А значение это воистину велико было. И не потому, что с треском разгромили горстку шведов, и не потому, что наглумились над ними силой богатырской. А потому, что мелкая эта победа для матери нашей, заступницы слабосильной, церкви православной, очень велика была! Слабо было разбить монгольскую орду, отразить басурман, обратить нехристей в православие, так вот нашлась заслуга отбились от потешной попытки братьев-христиан заставить нас креститься направо, а не налево
Победа, почетное звание, народное признание вскружили голову удальцу Невскому. Разругался он с Новгородцами и выехал вон.
Как стать святым
Одним из самых любимых фильмов нашего детства
был «Александр Невский». Мы смотрели его много раз, и каждый раз после просмотра наш поселок превращался в поле боя. Все пацаны вооружались деревянными мечами, и начиналась азартная рубка. На самых слабых и безответных напяливали старые ведра шлемы немецких рыцарей. Сейчас, вспоминая это, я понимаю, что нам всем навесили ржавые ведра на головы или, если угодно, лапшу на уши. Сделали это добрые дяди из Госкино и Священного Синода.
У советских киношников цель была наивной и благородной: затевалась очередная война с немцами, и надо было заняться чем-то полезным и политически правильным. Вот и сняли поучительный фильм, какие немцы кругом плохие, какие они рогатые, как они кидают в огонь наших младенцев. И, наоборот, какие русские хорошие, сильные и смелые, какой князь у них красивый и благородный, как он простой сеткой ловит рыбку, ну прямо святой апостол Андрей. Отсюда бесповоротно получалось, что в этот раз немцев мы тоже порвем на части, перетопим, как щенят, а все наше благородное вольется в единый рыбацко-пролетарский котел. Хорошо было снято, своевременно и простительно. Историю, правда, поковеркали изрядно, а так ничего. С тех пор в учебниках писали: Ледовое побоище было на Чудском озере, немцев порубали видимо-невидимо, рыцари все провалились под лед, победа имела большое-пребольшое историческое значение. И даже на ордене Александра Невского, за неимением портрета святого, изобразили народного артиста СССР Николая Черкасова в бороде и шлеме. А все потому, что Невский Писца с собой возил, а живописца возить не догадался.
У церкви мотивы восхваления и канонизации Александра были более приземленными: опять отбита атака католиков, опять патриархи и митрополиты московские сидят на Руси и никому не подчиняются. Кроме Бога. Но с Богом у них свои дела.
А вот как было на самом деле.
Немцев после новгородской отставки Александра привел на Русь обычный русский предатель, князь Ярослав Владимирович. Немцы осадили Псков и договорились с жителями. Те отдали своих детей в заложники. (Сразу успокою милых читательниц: с детьми ничего страшного, кроме беглого изучения основ немецкого языка, не случилось). Править стал немецкий наместник Твердило Иванович, тоже, конечно, из полицаев. Немцы захватили окрестные волости и стали планировать их переустройство. Несогласные с новым порядком бежали в Новгород.
Пришлось новгородцам ценой уступок и унижений выпрашивать себе Александра обратно в вожди. Великий князь Ярослав предлагал им другого сына, Андрея, но новгородцы, наслушавшись и начитавшись произведений нашего Писца, соглашались только на Невского. Им это потом икнется, будут они на него жалобы писать, но сейчас, в 1241 году, за 700 лет до исторической аналогии, Невский вернулся постоять за веру православную. Сначала он разогнал немцев из волостей, пленных отпускал с миром, своих предателей вешал. Нужно было брать Псков, но тут, как на грех, пришлось отлучиться в Орду. Батый осмотрел Александра. Писец быстро записывал слова хана, будто бы понимая по татаро-монгольски: «Нет подобного этому князю!».
Весной 1242 года по возвращении из Орды вдохновленный Александр сходу вышиб немцев из Пскова и разобрался с ними по-татарски, без гнилого европейского либерализма: шесть пленных рыцарей были замучены до смерти. Далее Невский сам вторгся на немецкую территорию, но его передовой отряд был разбит.
Александр остановился на льду Псковского озера, в 20 верстах южнее Чудского. Лед 5 апреля «был еще крепок». Дальше все было, как в кино, и немцы, наступающие «свиньей», и лютая сеча, и обходной маневр русских. Лед был покрыт кровью, но не треснул нигде, и русские гнали немцев до берега. В фильме этот эпизод изменили, потому что пленка была черно-белая, и разливать по искусственному льду красную гуашь смысла не имело.
