3 апреля Кинг появился в церкви около 17 часов и поначалу он думал, что находится в здании один. На эту мысль его навела запертая входная дверь, которую ему пришлось открыть своим ключом. На этой детали допрашивавший молодого человека коронер сделал особый акцент. Кинг сел играть на фортепиано и не успел доиграть даже первую пьесу, как на пороге комнаты появился Дюрант. Тот выглядел странно всклокоченным, налитые кровью глаза слезились, лицо было красным от прилившей крови, волосы растрёпаны. Он был без пиджака. Теодор сказал удивленному Джорджу, что занимался ремонтом газового светильника и надышался газом. Он попросил друга сбегать в аптеку и купить для него сельтерской воды и пакетик брома, что Кинг с готовностью и сделал. Поход в аптеку много времени не занял минут 57, вряд ли больше. Возвратившись в церковь из аптеки, органист неожиданно для себя столкнулся с Дюрантом в холле. Тот оказался полностью одет, т.е. он успел облачиться не только в пиджак, но и в демисезонное кашемировое пальто. Теодор бросил в бутылочку сельтерской бром, выпил раствор и, взяв Джорджа под руку, вывел его из церкви, сказав, что может проводить его домой. Они действительно пошли в сторону дома Кинга, но пройдя буквально пару кварталов, Теодор попрощался с товарищем и пошёл в обратную сторону.
Согласитесь, поведение Дюранта выглядело странным! Он не дал Кингу заниматься разучиванием пьесы и фактически увёл его из церкви. Отравление газом моментально излечилось и ничуть не помешало Дюранту прогуливаться по улицам. Также странным выглядело то, что Теодор, очевидно явившийся в храм раньше органиста, почему-то запер за собой входную дверь, так что Кинг даже не понял, что находится в здании не один.
Следующим свидетелем, вызванный полицией для дачи показаний, стал Чарльз Морган (Charles H.Morgan), сосед Минни Уилльямс. Морган и Уилльямс арендовали соседние комнаты в доме 1707 по Говард стрит (Howard street).
Чарльз Морган был почтенным джентльменом, с которым его соседка Минни Уилльямс общалась очень доверительно, точно с отцом. За несколько часов до убийства она рассказала ему о непозволительных приставаниях Теодора Дюранта. Свидетельство Моргана выглядело очень весомо, поскольку он не знал Дюранта лично и не имел мотива его оговаривать.
Именно во время ответов Моргана на вопросы коронера Дюрант отложил в сторону свою книгу и более к чтению не возвращался.
По словам свидетеля днём 12 апреля, в Страстную пятницу, за несколько часов до убийства девушки, Теодор Дюрант явился к Минни и имел с нею долгую беседу. О содержании этого разговора свидетель узнал после ухода Дюранта от самой же Минни.
Согласно утверждению свидетеля, Дюрант сначала пригласил девушку покататься с ним по городу в его коляске с целью покупки всего необходимого для украшения церкви к празднику Пасхи [напомним, события происходили в Страстную пятницу]. Минни не хотела общаться с Теодором, но и грубо отшивать его тоже не считала возможным, поэтому она уклончиво ответила, что считает подобную поездку излишней, ведь они увидятся через несколько часов на вечернем собрании.
Услышанный ответ собеседнику явно не понравился. Теодор упрекнул Минни в том, что она завлекает его и вводит в заблуждение, а ему нужна ясность. У него назначена встреча с Минни Самнер (Minni Sumner), но если Уилльямс согласится встречаться в ним, то он отношения с Самнер прервёт. Не довольствуясь сказанным, Дюрант добавил, что он скоро станет дипломированным врачом и имеет достаточно специальных медицинских познаний для того, чтобы избавить женщину от любых неприятностей, связанных с интимными встречами с любимыми мужчинами. Намёк на возможный аборт шокировал Минни Уилльямс, она возмутилась высказанной вслух пошлостью и в гневе оттолкнула Дюранта, велев убираться прочь. Разговор, как по всему видно, получился очень некрасивый!
Вернувшаяся в дом девушка пребывала вне себя от гнева. По-видимому, она испытывала потребность с кем-то поделиться опытом неприятного общения и рассказала о беседе Моргану.
Показания этого свидетеля были, конечно же, исключительно интересны, поскольку проливали свет на события последних часов жизни убитой девушки, однако на этом открытия того дня не закончились.
Этот рисунок из газеты изображает момент полемики между лейтенантом Лизом, начальником дивизиона детективов Департамента полиции Сан-Франциско, и окружным коронером Баком во время заседания коронерского жюри. Лейтенант нарисован сидящим за столом (крайний слева), а коронер Бак расположился к нему лицом (крайняя справа фигура).
