Нас ждали и встретили, как дорогих гостей. За месяц жизни в тайге в спартанских условиях, наши рыбаки одичали и с нетерпением ждали новых лиц, свежих новостей, хлеба, и, конечно же, так любимого всеми «шила».
Подробности товарищеского ужина опущу, скажу лишь, что не все устояли перед соблазном отвести душу «по полной». Утром, мы втроем: Иван, Валера (он был старшим среди рыбаков) и я, вышли на моторной лодке «казанке» в озеро. Идти сначала пришлось по узкой протоке, которая соединяла небольшую часть озера, на берегу которой находился наш лагерь, с основной акваторией.
Наш лагерь состоял из трёх строений: избы, приспособленной для жилья, другой избы, немного поменьше, в ней располагался склад сухих дров, ледник для хранения рыбы, продуктов, рыболовных снастей и инвентаря. Рядом с избой мужики соорудили баньку, куда ж без неё. Были ещё остатки строений, но они от времени сгнили и даже для дров уже не годились. Со слов Серафима это место было одним из тех, где жили соловецкие монахи, а во время войны здесь работали заготовители Военторга.
Выйдя из протоки в акваторию Келдозера, я увидел огромное ледяное поле, лишь небольшая полоска чистой воды отделяла его от берега. Наши рыбаки сюда приехали месяц назад, когда везде ещё стоял лёд. Рубили проруби, ставили сети подо льдом (в это время щука мечет икру). К тому времени, когда лёд начал таять и появились большие полыньи, начался перелёт птиц на север. На озере появилось огромное количество перелетных водоплавающих птиц: лебедей, гусей, уток, гагар и других. Для них Келдозеро было традиционной остановкой перед дальней дорогой в тундру. Здесь они отдыхали, кормились и набирались сил перед последним перелётом.
В этот год, видимо, в тундре было ещё холодно, и птицы в ожидании подходящего момента всё больше скапливались на открытых ото льда участках озера. Само озеро было огромным, спереди противоположного берега видно не было, видны были лишь берега справа и слева, расстояние между ними составляло порядка трёх-четырёх километров. Интересным был левый берег. Несмотря на то, что он был низменным и болотистым, дно озера было сплошь каменистым, причём камни были округлой формы и примерно одного размера, как будто кто-то ими вымостил дно озера. Вода в озере была прозрачной, но тоже тёмно бурого цвета, как и в лесных ручьях.
В озеро мы вышли на охоту по необходимости подстрелить какой-нибудь дичи, чтобы приготовить горячий обед. Валера сидел на моторе, а мы с Иваном с ружьями по бортам. Везде на льдинах сидели тучи уток, гусей, кое-где были лебеди. Валера направил лодку к одной из больших стай уток. При приближении лодки утки стали взлетать, причём в разные стороны, в том числе и прямо на нас. От такой неожиданности мы с Иваном оторопели, как говорится: «Глаза разбежались!» от такого количества дичи, причём совсем рядом. Первыми же выстрелами мы подстрелили по утке, но, сколько их улетело, пока мы приспособились к такой охоте, одному богу известно. Скорее это было похоже на стрельбу по тарелочкам, причём, вылетающим из разных мест, на разной высоте и в разных направлениях. Тем не менее, мы приспособились, и стрельба приобрела уже осмысленный характер. В очередной раз Валера направил лодку на большую стаю, подойдя поближе, мы увидели, что в этой стае есть и утки, и гуси, и лебеди. Умело зайдя с той стороны, куда взлетали крупные птицы гуси, лебеди, мы оказались прямо на пути взлёта стаи лебедей. Их было десятка полтора, огромных, белоснежных с красными клювами и красными лапами. Поскольку высоту они набрать ещё не успели, то в воздухе стоял пронзительный звон от движения их крыльев, и каждый взмах их крыльев отдавался в наших ушах давлением воздуха. Их величавый полёт заворожил меня, залюбовавшись полётом стаи лебедей, я совсем забыл, где я нахожусь так близко летящих лебедей я ещё не видел. Я успел хорошо разглядеть летящего первым крупного лебедя. Это была белая крупная птица, с размахом крыльев метра два и весом никак не меньше килограммов десять пятнадцать, с длинной шеей и красным клювом. Чёрные лапы птицы свисали, как короткие вёсла от надувной лодки и были довольно крупными. Ещё я успел рассмотреть мощную, прекрасно развитую мускулатуру крыльев птицы. В воздухе птица выглядела не менее эффектно, чем на воде
Иван поднял ствол и направил в лебедя, который летел прямо на него метрах в десяти. Валера крикнул: «Стреляй!», но Иван опустил ружьё, сказав: «Не могу!»
