Пятьдесят? Как ты можешь выглядеть так молодо, если ты старше меня?! у неё было такое непосредственное возмущение этим фактом, что я не сдержала смеха, который повторил и папа, только хмыком.
Не пятьдесят, но тридцать два. Я старше твоей матери на пять лет, Актиния, Нира недовольно поджала губы, так что, если бы ты училась, а не безалаберничала, то выглядела бы ещё моложе!
Нирралин, холодно остановил её отец, дёрнув щекой.
Прости, опустила взгляд она, хоть он и не оборачивался к ней.
Тут в диалог вступила я, снова не сдержавшись:
Твоя мама была хорошей, Тини, я внимательно смотрела именно на отца, так Нира сказала.
То, как менялось его выражение лица, было бы заметно даже самому невнимательному: бледность, напряжение, осознание, злость и печаль. А после вынужденное, больше вымученное спокойствие на лице. Он даже не заметил моего внимания, в то время как Фил считывал каждое моё действие. Именно он качнул мне головой, как бы показывая, чтобы я не лезла в это.
Тты её знала? Актиния даже высунулась из окошка кареты, чтобы показать, насколько это её волнует.
Иногда она казалась мне совсем юной девушкой, будто ещё не выросшей и не выбравшейся из тех подростковых привычек, когда тебя волнует давно забытое. Она будто всё ещё не осмыслила это в своей голове.
Издеваешься? сощурилась Нира, я говорила тебе это больше пяти раз! У тебя, что она мельком взглянула в спину отца и подобрала слова, памяти нет совсем? Она была моей лучшей подругой, пока этот ублюдок
Нирралин! почти зарычал на неё отец.
Я вцепилась пальцами в его плечо и поймала на себе его извиняющийся взгляд.
Это было лишнее, признала висталка, но Элли
Заканчивай с этим разговором, нетерпимое от Варга.
Он усадил меня в «кокон», застегнул пуговицу и пришпорил коня мы понеслись галопом, проносясь мимо деревьев и разделяя нас с остальными. Кажется, папа вовсе не смог забыть свою прошлую жену. Или же скрывал что-то очень нехорошее, потому что Нира сказала «этот ублюдок». Кого она имела ввиду? Виктора Кери? Что вообще происходило между ними тремя? И причём здесь мой мёртвый дед?
***
Стая была такой же, какой я оставляла её в тот самый последний день. Шумная, весёлая, очень людная и куртная, а ещё домашняя. Особенно последнее, потому что, стоило нам с папой преодолеть массивные деревянные ворота на въезде, как моё сердце буквально затрепетало от восторга яркое слепящее солнышко над головой с защищающим куполом мыльно-серебристого прозрачного барьера, неровные ряды разномастных шатров и палаток, множество костров, огороженных камнями, лёгкий запах дыма и леса, а ещё много-много жителей клана. Я не видела среди них знакомых лиц, скорее всего они уже успели повзрослеть или постареть, пока здесь не было меня, из-за чего я, помнившая прошлое отношение людей к себе, решила показаться дружелюбной, и махала рукой каждому, кто улыбнулся мне или отцу. Это вновь показалось мне воодушевляющим, потому вскоре моё своеобразное приветствие получали абсолютно все, отчего удивлялся и посмеивался папа, и улыбался Фил.
Лес здесь иногда заходил на территорию поселения, потому нередко встречались деревья, часто по обочине синела трава, а ещё было очень много животных: не собак, конечно, к ним курты относились бы странно (если бы знали о том, что есть такие животные на Фобосе), однако здесь часто встречались лахальки (кто-то средний между кошкой и кроликом, и неизменно зубастый) и более крупные кэрычи (тут ничего похожего я подобрать не могла, потому как это были не птички и не летающие, но летали они вполне себе прилично, обгоняя среднего волка в обороте), сравнить которых можно было только со змеями с ножками. К слову, оба подвида животинок визжали и жрали друг друга, из-за чего жестокие волчьи дети стравливали их постоянно, ходя «баш на баш», а это в свою очередь рождало грандиозный спрос на зверьё.
С остальным всё было достаточно просто высокий частокол, не огороженный только у самых центральных ворот и у выхода к лесу у противоположной стороны, пролегающая почти в самом центре быстроводная река, на которой стояли хитрые сооружения «купальни», банями которые назвать было трудно, но больше они чем-то напоминали мне японские горячие источники, исключая только тот факт, что эта речка брала своё начало в горах (на Деймосе это были Белокаменные), а потому была очень холодной. Это в свою очередь вводило ограничения на купания не магов, потому такие мылись исключительно во время купания папули, меня или кого высокого ранга, чтобы им нагревали воду (папа так вообще расщедрялся и грел чуть ли не половину реки у него некромантский огонь был ведущей магией, а потому легко нагревал большое количество даже проточной воды). Ограждения помогали успокаивать ход реки, деревянный бревенчатый настил и мосты с перегородками между женским и мужским секторами выглядели как «изба над рекой», а само ощущение при подобном купании было просто невероятным. Вот только у Варга всегда была отдельная секция, расположенная в начале течения, и огороженная всеми возможными способами, потому мы с мамой обычно заседали там, имея отдельный выход и не контактируя с другими. Мой детский мозг от этого иногда впадал в обиду на папу, однако сейчас я понимала, что он, конечно же, делал как лучше.
