Светлана Гершанова
Повесть о тихой девочке
Поезд останавливается не сразу. Он сначала долго замедляет ход, паровоз выпускает пар из трубы и откуда-то с боков, пыхтит и отфыркивается.
Женя не отходит от окна какой он, Степнянск?
За окном тянулись сначала маленькие домики в садах, потом какие-то деревянные строения и, наконец, асфальтовые дорожки перрона, и рельсы между ними.
Приехали, приехали, мама, смотри, какой вокзал! Целых три этажа. Смотри, какая красивая площадь!
С вокзала до дома они ехали несколько кварталов на телеге по широкой главной улице города с цепью бульваров посредине, мимо городского сада, мимо здания райисполкома, где будет работать папа.
Потом телега въехала в большущий двор. Они въехали в одни ворота, а за углом дома, оказывается, были ещё одни. Кроме двухэтажного дома, во дворе ещё флигель, в глубине какое-то недостроенное здание и серые сараи рядом, и колонка посреди двора.
Как всё это не похоже на их дом в Ростове, самый большой и красивый в городе! Там въезд новых жильцов, наверно, прошел бы незамеченным или почти незамеченным столько народу было у них в доме! А здесь их приезд привлёк всеобщее внимание Из окон верхнего этажа выглядывают какие-то женщины, детвора стоит поодаль, их человек десять-двенадцать, сразу не сосчитать. Двое мужчин подошли к отцу:
Давайте поможем! На второй этаж, всё-таки.
Спасибо!
Они заходят в дом. Деревянная лестница с неокрашенными блестящими перилами ведёт на второй этаж. Коридор по обе стороны лестницы, четыре двери и три столика возле каждой, только возле их, четвёртой, пусто.
На столиках два примуса и одна керосинка, тарелки какие-то. Две женщины встречают их в коридоре:
С приездом вас!
Спасибо, отвечает мама. Соседи наши? Будем знакомы, Аня меня зовут.
Меня Вера, а это Даша.
Папа открывает дверь, и Женя влетает в комнату.
Папа, смотри, здесь ещё одна комната есть и печка прямо в комнате!
Комнаты пусты, и от этого они кажутся огромными. На плечах мужчин въезжают стол, диван, мама вносит спинки от кроватей, и вот уже знакомый оранжевый абажур висит над столом с белой скатеркой, совсем как в Ростове
Утром со двора доносится шум и какие-то голоса. Двор уже проснулся и живёт своей, неизвестной Жене, жизнью.
Коля, выходи! кричит кто-то снизу.
Сейчас!
Слав-ка, Слав-ка!
Слава не выйдет сегодня, у него дела, отвечает сердитый женский голос.
Нина! Нина!
Мама, я пойду, погуляю! слышится совсем рядом мальчишеский голос, no коридору проносится кто-то, ещё и ещё, и коридор гулко отзывается всеми своими стенами, дверьми, переплётами, высушенными солнцем и временем, как дерево для хорошего музыкального инструмента.
И я пойду, погуляю, можно? просит Женя.
Мама с папой уже на работе.
Поешь сначала, вот поешь и пойдешь, говорит тётя Клава.
Она полная, спокойная, у неё добрые мягкие руки, и она совсем не торопится медленно, слишком медленно идёт в коридор за чайником, нарезает хлеб, ставит сахар, творог на тарелке, масло.
Не спеши, не спеши, набегаешься ещё!
И вдруг коридор снова дрожит от топота ног вся ватага вбегает в дом.
Ни-на, Нина!
Держи её!
Хлопает какая-то дверь:
Катитесь отсюда! Шуму от вас!
Женя выскакивает за дверь и бежит по коридору с ребятами, потом вниз по лестнице. И оттого, что она бежит вместе со всеми и смеётся вместе со всеми, она сразу становится своей в этой весёлой шумной компании от семи до четырнадцати
В старый, действующий гараж их, разумеется, не пускают. Зато новый, который только строится, целиком в их распоряжении. Это только коробка под крышей, земляной пол внутри, доски, стружки строителей перевели на какой-то другой объект.
Когда на солнце можно расплавиться от жары, вся ватага забирается сюда. Если доску поставить на кирпичи, получаются отличные качели, девочки на одной стороне, мальчики на другой.
Давай, давай, ух!
Владик, упаду, не держись за меня!
Ребята, считаю до трёх прыгаем, тихо говорит Коля. Ну, раз, два-а, три!
Девчонки на самом верху, и вдруг ребята соскакивают со своего края доски. Он, освободившись, стремительно летит вверх, а девочки падают вниз, на землю, только пыль столбом!
Девчонки, бей их! воинственно кричит Нина, беленькая, голубоглазая, с ямочками на щеках.