Итоги битвы в военном плане были смехотворны: убито только 500 немцев, да 50 рыцарей попали в плен. Кровью лед окропили в основном местные жители, чудь и вожане, будущие эстонцы и латыши, уже тогда поддержавшие немцев. Псков встречал победителя крестным ходом. Писец порхал трофейным немецким пером: «О псковичи! Если забудете это и отступите от рода великого князя Александра Ярославича, то похожи будете на жидов, которых господь напитал в пустыне, а они забыли все благодеяния его». Тут мы видим, что талант Писца расцвел: гиперболы и сравнения так и льются на терпеливые страницы. Вот уже Невский досрочно вышел в «великие» князья, вот уж и с Христом сопоставлен! И вот откуда пошла невинная привычка всех подряд называть жидами.
Александр срочно отъехал проводить отца в Орду, поэтому обошлось без казней: немцы прислали письменные извинения, отпустили заложников, получили назад всех пленных. Все тихо, мирно, культурно на смертельное противостояние с «гнилой фашистской нечистью» не тянет. Конфликт был исчерпан.
Но события развивались стремительно. В этот раз на юге.
Ярослав был отравлен. Права на престол должны были перейти к его брату Святославу, и все Ярославичи оставались не при делах. Сжигаемый ядом Ярослав понимал это и успел прохрипеть Писцу завещание: главенство в роде переходит не к брату, не к старшему сыну Александру, а к среднему Андрею. Он, дескать, и более умен, и рассудителен, и образован. И просто милее отцу. Окрыленный Андрей и уязвленный Александр срочно поехали к хану. Дорога была дальняя. Пока добирались, Святослав уселся править, но младший брат ходоков Михаил Хоробрит, князь московский, согнал дядю с трона и объявил себя великим князем. Сразу стал хозяйничать и воевать, но нечаянно погиб в бою с литовцами. Это все осталось за кадром, и тяжба за престол продолжилась.
Оказалось, что наряду с Ярославичами, великое княжество непрочь был получить черниговский князь Михаил. Он успешно добрался до Орды в 1249 году. Батыю этот вариант годился. Быть может, он даже собирался вернуть столицу Руси на Юг, в более понятное и приятное Дикое Поле. Этой страшной напасти Андрей и Александр даже испугаться не успели, она пришла вместе с вестью доброй. Князь Михаил Черниговский не выдержал татарского этикета, загордился пройти к юрте Батыя меж двух костров, побрезговал кумысом, не поклонился скульптурным предкам царя. Моментально был сбит на колени руки за спину; один джигит рванул его за волосы вперед, второй за воротник назад, третий взвизгнул кривой кавалерийской саблей, и привет. Со святыми упокой. Лежит теперь святой Михаил Черниговский, татарам не поклонившийся, великим князем не ставший, на главном великокняжеском кладбище в Архангельском соборе Московского Кремля, как войдешь, налево.
В Орде Андрей предъявил завещание великого князя Ярослава и был утвержден в должности. В традиционных правах Святослава и Александра татарам разбираться было недосуг. Святослав в пустой след ездил в Орду, но зря потратился на подарки и с досады через несколько лет умер. Был еще один старший дядя, но и тут татарам было все равно. Ярославичи дарили лучше, кланялись ниже, улыбались шире. Меж собой они в Орде чуть не подрались, Невский хотел задвинуть младшего брата, но Батый принял-таки во внимание волю Ярослава. Александр при дележке получил Киев и Новгород, бывшие главные, а теперь скандальные и бросовые города.
Потянулись годы, неприятные для Невского. Андрей спокойно правил Русью, Александр изнывал в Новгороде.
В 1250 году случилась новая беда: Андрей женился на дочери Даниила Галицкого, единственного сильного южнорусского князя. Сообразил-таки Андрей геополитический интерес Батыя! Александр легко мог лишиться Киева, до которого так и не собрался доехать с официальным визитом. К тому же, как известно, от княжеских свадеб с неотвратимостью летней молнии происходят княжата алчные наследники тронов и корон. Надежда на всероссийскую власть уплывала с волховской волной. Нужно было что-то делать.
Тут как раз разболелся покоритель Руси Батый. Ответственным за Русь стал его сын Сартак, который по молодости завещания Ярослава не помнил. Можно было играть. Невский рванул на Дон в новую ставку Сартака и стал нести на брата околесицу: Андрей и благороден и храбр, но вот, изволите рассмотреть, ваше высочество, к управлению государством неудобен. Он и молодежь слушает, и охотой увлекается чрезмерно, и конторские дела запустил.