Середина территории обычно была самой людной, потому что сюда чаще всего привозили что-то интересное, вроде тщательно проверяемых отцом ярмарок, бродячих циркачей или других диковинок, к которым папа относился достаточно лояльно. Многие здесь даже что-то покупали или выменивали. Обычно торговцы редко принимали местные вещи, исключая только один, самый интересный пушнину. Сама концепция стаи держалась именно на этом взаимовыгодный обмен, при котором каждый мог приобрести себе что-то интересное и нужное, обменяв на что-то другое. Нет, деньги здесь тоже иногда появлялись, но это было ни к чему, потому что ценились здесь больше продукты (чаще мясо), чем какие-то медяки или серебряные монетки.
Стая была богата об этом знали все. Лес Варг был огромен. Он занимал практически половину материка и имел огромную флору и фауну, потому здесь никогда не было недостатка в еде и мехах. Что интересно, папа был полноправным хозяином всего материка, и попасть на него просто так было невозможно клан неспроста был закрытым. Проникнуть в стаю хотели очень многие, поэтому часто появлялись барьеры и пропускные пункты у центрального входа. Варг был хорошим Лордом, потому и впускал только «нужных» людей, высылая остальных обратно.
Здесь всегда было тепло. Это обеспечивал погодный барьер, ограждая нас от холодной свежести гор, реки и достаточно недалекого моря, побережье которого было воистину огромным, но неизменно ледяным. На Деймосе помнится всё было немного по-другому ветер на пирсе был прохладным, но не таким вымораживающим, как тот, что дул здесь. Значило ли это, что погода контролировалась здесь совсем иначе? В Мридифе, например, я привыкла к ледяным дождям, в то время как Сахарный домик, который стоял совсем близко к нему в этом мире, находился в сухом и тёплом климате. Так же обстояло дело с Туманной Рощей и её туманным дождём, в Магистрате же климат был похож на фобосовскую Сибирь.
Я чувствовала себя так, будто одно единственное солнышко над головой придавало мне сил. Сердце щемило от притока воспоминаний, а в сознании бушевали яркие счастливые образы. Странно, но чаще всего в них был именно папа Рая будто тонула в важности, в то время как он находился на плаву всегда. Неизменно рядом. Неизменно защищая и любя.
О чём задумалась, паучок? спросил отец, свернув на лошади к моему шатру.
Я помотала головой, не убирая с лица довольной улыбки, и ответила:
Я соскучилась по стае, пальцы вновь сомкнулись вокруг кончика вожжей, по тебе и по маме.
При упоминании последней он немного напрягся, словно я оскорбила его только мыслью о ней, а после расслабился, очевидно успокоив мысли.
Я хочу к ней, добила его я.
Теперь он уже совсем не сдержал тяжёлого выдоха, но промолчал.
Тебе нужно искупаться, покушать и немного отдохнуть, совсем нестрого произнёс он, а после, я обещаю, что отведу тебя к ней. Договорились?
Я поджала губы, пытаясь справиться с всколыхнувшимся в душе негативом. Настолько злой и обиженной я себя, кажется, не чувствовала никогда.
Я хочу сейчас, не выдержала напора я.
Папа отреагировал спокойно, можно сказать, привычно для общения со мной так я разговаривала с ним часто. Очень много требовала и мало чего терпела. От этого в уже взрослом и осознанном сознании было гадко.
Разве я могу отказать такой милой девочке? деланно и с улыбкой рассмеялся он, скажу, чтобы она искупала тебя, паучок.
Лицо вытянулось от удивления. Однако моментально вернулось обратно. Потому что он был таким всегда потакающим практически любой моей «хотелке. Не зависимо от дня, окружения и места.
Жестокий Лорд, глава закрытого и жуткого клана Варг, сильнейший волк всех стай прогибался под желания собственной дочери так, будто о его вспыльчивости и стойкости убеждений не ходили слухи, один страшней другого.
Почему ты мне разрешил? вырвалось у меня.
Я никак не могла понять такого его поведения. Ведь оно было только в отношении меня остальная стая, которая в какой-то степени была для него семьей, не могла похвастаться подобным.
Отец удивился. Нахмурил брови в крайней степени задумчивости и ответил, как мне показалось, честно:
Потому что не хочу, чтобы ты обижалась, он остановил коня, аккуратно застегнул даже верхние пуговицы рубашки, чем запечатал мне обзор, и сошёл на землю.
Я же осталась задумчиво ковырять пальцем прорезь между двумя пуговицами.