Женина мама говорит, она похожа на бабочку. Сейчас эта бабочка первой бросает обломок кирпича!
Гараж просторный, и сражение идёт вовсю. Женя стоит у стенки и смотрит то на одних, то на других.
Ага! Прячетесь! Так их!
Ребята, заходи с боков!
Ой мама тихо говорит Женя и зажимает рукой место на голове, куда только что попал кусок кирпича.
Ой, кровь!
Все замирают. Кровь это серьёзно. А кровь течёт по пальцам, по руке, заливает лицо, капает с локтя.
После секундного замешательства все выбегают во двор и бросаются врассыпную. Только Женя и Нина остаются посреди двора.
Ничего, ничего, не плачь, сейчас мы придем домой. Очень ты тихая, разве можно стоять! Надо увёртываться, увёртываться надо!
Ах ты, боже мой! Ах, разбойники! Деточка моя! пугается тётя Клава. Не пущу больше во двор, дома будешь сидеть, искалечили ребёнка!
Несколько дней Женя ходит с белой повязкой на голове, и ребята относятся к ней с почтением. Впрочем, белой повязка бывает только утром, днём она становится серой, а к вечеру чёрной от пыли.
Когда спадает жара, они всей гурьбой отправляются бродить по городу. Чуть стемнеет, на улице появляются гуляющие. Девушки идут вдоль бульвара цепочкой, под ручку, щёлкают семечки, а сбоку парень. А вот парень посредине, потому что у парня гармонь.
Город похож на город только на этой главной улице, а дальше начинаются маленькие домики, кирпичные, побеленные, а то и покрашенные масляной краской. Рядом совсем покосившиеся мазанки. Зелень, такая яркая в Ростове, здесь к концу лета становится серо-бурой от пыли. Когда по улице проезжает телега, пыль долго стоит серовато-жёлтым облаком, а уж когда проезжает автомобиль!
Хорошо, что есть речка. В Ростове Женя ходила на Дон только с папой и мамой, по воскресеньям, и то не каждое воскресенье. Жди, когда у родителей будет свободное время!
А здесь целый день полнейшая независимость от взрослых.
Только вечером папа спросит «Ну, Жека, чем вы сегодня занимались?» Или: «Как поживает ваша автономная республика?»
Когда Женя в первый раз сказала, что была с ребятами на речке, взрослые тревожно переглянулись.
Ты же плавать не умеешь! воскликнула тётя Клава. Они здесь все отчаянные, ты уже забыла, как тебе разбили голову?
Погоди, Клава, говорит отец. Женя, там глубоко, на речке?
Нет, там мелко! И я уже немного научилась плавать.
А вообще взрослым не до неё Мама сидит на диване и шьёт маленькие чепчики, совсем кукольные, беленькие кофточки с ленточками вместо застёжек. И Женя целыми днями во дворе
Сегодня ночью Женя проснулась от голосов.
Мама! Мама!
Спи, дочка. Мне надо уйти на несколько дней. Будь умницей, слушайся тётю Клаву.
Куда ты, мамочка?
Оттого, что среди ночи никто не спит и свет горит, и папа стоит одетый, очень тревожно. Очень тревожно и непонятно все это.
Куда ты, мам?
За братиком. Братика тебе принесу из больницы. Побуду с ним немного и принесу. А вы с папой меня проведывать будете. Спи, дочка!
Она целует Женю и уходит вместе с папой. Тётя Клава гасит свет.
А Женя ещё долго лежит с открытыми глазами. Как это хорошо братик. Он будет маленький, как Колин Геночка или Павлик тети Дашин. Как это хорошо!
Но родилась сестрёнка, Светланой назвали. Какое славное имя можно называть Светочкой, Светиком, а можно Ланочкой, Ланусей. Имя Ланочка лучше приживается в доме, и скоро только так и зовут малышку.
Счастливая ты, Женя! говорит Нина. У тебя у одной сестрёнка родилась, ни у кого не родилась, а у тебя родилась!
Да, я счастливая, соглашается Женя. Хочешь, пойдём, посмотрим на неё? На руки брать мама не разрешает, а посмотреть можно.
Лето идёт к концу. Во дворе всё чаще разговаривают про школу. Половина двора Женин дом ходит в первую школу, а Нинин в третью.
Жалко, что мы с тобой будем ходить в разные школы, говорит Нина. Мы бы сидели за одной партой
Ничего, мы и так будем дружить, после школы.
Конечно, но лучше бы и в школе, и после школы!
По вечерам теперь за столом Женя. Пришла её очередь учиться.
Ну, что вам сегодня задали? подходит папа.
Вот, два примера и читать полстранички.
Получаются примеры?
Мы решали такие в классе, получаются!
А ты всё понимаешь в классе-то?
Ну, конечно! Надежда Михайловна так понятно объясняет!