Да здравствует Жизнь!
Марита Мовина-Майорова
Роман основан на реальных событиях, свидетелем, а иногда и участником которых, был сам автор. Однако любые совпадения описанных в данном произведении персонажей, имён и фамилий, событий и мест случайны.
Цитата, предваряющая роман авторская.
Редактор Б. Майоров
Иллюстратор М. Мовина-Майорова
Благодарности:
Идея оформления обложки принадлежит автору Марите Мовиной-Майоровой.
© Марита Мовина-Майорова, 2022
© М. Мовина-Майорова, иллюстрации, 2022
***Всякий человек носит в себе семя своей судьбы. И как всякий землепашец, кинувший семя в землю, стремится не дать этому семени погибнуть, так и человек стремится взрастить своё семя в себе Однако землепашец знает, что за семя он лелеет, а человеку не дано этого знать. Но он никогда не даст этому семени погибнуть
ДОРОГИМ МОЕМУ СЕРДЦУ РОВЕСНИКАМ,
ОДНОКЛАССНИКАМ И ОДНОКЛАССНИЦАМ
ПОСВЯЩАЮ Я ЭТУ КНИГУ.
ЧАСТЬ I. Она
Глава первая
Встреча.
«Должна успеть!» молнией пронеслось в голове, и она, зажав в ладошке билет, бросилась к электричке, не обратив никакого внимания на оклик кассирши:
Девушка, сдачу забыли!
Последние пассажиры лениво вползали внутрь жара стояла такая, что лучше бы, наверно, сидеть дома. Но было воскресенье. Дома сидеть никому не хотелось. И ей тоже.
Она едва успела заскочить в тамбур.
Двери закрываются. Следующая остановка Дальше в динамике заскрипело и затрещало.
Девушка облегчённо выдохнула фу-у-у.
Двери захлопнулись, а она осталась стоять у окна в тамбуре, где после того, как двери открылись и закрылись, ещё сохранялась доля свежести. Хотя и горячей.
Электричка между тем набирала ход, и тоненько посвистывая извещала, тем самым, всех вокруг, что продолжает свой путь по назначению.
Девушка, а скорее девчушка, с огромными круглыми дымчато-голубыми очками вместо ободка на волосах, с синей сумочкой через плечо и с заправленной в бледно-голубые брючки белой шифоновой кофточкой, подчёркивающей тоненькую талию, прислонилась плечом к оконному стеклу, провожая взглядом хозяйственные постройки станции.
За окном замелькали картины удушливого лета высохшая бледно-жёлтая осока (болото местами подходило к самому полотну железной дороги), и корявые убогие деревца почти без листвы.
Девчушка вздохнула: «И здесь грустно», и невесёлые мысли последних дней снова вернулись. Собственно, по причине наличия этих мыслей, она и поехала в такую жару в Пушкин уж лучше лежать на берегу Колонички небольшого пруда, что почти рядом со станцией и охлаждать своё изнемогающее от жары тело, периодически погружая его в воду пруда, чем сидеть в душной комнате и бесконечно нанизывать тоскливые мысли на прозрачные ниточки своих чувств.
Она не заметила, как уткнувшись лбом в стекло, бездумно начала на его поверхности выводить пальцем какие-то каракули.
«Что же это такое со мной происходит, как-то отстранённо и словно не о себе, думает она. Радоваться надо. Ведь всё прекрасно. Сессию сдала. Каникулы. Тётка во мне души не чает. В секретари комсомола на факультете зовут а я всё о нём и о нём Девчонки, вон, с ребятами все. Татьяна замуж выходит в августе. А мне никто не нужен Но почему он не приехал ни разу? Не пишет? Ведь целый год прошёл. И почему он один для меня свет в окошке?.. Дура! вот встречу кого-нибудь»
Под кофточкой вздыхает небольшая грудь, упруго подрагивая в такт стуку колес электрички.
Чуть поднимаются и опускаются плечи. Ремешок сумочки скользит вниз.
В тамбуре пахнет пылью и ещё чем-то железно-горячим.
Боже, как жарко
Неожиданно позади неё с грохотом открылась и закрылась тамбурная дверь. Из просвета между вагонами в тамбур дохнул горячий мазутный жар. Она вздрогнула и приготовилась, что так же громыхнёт тамбурная дверь в следующий вагон. Но было тихо. Только стучала колёсами электричка по рельсам тук-тук, тук-тук. И
Кто-то стоял у неё за спиной
Она неохотно оторвала лоб от прохладного стекла и оглянулась.
Парень. Очень симпатичный. Он стоит близко, почти вплотную, и смотрит на неё, улыбаясь одними глазами.
