Ваш латте.
Бокал встал строго, как пешка, объявившая мат. Проводила официанта взглядом. Еще один мученик капитализма. Представила, как здорово бы смотрелось: «Пошли все на хер!» и он сдергивает с себя фартук и, шмякнув им о стойку, уходит в суровое черно-белое утро. И она кричит ему вслед: «Жги, чувак!» Но нет пересек зал и завис над парочкой, уткнувшись в свой блокнот. А она проверила латте: теплый.
В сумке, больше похожей на портфель всегда любила выглядеть по-деловому, ее первая статья. Просили распечатать: Леонид Макарович предпочитает на бумаге. В статье городской активист, призывающий мэрию организовать велодорожки. Плюс готовый землеустроительный проект, выполненный частной фирмой, а также расчеты профессора ЛГТУ: как велосипеды разгрузят городской трафик.
Из редакции в столовую проплыл пуховик. Через три минуты поплывет обратно. Зачем они туда ходят? Встречаются с источниками? С героями интервью? Интересная работа. Интересная у нее теперь работа.
Ровно в десять Лиза поднялась в приемную.
Джемпер крупной вязки, очки в золотой оправе Леонид Макарович встретил ее в дверях кабинета. Домашний, надежный.
Не раздевайся, прохладно. Присаживайся. У нас минут десять.
На стене молодой Путин, благодарственные письма, иконы, фотографии с торжеств: губернаторы бывший, нынешний ректоры вузов, мэр, Баста, Анита Цой.
С Лешкой мы когда-то будь здоров повкалывали.
Выборы девяносто шестого. Эх!
Протянула распечатанную статью.
Что это?
Вы просили что-нибудь написать. Там эксклюзив по транспортной проблематике, я нашла
Оставляй, посмотрю твой эксклюзив.
Оставила, но немного расстроилась: надеялась сразу блеснуть, представляла, как он принимается читать ну-ка, ну-ка, что тут у вас и скептическая прохладца сменяется удивлением, он отрывает взгляд, качает головой очень даже недурственно, знаете. В самой нескромной версии он кричал редактору или кто там у него под боком: это на первую полосу! Ничего, можно и так.
Концепция нашей газеты тебе известна?
Конечно, я
Старейшая газета города! Все прогорают, а мы живее всех живых. Главное внимательность. Журналист должен быть гипервнимательным. Никаких ошибок в именах, фамилиях. Нас читают уважаемые люди. Неграмотность оскорбляет. Город нужно знать. Обязательно! А как же! Досконально нужно знать. Вот ты знаешь, например, где у нас улица МОПРа?
МОПРа?
МОПРа!
Где-то на Западном?
Так. Плаваешь. А как расшифровывается, знаешь?
Почувствовала, как деревенеет и мокнет спина. Что за МОПРа, что за шляпа?
Вот. Видишь. А нужно знать.
Кто-то заглянул в кабинет, Леонид Макарович отмахнулся не сейчас. Не глядя, сбросил звонок, вздохнул: ни минуты свободной. Она понимающе улыбнулась. Понедельник руководителя, раскаленный и стремительный.
Девочки все объяснят. Иди. Лидия Пална проводит.
Следом за ней уже входила пожилая секретарша с кипой бумаг в цепких птичьих лапках, глянцево и пурпурно когтистых.
Подождите меня здесь, выдам пропуск.
Дожидаясь Лидию Павловну, стояла у окна. Внутренний дворик засыпан подгнившими тополиными сердечками, бурыми рожками акаций. В середине пустой квадрат бассейна щербатая синева плитки. На поручнях лесенки грач. Клюнул железо и улетел. Ветки качнулись. Подумала: когда устраивалась в библиотеку, в мае, и город был весь медовый и сиреневый, и затоплен светом, совсем другой был настрой как в заброшенную шахту, как будто сон вещий приснился что снилось, забыла, но точно знала, ничего хорошего не жди. В этот раз все иначе. И сиротливый грач, и заброшенный бассейн а на душе спокойно и празднично. Интересно, как здесь бывает по праздникам? Леонид меняет кофту на вельветовый пиджак, сдвигают столы, хлопают шампанским.
Идемте.
Лидия Павловна спустилась с ней на второй этаж, открыла новеньким магнитным ключом массивную металлическую дверь тебе туда, знакомься, приступай. Лиза шагнула в большую, заставленную пустыми необжитыми столами комнату.
Наташа, принимайте новенькую! Держи ключ. Удачи.
Молочного цвета стены. Без фотографий, без картин. Несколько рабочих мест в дальнем конце: видавшие виды длиннозадые серенькие мониторы. Неожиданно пустынно. Тишина. Кто-то монотонно жмет пробел. Почудилось вдруг: пахнет манкой когда нянечка только что поставила на стол мятую алюминиевую кастрюлю и крутанула в ней гигантским черпаком.
