Распахнув дверь, я улыбнулась, но тут же уголки губ сами по себе опустились вниз. На пороге квартиры стоял Никита собственной персоной. С охапкой цветов, связкой воздушных шаров и внушительной коробкой, в цветной бумаге, перевязанной серебристой лентой.
С днем рождения! воскликнул он и, оттеснив меня вглубь прихожей, сначала вручил мне шары и цветы, а затем, дождавшись, пока я пристрою букет на стуле, а воздушное безобразие с двусмысленными надписями отпущу под потолок, протянул мне подарок. Вот. Ты же о таком мечтала?
Я невольно округлила глаза, начиная догадываться о том, что может быть в коробке. Неужели тот самый ноутбук, о котором я начала заговаривать еще год назад? Очень дорогой и почти что недосягаемый, потому что я не была сторонницей того, чтобы тратить и без того вечно недостающие деньги на подобное. Даже если это заветная мечта.
Как-то раньше от тебя особой прыти в сюрпризах не наблюдалось, ответила я и, присев на краешек стула, на котором лежали розы, принялась сдирать бумагу с подарка.
Охнула, когда поняла, что Константинов не просто купил мне ноутбук той фирмы, о которой я грезила, но еще и взял самую дорогую модель.
Это же стоит как крыло самолета охнула я, не зная, как реагировать на подарок.
С одной стороны, это был сюрприз на день рождения, с другой не решит ли Никита, что я ему чем-то обязана за такую ценную вещь?
И не думай, что я с какой-то целью его тебе дарю. Он от всей души, чтобы тебе было приятно. Ты ведь мать моего ребенка, у тебя должно быть все самое лучшее.
Я поднялась на ноги и, отложив коробку, уже собиралась сказать, что мне нужно время подумать, принимать ли настолько дорогие подарки, когда случилось две вещи одновременно. Константинов потянулся ко мне и коснулся ртом уголка моих губ. Невесомо, едва ощутимо. И вроде как невинно. А от так и не запертой двери раздался голос Егора:
Не помешаю?
Помешаешь! тут же отреагировал Никита, и в голосе его появились нотки угрозы.
Я охнула, отстраняясь. Мне в день рождения только и не хватает, что драки двух мужиков, которую разнимать я буду при полном параде. В мыслях мелькнула дурацкая картинка, как мы втроем заявляемся в ресторан в изрядно потрепанном виде. У Константинова, скажем, будет оторван рукав рубашки, а у Вержицкого выдран клок волос.
Не помешаешь! вступила я и, пока все не перешло границ, быстро сунула ноги в туфли и, накинув на плечи пальто, кивнула Никите на выход: Выходи и уезжай. Мы с Егором вскоре отправимся следом.
В глазах Константинова зажегся нехороший огонек. Бывший муж смотрел на меня с прищуром, намеренно делая вид, что замершего на пороге квартиры Вержицкого просто не существует на свете. А я стояла, вскинув подбородок и не отводя глаз. Если Никита собрался поиграть в гляделки я не собиралась стать капитулировавшей стороной.
Сашка ждет, что тебя до реста докину я, наконец, сказал Константинов. У нас с ней уговор.
Я растерянно моргнула раз-другой. Дочь что-то задумывала это я знала, а вот то, что Никита был частью плана нет.
Вообще-то меня довезет Егор, запротестовала я.
Если дело в Сашеньке, то конечно, пусть Никита тебя подбросит, сказал Вержицкий, и Константинов смерил его взглядом.
Дело в нашей с Есенией дочери, отрезал он, повысив голос. Четвертые лишние нам не нужны.
Перестань! одернула я Ника. Егор мой мужчина. И никакой он не лишний!
Я пребывала в возмущении, но Константинова, кажется, это ни капли не трогало. Он издевательски выгнул бровь, пожал плечами и вдруг выдал:
Ну, если тебе настолько наплевать на планы Сашки начал говорить, на что я вскинула руку, давая понять, чтобы Константинов замолчал.
Все, давайте уже выдвигаться в ресторан, сказала мужчинам. Только цветы в воду поставлю.
Я метнулась на кухню, цокая каблуками. Нет, ну вы подумайте! Четвертый лишний! Что он вообще себе позволяет?
Приспосабливать под букет пришлось банку вазы закончились еще на прошлых хризантемах и розах. Я наливала воду, а у самой руки дрожали от эмоций. И каждое мгновение прислушивалась к происходящему в прихожей, надеясь, что Ник и Егор друг друга не попереубивают.
Вернувшись к ним, взяла сумочку и вышла из квартиры. Константинов последовал за мной.
И да, привет, сказала Вержицкому, улыбнувшись чуть нервно, после чего чмокнула его в щеку.
