Первый класс Женя окончила с похвальной грамотой. Всю дорогу от школы она бежала бегом:
Тётя Клава, смотри, я отличница! Смотри, здесь написано, и книгой наградили!
Да! Вот это красота! Отец с матерью-то как обрадуются!
Назавтра Женя с папой идут в магазин.
Ну, пап, скажи, что мы идём покупать?
Придём скажу, не сдаётся отец.
В магазине спорттоваров тихо и прохладно.
Выбирай себе велосипед!
Правда? Большой, настоящий? Ой, папка!
Велосипедов было много голубые, салатные, чёрные, синие, с блестящими рулями и спицами на колёсах, и звонками на рулях. У Жени разбежались глаза.
Этот! Нет, этот, голубой!
Выбирай, выбирай, тебе ездить! А вот этот не хочешь? Смотри, ладный какой!
Да! Это будет мой велосипед!
И вот во дворе недели на две забрасываются все другие игры и занятия, велосипед возит без передышки то одного, то другого, даже Колины голуби позабыты, никто не торчит возле голубятни.
Нет ни одной квартиры, где бы взрослым не твердили с утра до вечера, что велосипед самая замечательная и необходимая вещь на свете. И продавец магазина спорттоваров продает один за другим ещё два велосипеда, оба чёрные, с красными эмблемами, одинаковые, как близнецы, для Лёни и для Владика.
А лето идет себе неторопливо, и кажется, что нет конца каникулам Когда детвора успевает загорать?
Взрослые только-только почувствовали, что начинается лето, а они уже ходят мимо с речки чёрные, даже с каким-то сизым налётом, светлые волосы выгорели на солнце.
В Женином дворе чёрненькая одна Галя, остальные белобрысые, курносые, с обгоревшими носами и веснушками во всё лицо.
В одиннадцать часов солнце раскаляет землю. Двор пуст. В комнате закрыты окна, и зелёные ставни прикрыты только так можно сохранить с ночи хоть каплю прохлады.
На свежевымытом полу одеяло: здесь не так жарко.
Женя лежит и читает. Никто не заметил, когда это началось, но теперь её невозможно оторвать от книжки.
Только в шесть-семь вечера двор оживает. Выходят все его обитатели, и взрослые со стульями, со скамейками, и дети, особенно шумные после дневной жары.
И Женин смех звенит на весь двор.
В августе она забрела в школу. Там шёл ремонт, пахло краской, мел на полу. В коридорах и даже во дворе стояли парты. Когда она вышла из школы, за нею на асфальте остались белые следы.
А первого сентября школа блестит свежевымытыми полами, партами, празднично сверкают стёкла начинается новый учебный год.
И снова светлый круг от оранжевого абажура лежит по вечерам на столе, на Жениных тетрадках.
Лёня, пришла «Пионерская правда?»
Нет ещё.
Покричишь мне тогда?
Хорошо!
Через полчаса снова:
Лёня, Лёня!
Что?
Пришла?
Да нет еще!
И вот, наконец, почтальон. Никогда его не ждали с таким нетерпением. «Пионерская правда» печатает «Тимура и его команду».
Ну, что там дальше?
Страничка проглатывается за несколько минут.
Опять закончилось на самом интересном месте, вздыхает Нина.
Начало другой книги было спокойное, медленное: «Семинария занимала здание старинного доминиканского монастыря, и двести лет тому назад его двор содержался в строгом порядке»
Женя примостилась возле окна с плотно замороженными стёклами. Свет проходил сквозь них и падал в комнату уже потускневшим. Доносились голоса из коридора, неясный шум с улицы.
«Подумай хорошенько, прежде чем решить Для меня это сделай, для умершей матери твоей»
Через несколько страниц Женя уже не слышала ни голосов, ни шума с улицы, ни даже голоса тёти Клавы, которая звала её обедать.
Женя, сколько можно тебе говорить? Совсем задурила себе голову этими книгами! Уроки-то сделала?
Да, сделала Сейчас
Иди-иди, успеешь дочитать, никто у тебя книгу не отнимает!
Обед проглатывается в один миг, и снова Женя не может оторваться от книги до вечера, и вечером
Она берёт книгу с собой я школу. Кончилась первая перемена, Женя не может, просто не может спрятать книгу в парту.
«Овод стоял и с улыбкой смотрел им в глаза. Карабины тряслись в их руках.
Я готов, сказал он.
Лейтенант сделал шаг вперед. Он дрожал от волнения. Ему ещё никогда не приходилось командовать при исполнении приговора.
Готовься! Ружья на прицел! Пли!»
Слёзы выступают на глазах, капают на страницу. Женя смахивает их и продолжает читать.
«Овод стоял и с улыбкой смотрел им в глаза. Карабины тряслись в их руках.
Я готов, сказал он.
Лейтенант сделал шаг вперед. Он дрожал от волнения. Ему ещё никогда не приходилось командовать при исполнении приговора.
Готовься! Ружья на прицел! Пли!»
Слёзы выступают на глазах, капают на страницу. Женя смахивает их и продолжает читать.
Женя, что случилось? Почему ты плачешь? останавливается возле неё Надежда Михайловна. Тебя обидел кто-нибудь?
Нет
Дай мне книгу. Никогда не ожидала, что ты будешь читать на уроке! «Овод» Рановато тебе читать такие книги. Хотя, нет и взрослого человека, который бы не плакал над ней
Снег падал и падал всю ночь огромными хлопьями, и весь день, и снова ночь, и утром. Он был настоящий густой, плотный.
Сухой ещё, с сожалением говорит Коля.
Ничего, день-два, слежится, успокаивает его Лёня.
И, наконец, утром в воскресенье прибегает Нина:
Одевайся, выходи скорей! Крепость будем строить из снега. Лёня сказал, уже можно!
Стройкой командуют Лёня с Колей, они старшие. Но к игре великодушно допущены даже самые-самые малыши. Они катают большие комы из снега, а ребята постарше строят из них стену.
Зима в Степнянске хороша, когда не дуют ветры или внезапная оттепель не превращает в серую кашу и сверкающий снег, и ледяные дорожки, и снежную бабу в углу двора