Глаза ярко-синие, в обрамлении тёмных-тёмных пушистых ресниц. И брови у него тёмные-тёмные и широкие, сросшиеся на переносице. Короткая стрижка, и никаких-таких модных сейчас бакенбард.
Повеяло от него почему-то прохладой.
И пахнет очень по-мужски
Вот это да! сказал он весело.
Она тут же внутренне собралась и ответила жёстко:
Проходи дальше.
Ну уж нет! засмеялся парень.
Смеялся он легко и широко, в глазах играло лукавство почти насмешка и руки он поднял как будто сдаваясь.
Теперь уж я точно никуда дальше не пойду останусь с тобой на веки! Пойдёшь за меня замуж?
Она опешила и приоткрыла рот.
ты что, не в себе? Или заняться больше нечем?
Нечем, нечем, ещё веселее засмеялся он, энергично двигая головой из стороны в сторону. Всё сделано. Училище закончил, распределение получил. Отпуск догуливаю, скоро в часть ехать. Теперь вот жену себе ищу. Кажется, нашёл, и он снова заулыбался только одними глазами.
Ей очень захотелось до него дотронуться, даже ладонью по щеке провести.
«Господи, я, что ли, не в себе уже? Это что такое! А ну, стоять!»
Парень же, словно уловил её движение. Протянул к ней руку и прикоснулся ко лбу.
Она не уклонилась.
Убери морщинки.
И принялся разглаживать какие-то мистические морщинки у неё на лбу.
Куда едешь? В Пушкин? Я тоже.
Потом был Пушкин, бесконечное движение по парку, свежая прохлада в тени деревьев, тёплая вода в пруду, запах пыли на дорожках и хвои между овражками, какие-то бессмысленные разговоры, заледеневшее мороженое и смех, смех, смех
Полутёмный подъезд и тусклая лампочка запах немытой лестницы и бродячих кошек она прижата спиной к стене и через тонкую ткань кофточки чувствует все её ухабы.
Его губы, кажется, втягивают её в какую-то бездонную, тёмную, но такую сладкую дыру, в которую она и сама очень хочет втянуться.
Её губы устали, опухли и горят, но он не даёт им передохнуть она и представить себе не могла, что так долго сможет не дышать
Пахнет от него свежей, тёплой пылью, политой грибным дождичком. И это до умопомрачения конфликтует с запахом немытой парадной.
А его руки легко гладят её лицо, плечи, обнимают за талию, прижимают к себе, и она ощущает всем своим существом, что он нежен, заботлив только губы впиваются грубо и ненасытно.
«Ему можно верить», чиркает мысль. И это последнее, что сможет потом она вспомнить.
У неё кружится голова
Внезапно она очнулась кофточка расстёгнута, его губы бродят по её обнажённой груди, а руки настойчиво пытаются снять с неё трусики.
«Я не справлюсь с ним, как-то вяло, совсем даже не испугавшись, услышала она свою мысль, бесполезно. И кричать бесполезно никто и не дёрнется».
Давно была глубокая ночь.
А его руки всё тянули трусики вниз. Он дышал прерывисто и не отпускал её грудь.
«Присосался как пиявка, так же вяло и совсем уже безразлично подумала она. Ну и пусть»
Ты что, мёртвая? вдруг дошёл до её сознания его натужный шёпот.
По-видимому, он не первый раз задавал ей этот вопрос. Парень смотрел на неё и больно шарил в трусиках пальцами.
«Да, я умерла» прозрачно подумала она.
И опухшими, горевшими от его сладких поцелуев губами еле прошептала:
Мне всё равно.
Парень ещё прижимал её к стене и продолжал перебирать пальцами там, внизу, но как-то уже неуверенно.
И вдруг выдернул руку и зло прошипел:
Ну и чёрт с тобой!
Потом упавшим, тоскливым голосом, добавил:
А ведь нам так хорошо могло бы быть
Повернулся, и качнувшись как пьяный, вышел из парадной.
Стукнула входная дверь.
Она медленно сползла спиной по колючей от потрескавшейся краски стене и жёстко шлёпнулась попой на холодный, цементный пол. Этот пол привёл её к настоящему. Появилось смутное понимание присутствия окружающего её пространства. Снова завоняло кошками и немытым полом. Замызганная лампочка, казалось, ехидно подмигивала ей. И полумрак постепенно стал проясняться.
«Что обо мне подумает тетя Шура?» в ужасе подумала она. Это была первая живая эмоция и мысль.
И вслед за ней другая: «Нет, не умерла я».