала фантастическая, как будто бы сияющая кучка новых хрустящих банкнот. Взяла их, прижала к груди.
Пересчитайте.
Она начала считать, и Володзимеж заметил, как у нее дрожат руки.
Глава 7. Арест
Загрузив приобретение в багажник (там у Юрия обнаружилась застиранная простынка, в которую можно было паковать ценные вещи), наши искатели древних тайн взяли первоначальный курс на Лысково.
Погода стояла не по-октябрьски солнечная, дорога вилась среди холмов, украшенных живописными купами деревьев, одетых, как и обещал поэт, в багрец и золото.
Все-таки нет ничего красивее России, произнес антиквар, думая о чем-то своем.
Чех приподнялся, глянул вокруг и, укладываясь назад, на свое космическое кресло, не согласился:
Ты Праги не видел.
Не видел, не стал возражать Юрий. Но я, в общем-то, о другом.
Да?
Края здесь богатейшие. Раньше в Макарьеве (это на другом берегу Волги) ярмарка была. Торговали хлебом на всю Россию. Хлебом, заметь, не айфонами какими-нибудь или автомобилями бентли. И за счет простого хлеба вся округа процветала.