Именно тогда я, как никогда раньше, осознал патриотическую ценность работы мистера Вашингтона. Именно этого представления о его деятельности и о нем самом я с тех пор и придерживаюсь. Именно на этом основано его право на нашу благодарность.
Можно научить чернокожего читать, будь то на английском, греческом или иврите, но красивыми словами сыт не будешь. Можно заставить чернокожего работать это то, к чему с одной стороны его принуждал хозяин, а с другой голод; но и то и другое привело Юг к той жизни, которую мы видим там сейчас. Однако научить чернокожих выполнять свою работу искусно, как это делали люди всех рас, которые многого добились, способствовать тому, чтобы они получили образование и стали сильными личностями, и, что самое важное, сделать так, чтобы чернокожие обучали других чернокожих тому, чему научились сами с миссионерским рвением, способным затмить любые обычные филантропические усилия значит кардинально изменить экономическую основу жизни и характер народа.
Сам план не новый. Он был разработан в Хэмптонском институте, но в Хэмптоне это сделали белые. На самом деле план не раз был изложен в теории теми, кто внимательно изучает жизнь Юга. На самых эффективно управляемых плантациях ремеслам обучали и во времена рабства. Тем не менее Таскиги это совершенно новая глава в истории чернокожих и в истории самой сложной проблемы, с которой нам когда-либо приходилось сталкиваться. Этот институт не только делает «плотника из человека; он делает человека из плотника». Поэтому в определенном смысле Таскиги имеет большую ценность, чем любое другое учебное заведение для мужчин и женщин от Кембриджа до Пало-Альто. Это практически единственное место, о котором можно сказать, что оно прокладывает дорогу в новую эпоху для значительной части населения страны.
Разработать план на бумаге или на расстоянии это одно дело. Для белого человека составить такой план тоже не проблема. Разработать подобный план для цветного на Юге, где в период его создания он неизбежно сталкивался с непониманием как со стороны своего собственного народа, так и белых, и где ему на каждом шагу приходилось подстраиваться под напряженные расовые отношения это совершенно иное и намного более сложное дело, и страна еще долго будет признательна человеку, который справился с этой задачей.
Эта задача не была и не является исключительно образовательной. Любой может обучить мальчиков ремеслам и дать им начальное образование. Так поступали с самого начала существования цивилизации. Но эту задачу предстояло выполнить с использованием наисырейшего сырья в рамках цивилизации доминирующей расы, и не преступая при этом расовые и социальные границы, которые играют определяющую роль в обществе. Это необходимо было сделать на благо всего общества. Более того, задачу пришлось выполнять без помощи местных жителей, в условиях крайней нищеты, прося милостыню, и вопреки невежеству одной расы и предрассудкам другой.
Прежде никому не доводилось сталкиваться с более сложным вызовом, с задачей, которая потребовала бы столько мудрости, для того чтобы сделать всё правильно. Таким образом, истинным мерилом успеха мистера Вашингтона является не то, что он преподает в Таскиги, и даже не получение пожертвований от филантропов издалека, а то, что он добился искреннего признания ценности своего труда от каждого белого южанина, обладающего сильным характером и мудростью, и даже от тех, кто до сих пор придерживается мнения, что простое книжное образование для чернокожих жителей Юга в нынешних условиях является абсолютным злом. Эффективность идеи Хэмптон-Таскиги является неоспоримым доказательством ценности демократических институтов, даже несмотря на непреодолимые трудности.
Рассмотрим изменения, которые произошли за двадцать лет в обсуждении проблемы чернокожих. Два или три десятилетия назад социальные философы и статистики, а также благонамеренные филантропы все еще говорили и писали о депортации чернокожих, или об их поселении на ограниченной территории, или о том, что они расселились по всем частям Союза*, или о том, что черные деградируют из-за пренебрежительного отношения к своим детям, или о том, что их скоро станет так много, что они вытеснят белых с Юга, а также о другой полнейшей ерунде. Ответом на эту критику стало внедрение простого плана обучения неблагополучных классов обеих рас по системе Хэмптон-Таскиги. В известном смысле «проблема» исчезла. В будущем скорость развития населения и земель Юга будет зависеть от скорости развития такого рода обучения. Именно это изменение взглядов и является подлинным мерилом работы мистера Вашингтона.