Спускались вниз мы в полном молчании. В лифте мне показалось, что я попала в душную железную коробку, из которой не было выхода. Стоящие рядом мужчины, каждый из которых норовил быть ближе, спокойствия мне не добавляли.
И да, привет, сказала Вержицкому, улыбнувшись чуть нервно, после чего чмокнула его в щеку.
Спускались вниз мы в полном молчании. В лифте мне показалось, что я попала в душную железную коробку, из которой не было выхода. Стоящие рядом мужчины, каждый из которых норовил быть ближе, спокойствия мне не добавляли.
Когда же мы вышли на улицу, Константинов направился к машине размашистым шагом. Снял ее с сигнализации, распахнул для меня пассажирскую дверцу, приглашая сесть внутрь. Я застыла на месте, а у самой внутри поднялась волна протеста. Я не собиралась позволять Никите играть в его игры. А планы дочери, если, конечно, Константинов о них не соврал, как-нибудь немного переиграются.
Увидимся на месте, кивнула я Нику и, взяв под руку Егора, направилась к припаркованной неподалеку машине Вержицкого.
Несколько минут мы ехали в полном молчании. Некоторое время Никита, как приклеенный, маячил за нами. Егор бросал на его машину, мелькающую в зеркале заднего вида, встревоженные взгляды. Потом Константинов обошел нас слева и его только и видели.
У вас так заведено? Ну, что подарки Никита дарит исключительно дорогие? спросил Вержицкий, и в голосе его послышались нотки, которых я раньше не замечала. Хоть он очень и старался говорить спокойно и даже расслабленно.
Нет, помотала я головой и кривовато усмехнулась. Даже наоборот. Обычно Константинов был не настолько щедр.
Хм.
Вот именно. Хм. Егор обозначил своим вопросом основные моменты относительно ноута, которые мне вскоре придется крепко обдумать. С одной стороны, подруги бы сказали: Дарит дорогое? Так и надо! С паршивого козла, как говорится С другой я напрочь не желала, чтобы этот подарок меня к чему-нибудь обязал.
У меня достаточно средств, чтобы обеспечить свою женщину всем, что ей требуется, с нажимом сказал Вержицкий и, когда мы остановились на светофоре, повернул голову ко мне.
Теперь в его голубых глазах я видела два потемневших колодца, в которые превратились зрачки. Эмоции, несмотря на показную сдержанность, Егор испытывал острые.
Давай обсудим это потом, сказала я, когда увидела ресторан и выдохнула с облегчением.
Все происходило слишком быстро. Этот подарок, разговор с Вержицким, в котором он четко обозначил мою принадлежность ему в его же глазах. Я даже не успевала реагировать ни эмоционально, ни как бы то ни было иначе.
Вон Сашка уже ждет, сказала я, когда заметила дочь, восседающую на руках Константинова.
Они встречали нас у входа в компании моих родных и друзей.
Вижу, мрачно ответил Егор и, едва затормозив возле ресторана, вышел и громко хлопнул дверцей.
Я застыла на месте. Сидела, сжимая руки в кулаки и смотрела на то, как Вержицкий идет ко входу. Как минует моих родных и скрывается внутри.
Выйдя, натянула на лицо улыбку, по которой всем, кто меня хоть мало-мальски знал, было ясно я притворяюсь. Дочь сразу бросилась ко мне и объявила:
Сюрприз!
Рядом с ней сиял, как начищенный самовар, Константинов. Он включил музыку на телефоне, а Сашка принялась отплясывать. Причем делала это так, словно ходила на танцевальные курсы, причем я об этом не знала ровным счетом ничего.
С Днем Рождения! воскликнула Сашка, закончив свой танец.
С Днем Рождения, родная, поддержал дочь Константинов. Сегодня для тебя все самое лучшее.
Спасибо, откликнулась, прижав Сашку к себе. Взгляд мой при этом то и дело пытался найти Егора. Ну? Идем в ресторан? спросила у дочери и Ника.
Константинов извернулся и, отстранив Сашу, попытался меня поцеловать, причем делал все, чтобы наши губы в итоге соприкоснулись. Чему я всячески препятствовала, разумеется.
Есь шепнул Никита. Ну замри ты уже!
Я и вправду застыла, оказавшись в его объятиях, только совсем не потому, что того требовали обстоятельства.
А может, сбежим? М? Санчо только за. Родственники и друзья отгуляют и без нас. А мы поедем на дачу и там отпразднуем твою днюху.
Константинов, предлагающий мне это, выглядел так, словно был уверен в своих словах. Впрочем, скорее всего, все именно так и обстояло. Он действительно решил, что мы можем сбежать с праздника, который был организован сильно загодя. И что я буду счастлива отбыть к нему на дачу, наплевав на то, что подумает Егор.
Иди ты к черту, Константинов! прошипела я и, высвободившись, взяла дочь за руку и повела ее к ресторану.