Наташа махнула ей рукой, подзывая. Коллеги поправили пуховики на плечах, и каждая уткнулась в свое. Десяток плотно сдвинутых столов. Большие, не офисного покроя за такими можно разместиться и по два. Лиза заметила шеренгу стульев, выстроившихся вдоль стены, прихватила один, устроилась в проходе. У Наташи обнаружилась тугая русая коса вдоль спины и пылающий во все щеки румянец.
Меня Лиза зовут.
В газете работала?
Нет.
Леонид Макарович сказал ввести тебя в курс дела. Значит, смотри Да не раздевайся, куда! Отопление только в декабре включат, шеф экономит. Кстати. Тебя же предупредили? Больничные с оклада, а это, сама понимаешь, копейки Так. В общем, в восемь нужно быть на месте, в девять сдаем выпуск. Без опозданий, с этим строго. Карточки именные, система фиксирует автоматически. Никакой еды на рабочем месте. Только в комнате для приема пищи. Там, по коридору. Покажу потом. Или в кафешках. Куришь?
Иногда.
Лучше бросай. Шеф не курит. Курилки здесь нет. Что еще? Ржать громко нельзя. Шефа бесит. Громко стараемся не говорить. Акустика ужасная. Вообще, сиди работай. Леонид Макарович может в любой момент зайти.
Фиолетовый пуховик за соседним столом тревожно зашелестел.
Наташ, а о чем она писать у нас будет? В криминальной хронике мне помощницы не нужны, например.
Наташа задумалась.
Про культуру могу.
Э! Над монитором в среднем ряду резвым поплавком вынырнула миниатюрная блондинка. Культура моя. Наташа, что за дела? Договаривались же. Моя же культура!
Да погоди ты, Тань! Разберемся. Первый день. Не успела толком ввести. Что ты начинаешь?
Вот и вводи! А культура моя.
Таня скрылась за монитором. Наташа ободряюще махнула рукой: не обращай внимания. Но что-то непоправимо изменилось. Тишина загустела. Напряженное поскрипывание стульев и редкие клики мышек.
Смотри. Мы сейчас готовим материалы на завтра.
У тебя пока ничего нет, правильно?
Я у Леонида Макаровича оставила.
Ну, не суть. В каждый номер идет раздел «Поздравления». Мы по очереди отрабатываем. Возьмешь там в общей папке на диске, посмотришь примеры. Душевные слова, комплименты, дело несложное. Лимит четыреста знаков. Разберешься. Твоя папка с завтрашней датой. Там все указано, кто поздравляет, кого и с чем. С тебя тексты самих поздравлений. Найдешь в стихах, еще лучше. Шеф любит.
Наташ, может, она сама сочиняет? предположила Таня. Человек все-таки культурный. И засмеялась.
Тогда заберет себе на постоянку «Поздравления». Да, Лиза? На них надбавка, как за рекламу. В окно было видно кафе, в котором полчаса назад она дожидалась назначенного времени, и за ее столиком парень с пучком на макушке залип в телефоне. Откинулся на спинку кресла, не глядя потянулся к чашке. Больше ничего не было видно стекло кафе зеркалило, разбухало разномастными фасадами, автобусами, узловатой пятерней каштана. Отсюда и весь проспект был сплошной импрессионизм: красно-белые пунктиры габаритов и суматоха зонтов под мутно тлеющими вывесками. Так же мутно тлели буквы на старом выпуклом мониторе. Щурилась, привыкала. И монитор всматривался в нее квадратным мерцающим глазом: кто такая, зачем пришла?
Ламповость, думала она. «Любореченское время», старейшая газета в городе. Легенда. Бренд. Раздел поздравлений да, немножко смешной. Но если разобраться традиция. Ламповость! Трудовой коллектив Третьего троллейбусного парка поздравляет с юбилеем главного бухгалтера предприятия Шаповалову Злату Сергеевну. Цветочная виньетка, пожелания золотых достижений и платинового здоровья. Сначала всегда так проходное и второстепенное. До важного нужно дорасти. Важное просто так не доверят. Придут репортажи, интервью на разворот. Вряд ли «Дело о пеликанах», конечно, да и не надо. Можно и в вечерке стать журналистом. Покажет себя и девочки примут. Нужно вжиться. Всегда вживалась.
С поздравлениями, правда, как назло: не умела никогда.
Фантазией трудовые коллективы не отличались: директора горячо любимы, главврачи профессионалы от бога, кадровики надежная опора, старейшие сотрудники отдавали себя делу целиком, готовили смену, подавали пример, заслуженным учителям и воспитателям удавалось вырастить не одно поколение достойных людей, главы администраций заботились, генералы оберегали, все получали свои десять строк счастья, здоровья и долгих лет жизни. Стихотворными одами архив был не богат. Она решила посмотреть в Сети. Но браузера в списке программ не нашла. Поинтересовалась, как выйти в интернет, и узнала, что отсюда никак: только локальная сеть, если очень нужно, выходи с телефона, возле окна ловит вай-фай бутика, он без пароля.