Этот рисунок из газеты изображает момент полемики между лейтенантом Лизом, начальником дивизиона детективов Департамента полиции Сан-Франциско, и окружным коронером Баком во время заседания коронерского жюри. Лейтенант нарисован сидящим за столом (крайний слева), а коронер Бак расположился к нему лицом (крайняя справа фигура).
Для дачи показаний коронерскому жюри был вызван детектив Абрахам Энтони, тот самый «Охотник за женщинами», что заключал Дюранта брал под стражу. Об этом полицейском в своём месте было сказано несколько слов. В ту минуту, должно быть, Теодор и большинство присутствовавших подумали, что речь пойдёт о деталях задержания в Уолнат Крик, но нет! всё оказалось намного интереснее. Энтони был очень спокойным полицейским и по его речи не всегда можно было понять насколько важно то, о чём он говорит. Заняв место перед жюри, он сообщил достопочтенным господам, что 18-ю месяцами ранее Теодор Дюрант совершил преступление в отношении молодой девушки, которой пообещал жениться и уговорил сбежать с ним из дома. Соблазнив легковерную девочку, Дюрант вывез её в город Сан-Хосе, расположенный в 60 км. юго-восточнее Сан-Франциско, где продал в публичный дом. Детектив Энтони по заявлению родителей девушки занимался её розыском и в конечном итоге возвратил беглянку домой.
По словам детектива, личность соблазнителя девушки, всё это время оставалась неизвестна. При задержании Дюранта 13 апреля он обратил внимание на то, что тот отлично соответствует словесному портрету непойманного негодяя. Сегодня утром детектив отправился в дом беглянки и предъявил ей фотокарточку Теодора. Потерпевшая без колебаний его опознала!
Согласитесь, поворот сюжета оказался в высшей степени необычным. Студент-медик, без пяти минут врач и в минуты досуга церковный библиотекарь вёл себя как гадкий мошенник и растлитель, предававший тех, кому клялся в любви. Такое поведение за гранью мужской этики, таким людям руки не подают!
Ближе к концу первого заседания жюри лейтенант Лиз, представлявший правоохранительные органы, заявил, что по его мнению Дюрант умышленно не предпринял мер по сокрытию трупа убитой им Минни Уилльямс, поскольку намеревался в ближайшие дни сжечь деревянную церковь. Это предположение представляется очень разумным и хорошо объясняющим самые разные детали этого дела. На месте преступника действительно имело бы смысл устроить пожар, дабы разом избавить как тел обеих жертв, так и всевозможных сопутствующих улик.
Затем судебно-медицинский врач Джеймс Барретт (J. S. Barrett) рассказал о результатах вскрытия тела, заявив, что смерть потерпевшей имела комбинированную природу и последовала в результате механической асфиксии, вызванной удушением руками и острой кровопотери из-за причинения ранений холодным оружием, которые были нанесены в условиях резко сниженной активности сердечной деятельности [то есть тогда, когда девушка находилась в состоянии комы или была близка к агонии].
Доктор Барретт, судмедэксперт службы коронера, производил вскрытие тела Минни Уилльямс и 19 апреля 1895 г. выступил перед членами жюри с сообщением о результатах своей работы .
По мнению судебного медика 2 глубоких раны в середине груди, одна из которых достигла сердца, были нанесены посмертно. При этом раны в верхней части груди и в основание шеи наносились прижизненно.
Причина смерти в заключении Барретта была сформулирована так: «смерть её последовала от кровотечения из рваных ран и удушения от сдавления горла» (дословно на языке оригинала: «came to her death from hemorrhage due to lacerated wounds and asphyxia due to strangulation»). Время наступления смерти эксперт отнёс к вечеру 12 апреля, приблизительно за 12 часов до момента обнаружения тела. Посягательство имело сексуальную природу, на что указывало состояние одежды и нижнего белья убитой девушки, но половой акт с жертвой нападавший не осуществил.
Вердикт коронерского жюри оказался вполне предсказуем смерть Минни Уилльямс квалифицировалась как умышленное убийство и накопленная полицией доказательная база признавалась достаточной для формального обвинения в совершении этого преступления Теодора Дюранта. И хотя последний сообщил жюри о своей непричастности к убийству и наличию alibi, сие заявление не избавило его от официального статуса «обвиняемый в убийстве». После этого жюри приступило к анализу материалов, связанных с обнаружением в церкви трупа Бланш Ламонт, и на протяжении последующих заседаний рассматривало этот эпизод. В результате этой работы Дюрант также был признан обвиняемым и окружному прокурору было предложено решить, по какому из двух обвинений должен состояться первый суд.