Вклад черного населения Америки в литературу колоссален начиная с политических выступлений и аболиционизма до романов «Хижина дяди Тома» и «Хлопок король»* огромное количество книг, на чтение которых многие люди (и я в том числе) потратили лучшие годы своей жизни; но единственные произведения, которые я прочел второй раз или когда-либо захочу прочесть снова из всего этого длинного списка книг (большинство из которых написаны скучными и неуравновешенными «реформаторами»), это «Сказки дядюшки Римуса»* и «Воспрянь от рабства», ибо это дейсвительно великая литература о жизни чернокожих. В одной книге собрано всё лучшее из прошлого, другая предрекает лучшее будущее; и авторы этих произведений единственные люди, писавшие с той полной откровенностью, идеальным знанием и исключительным достоинством, которые иначе можно назвать гениальностью.
Мистер Вашингтон завоевал всемирную славу в раннем возрасте. Думаю, что история его собственной жизни уже переведена на большее количество языков, чем любая другая американская книга; и я полагаю, что круг влиятельных людей, с которыми он лично знаком, у него шире, чем у любого ныне живущего человека.
То, как Букер Вашингтон преподает в Таскиги, уникально. Он читает своим лучшим ученикам лекции по искусству правильной жизни, которые основаны не на учебниках, а на жизненном опыте, а затем отправляет их в деревни, где они встречаются с негритянскими семьями. Такой студент вернется с подробнейшим отчетом о том, как живет семья, с которой он встречался, каков ее доход, что в ней делают хорошо, а что плохо; и сможет объяснить ей, как улучшить свою жизнь. Такой ученик составит конкретный план по улучшению положения этой отдельно взятой семьи, исходя из имеющихся у нее ресурсов, и, если он умен, получит больше пользы от этого опыта, чем от всех книг по социологии и экономике, которые когда-либо были написаны. Я разговаривал с юношей из Таскиги, который провел такое исследование, и не мог удержаться от того, чтобы сравнить его знания и энтузиазм с тем, что я слышал в аудитории университета для чернокожих в одном из городов Юга, где руководствовались идеей о том, что учеба в колледже спасет душу. Здесь класс декламировал урок из заумного учебника по экономике, механически повторяя заученные фразы с такой очевидной неспособностью усвоить материал, что было жаль потраченных впустую усилий.
Много лет назад я спросил мистера Вашингтона, что он считает самым важным результатом своей работы, и он ответил:
«Я не знаю, что поставить на первое место, эффект от работы Таскиги на чернокожего или его влияние на отношение белого человека к черному».
Разрыв между расами в условиях плохой системы образования быстро увеличивался. Под влиянием идеи Хэмптон-Таскиги белые и черные начали больше симпатизировать друг другу, их отношения стали более достойными и полезными. По мере того как чернокожий обретает экономическую независимость, он начинает играть активную роль в жизни Юга, и таким образом получает признание со стороны белых. И это заложено в самой природе вещей. В этом нет ничего искусственного. Это совершенно естественный путь развития. И белые южане не только признают этот путь, но и копируют его при обучении неблагополучных групп населения своей собственной расы. Так вышло, что школа стала оказывать более прямое и продуктивное воздействие на жизнь Юга, чем где бы то ни было в стране. Образование не находится в отрыве от реальности это не «система», не философия, это самое что ни на есть непосредственное обучение тому, как жить и как работать.
Сказать, что мистер Вашингтон снискал благодарность всех думающих белых южан, значит сказать, что при работе над серьезной конструктивной задачей он проявил величайшую житейскую мудрость, ибо ни один план по развитию вольноотпущенников не смог бы увенчаться успехом, если бы противоречил мнению южан. Заручиться поддержкой южан и оказывать вляние на формирование их мнения было неотъемлемой частью работы Букера Вашингтона. Он настолько хорошо справился с этой сложной задачей, что заслужил искреннее и глубокое уважение Юга. Однажды мистер Вашингтон сказал мне, что помнит тот день, и вспоминает его с благодарностью, когда стал относиться к белому южанину так же, как он относится к белому северянину. Это добрый знак для нашей общей страны, что настало время, когда мистера Вашингтона и его работу стали так же высоко ценить на Юге, как и в любой части Союза. Я думаю, что ни одному нашему современнику не удалось добиться более значительного успеха; и это стало возможным благодаря высоким моральных принципам и волевому характеру человека, который оказал огромную услугу нации.