Отец закурил, поднял шинель, рюкзак, и спросил:
А щенка-то кормил?
Кормил.
Ну, ладно, гони стадо на деревню, сынок, я пойду домой. Мать то там одна. Гони скорей!
И пошёл, козырнув мне.
Отец шёл домой, неспеша, останавливался, смотрел, как я собираю стадо, хлопаю кнутом и свищу, зову щенка.
Я пригнал стадо, опередив отца. И прибежал домой, открываю дверь, кричу:
Ма, ма! Отец приехал!
Мать заохала, слезла с печки, подошла к окну. Увидела отца, который стоял в окружении соседей.
Господи! перекрестилась она. Приехал, и слезы появились на её лице. Приехал! повторила она и поспешила выйти на улицу, поправляя на ходу волосы и беленькую кофточку с черной юбкой, не переставая вспоминать спасителя нашего Иисуса Христа.
Вошёл отец.
Мать упала ему на грудь, заголосила. Отец гладил её по голове, успокаивал:
Ну, перестань, Прасковья, перестань
А мать плакала и через слёзы рассказывала отцу, как ей было одной тяжело пережить смерть на фронте старшего сына, проводы на фронт среднего сына, дочь. Сколько ещё не вернулись с трудового фронта. Сколько было горя, мучений»
Дед с внуком. Худ. Н. В. Денисов. 1974 г.
Павел, старший родной брат Николая Васильевича, добрый друг и защитник, так и не вернулся с войны. И эта боль осталась с Денисовым навсегда. Щемила и болела, и сквозь слёзы мешала писать эти поэтические строки, превращая их в горестный крик:
Мой брат сражен был
Пулею фашистской
Под Брянском,
В сорок третьем,
Сжимая, что есть сил,
Смертельную
Под сердцем рану.
Свинец свалил бойца.
В глазах потух огонь,
Горевший двадцать лет.
И сердце перестало
Биться,
И капли слез,
Упавшие с лица,
В последний раз
Блеснули ярким светом,
И, отразив
Огонь войны жестокой,
Сгорели
В выжженной земле
«Одежда на мне была старшего брата Павла, погибшего на фронте, которого я любил, спасшего меня дважды от смерти
Первый раз, когда мне было несколько месяцев от роду. Где-то по осени мать затопила жарко печку, положила меня на подушку на печи, а сама побежала по каким-то делам на ферму. Я с подушки скатился спиной на горячие кирпичи печки. Сколько я кричал один Бог знает
Услышав хриплый мой крик, Павел прибежал с улицы домой. Вскочил на печку и с трудом оторвал меня от кирпичей.
Я долго болел. Отец и гробик уж принёс, поставил в сенцах у двери.
Год был голодный, нас шестеро детей да бабка с дедом. Господу так было угодно я выжил. Бабка Груша, отцова мать, спасла меня. Натирала каким-то салом и кормила, что-то нажевывая, завертывала в тряпочку и давала сосать мне.
А потом Павел снова спас меня летом в 1936 году.
Я любил играть на пыльной деревенской дороге. Напротив дома собирал большие кучи пыли, ставил вокруг них филимоновские игрушки, делал какие-то абстрактные рисунки палкой вокруг этих пыльных куч.
Однажды в базарный день чуть не раздавила меня лошадь, запряженная в телегу. Через нашу деревню на базар в районный город Одоев и с базара ехали на лошадях, шли пешком. И вот в один из таких дней я сидел и играл на дороге. На меня неслась разъяренная лошадь, запряженная в малую тележку, подгоняемая пьяным мужиком.
Павел прямо из-под колеса выхватил меня. Мы оба упали, сильно ушиблись. С тех пор я меньше стал играть на дороге, а больше играл в ямах, канавах, уже заросших бурьяном».
Зима. Худ. Н. В. Денисов. 1977 г.
Такое надрывное, тяжёлое детство выпало Коле Денисову в старинном сельце деревне Шалимове. Во многом, рядовое для его поколения детство. Только и мог он запомнить, что страх, боль потерь, усталость и голод. Оставалось всю жизнь жалеть себя, да плакаться детям и внукам о горькой судьбе. Но не таким оказался Денисов. Светлым, многогранным и многоцветным запомнил он детство своё.
Умилительные строки воспоминаний детства Николая Денисова, полные радости, гордости и любви в этом рассказе, сказочности в этих стихах о детстве
Январь капризно день начал,
Всю ночь метель снега кривила.
По крыше чёрт клюкой стучал,
В трубе как будто ведьма выла.
Наш дом сугробами ожил.
За дверью Змей Горыныч бился,
Колдун-мороз с пургой кружил,
И ветер коршуном носился.
А я на печке не уснул.
Причуды те являлись взору,
Наутро луч в окно блеснул,
Развеял страхи фантазеру.
Но настало время Коле Денисову покидать отчий дом в родной деревне Шалимово.
Рождение художника
Золотые шары. Худ. Н. В. Денисов. 1975 г.
«Скоро поезд остановился у Курского вокзала. Я вышел с мешком, нагруженным продуктами, и со своими рисунками. Вокзал был, как большой муравейник, набит народом. Я нашёл себе уголок, постоял, постоял и вышел снова на улицу.
Меня поразили огромная масса людей, громадные здания, масса машин. Я первый раз в Москве. Какой маленькой казалась моя деревня, просто мизерной
Куда поехать, к кому обратиться, как найти эту школу, чтобы там научиться рисовать? Я возвратился на вокзал, опять пришёл к своему месту. Так на Курском вокзале прожил с месяц.
Спал под лавкой, питался, как мог. За это время познакомился со многими ребятами беспризорниками. Добывали еду по-разному. Вечером собирались в своей «квартире» на вокзале, у одного большого угла его Там делились впечатлениями о прошедшем дне, ребята выкладывали из своих карманов добытое за день продовольствие, «ужинали». Я в последние десять дней пребывания на вокзале, кормил всех бубликами.
Поначалу делал портреты пассажиров, и мне платили: кто кусочком хлеба, кто картошкой, кто баранку давал
Вскоре мы приехали в Московскую среднюю художественную школу при институте имени Сурикова, которая находилась в Скрябинском переулке. Лидия Петровна вошла к директору школы вместе со мной. Поздоровалась.
Полевые цветы. Худ. Н. В. Денисов. 2000 г.
Николай Августович, вот привезла вам Колю Денисова, хочет учиться на художника, сказала она.
Николай Августович был чуть выше среднего роста, на голове небольшая шевелюра волос, усы, как у моржа, голубые красивые глаза.
Ну, давай, Коля, сразу посмотрим твои рисунки для начала, а потом решим, что с тобой делать, произнес он. Учебный год давно начался. Сегодня какой месяц-то, декабрь кончается?
Я разложил свои рисунки. Он позвал ещё художников-педагогов. Пришли Барщь, Соломин, Белашова. Они посоветовали оставить меня в школе.
Лидия Петровна уехала, художники ушли, я остался один с директором.
Тот ходил по комнате, поглядывая на мои рисунки, а потом позвонил, сказав:
Мария Николаевна, зайдите на минутку.
Мария Николаевна пришла, поздоровалась. А он ей сразу:
Вот Колю Денисова поставьте, пожалуйста, на довольствие. И надо ему пройти санпропускник, одеть и найти место у ребят, которые учатся в третьем классе. А завтра на занятия. Пока только «по специальному», в третий класс.
Третий класс, Коля, пояснил Николай Августович, соответствует у нас семилетке. Желаю тебе успехов. Начинай работать. Временно оставляю тебя в школе, будешь жить в интернате у нас при школе