Я бы тоже не смог выстрелить в лебедя, до того они были величественны и красивы. Да и само понятие «Выстрелить в лебедя» вызывает какое-то жуткое ощущение, сравнимое с понятием «Выстрелить в человека».
Лебеди отличаются от других видов птиц тем, что они исторически занимают особое место в жизни человека. На протяжении всей жизнедеятельности, человек восхищался многими уникальными качествами этих птиц. И это неудивительно, поскольку лебеди это горделивые и величественные птицы, наделенные от природы красотой и грациозностью. Лебединая верность послужила источником для пересказывания легенд, а также написания песен, рассказов, сказок и т. д.
Лебеди, благодаря своему привлекательному внешнему виду, заслужили уважение среди людей. Это уважение и любовь связаны еще и с тем, что эти птицы сильные и бесстрашные и независимые. У разных народов отношение к ним разное, но в любом случае только положительное. Все это свидетельствует о том, что лебеди привлекают внимание человека на протяжении многих столетий, это связано так же с многими былинами, которые пересказывались из поколения в поколение, формируя образ таинственной и прекрасной птицы.
Птица лебедь считается птицей творческих людей, таких, как поэты, художники, писатели и т. д. На протяжении многих веков эти люди создали образ чистой птицы, который они сравнивали с собой, считая, что творческие люди это люди с кристально чистой душой. Подобное мышление было запечатлено на многих картинах, во многих рассказах, а тем более в детских, положено на музыку, как в случае с «Лебединым озером», где эта птица олицетворяет красоту и величавость. Причем красота эта не поддельная, поскольку оперение птицы не отличается уникальной разноцветной раскраской. Завораживающее зрелище можно наблюдать, когда мимо проплывает пара лебедей с гордо поднятыми головами. На это можно смотреть и смотреть, хотя даже один раз увидев, событие оставляет в памяти неизгладимый след.
Поэтому совсем не удивительно, что человек, как правило, на лебедей не охотится, а предпочитает наблюдать за их красотой и независимостью. Особенно интересен тот факт, что лебеди, образовав пару, сильно привязываются друг к другу, относясь при этом с любовью и нежностью. И здесь есть чему поучиться даже человеку, поскольку подобных случаев в жизни человека, когда люди создают пары на всю жизнь и относятся на протяжении всей жизни с любовью друг к другу, раз два и обчелся.
Так разве поднимется рука у нормального человека на такое чудо природы? Конечно же, нет!
Еще мне понравилось, как взлетает гагара. Взлетает не сразу, а только после долгого разбега по воде. От этого на воде остаётся длинный белый бурун воды. Получается красиво, особенно когда взлетают сразу несколько гагар на воде появляется несколько длинных параллельных белых полос.
Подстрелив около десятка уток (ровно столько, сколько нужно было для «шулюма»), мы возвратились в лагерь. Там нас уже ждали проголодавшиеся мужики. Быстро ощипав и разделав уток, поставили варить обед. Пока варилась дичь, пили чай и вели разговоры: мы рассказывали, как там на «большой земле», а рыбаки как им тут жилось. За разговорами не заметили, как приготовился наш обед. На обед была дичь полное эмалированное ведро варёных уток с картошкой. Каждому досталось по целой утке
Пообедав, все занялись своими делами кто-то готовил снасти, оружие, кто-то лодку, кто-то убирался на кухне, в общем, каждому нашлось дело. Поскольку я был свободным от дел, то взяв ружьё, решил побродить по округе. Серафим мне подсказал куда лучше идти, при этом проинструктировал: «Встретишь лося стреляй. Увидишь медведя будь осторожен, они сейчас после зимы голодные, может и напасть. Тогда стреляй не задумываясь, целься в голову. Всю остальную дичь можешь стрелять смело, без ограничений». Вооружившись патронами с разной дробью и взяв у Серафима патрон с жаканом, я пошёл в лес. Отойдя от избы метров пятьдесят, я увидел очень забавную картину. На берегу речушки, впадающей в озеро, на отмели собралось десятка два куликов самцов и одна самочка. Что здесь творилось Невзрачные в спокойном состоянии, небольшие кулики во время брачного танца превратились в птиц, неописуемой красоты, выписывающих неимоверные па перед своими соперниками. Вокруг головы у них появились огромные короны из разноцветных перьев, каждый кулик старался выглядеть, как можно эффектнее, для чего постоянно «гарцевал» перед своим соперником. Поскольку их было много, то выглядело это захватывающим представлением и очень напоминало танцы испанских тореадоров. Пока самцы старались произвести впечатление друг на друга, серенькая, невзрачная самочка спокойно клевала в стороне от них жучков и червячков. Я смотрел на это зрелищное представление минут сорок и не мог оторваться. Очень пожалел, что с собой не было фотоаппарата снимки получились бы феноменальными.