Такая картина продолжалась недолго. Олизар продолжал нашпиговывать зверя стрелами. Волк не стерпел, бросил Говзу и кинулся на Олизара, не перестававшего стрелять в приближающуюся смертельную опасность, блистающую ярко-красными глазами. Такие глаза охотник видел раньше, тогда, в Чернолесье, и запомнил на всю жизнь. Он знал, зачем эта тварь явилась в Урай.
Олизар находился возле лавки Варгана, где и вооружился луком со стрелами. Когда зверь уже совсем близко приблизился, охотник бросил лук, схватившись за щит, а в правую руку успел вложить стрелу. Волк всей своей массой набросился на Олизара, повалив того на землю. Между ними был только щит, принявший весь удар на себя. Чудовище, став на этот щит, одной лапой прижало охотника к земле, а второй собиралось разодрать горло, как вдруг навстречу летящей лапе вонзилась стрела. Волк, злобно повизгивая, отступил. После чего достал зубами стрелу и снова направился к охотнику, хромая на раненую лапу. Олизар, глубоко и часто дыша, хотел подняться, чтобы добежать до мечей, висящих в лавке Варгана, но не успел. Закрывшись вновь щитом, охотник мог надеяться только на милость богов. И в этот раз они услышали его. Когда чудовище почти достигло цели, сумев выхватить челюстями щит, оно бросило свою широко открытую пасть на беззащитного охотника. Только зубам зверя так и не удалось вцепиться в горло Олизара, до которого оставалось совсем ничего: в шею чудовищу вонзился меч. Зверь зашатался, свалился на землю, потом снова, собрав последние силы, поднялся для последнего прыжка на Аристарха, который и нанес волку смертельную рану. И здесь чудовище опоздало. Все тот же Говза, очухавшись от атаки, быстро приблизился к зверю, ловко вынул из его шеи меч и срубил волку голову, из которой стала сочиться голубая кровь.
Аристарх с Говзой подошли к Олизару и помогли подняться. Их взоры уставились на площадь. Она была пуста и мертва: везде трупы, кровь. Это напоминало место сражения после битвы. Только здесь выглядело еще более страшнее, так как вместо воинов лежали женщины, старики, дети. Аристарх не сдержался и заплакал, а следом, пытаясь хоть как-то обуздать свои эмоции перед сыном, пустил слезу и Олизар, не сумев удержать душевную боль. Он крепко обнял Аристарха, на голову которого тихо падали слезы отца. И только Говза не обронил ни слезинки, издавая лишь печаль и скорбь на лице.
Понемногу неуверенно стали приходить люди. Вскоре площадь наполнилась людским плачем, проникшим в сердце каждого из присутствующих, оставляя в нем незаживляемую рану и не утихающую на всю жизнь боль. Теперь праздник Пасхеть для жителей Урая никогда уже не будет таким, как прежде.
Новость о нападении необычного волка разнеслась по всей Рассении. Народ воспринял с болью трагедию, предзнаменующую большую беду. А спустя время, как и со зловещим быком, в империи стали воспринимать как случайность. Поговаривали, что очередное чудовище просто заплутало из Чернолесья. Свидетели этого страшного события, конечно, так не думали. Жители Урая по-прежнему верили в нападение огромного зверя как предшественника ужасных событий. Аристарха в округе стали считать избранным в спасении человечества.
***Сразу после случившегося Говза обратился к Олизару:
Ступайте скорее домой, укройтесь там до прихода Марибора, а я останусь здесь, помогу остальным.
Я понял тебя, сказал Олизар.
Охотник, взяв за руку сына, собрался идти, как вдруг Аристарх остановил его, уставившись на Говзу.
Ты что-то хотел спросить, Аристарх? произнес пастух.
Вы с Манушем часто бываете на нашей улице пытаясь взять себя в руки, произнес Аристарх.
И в чем тут странность? перебил Говза.
А в том, что когда Мануш присматривает за стадом, вижу тебя на Охотничьей, и наоборот. Вы часто прохаживаетесь туда-обратно по ней, подолгу останавливаетесь возле дома, высматривая по сторонам, будто чего-то опасались. Мама как-то сказала мне, что вы появились в поселке вместе с Марибором, в мой день рождения, а ловко отрубленная с толстой шеи голова чудовища убедила меня окончательно
В чем убедила? опешил Говза.
Вы не обычные пастухи. Вас позвали охранять меня. Ведь правда? грустно, с надеждой спросил Аристарх.
Говза провел рукою по голове ребенка и оставил на его плече, уставив свой взор в глаза ребенка.
Ты прав, Аристарх. Мы призваны защищать тебя.
В чем убедила? опешил Говза.
Вы не обычные пастухи. Вас позвали охранять меня. Ведь правда? грустно, с надеждой спросил Аристарх.
Говза провел рукою по голове ребенка и оставил на его плече, уставив свой взор в глаза ребенка.
Ты прав, Аристарх. Мы призваны защищать тебя.
Кем? Марибором? продолжал допытываться Аристарх.
А вот про это узнаешь позже, потерпи. Пусть пока останется тайной, ради твоей безопасности.
Я смотрю на твое лицо, и мне кажется, что ты видел много разных смертей, догадавшись, кем послан этот человек, проговорил Олизар.
Много, очень много, не сразу и медленно сказал Говза. Да так много, что привык к непривычному, смирился с несмирившимся, вздохнув, так же медленно и печально добавил пастух.
Олизар всем сердцем чувствовал его прошлую жизнь, хотя понимал, что помочь ничем не сможет, никакие слова тут не спасут, не поддержат. И охотник с сыном, попрощавшись, поспешили домой.
***Возвратившись домой, они увидели в нем Марибора, сидящего в черной рясе с золотистой каймой по краям одежды. С приспешной выбежала Русана, бросившись обнимать родных.
Время настало. Темные силы слишком близко подобрались к мальчику. Они знают, где теперь его искать, прервав своим голосом объятия родных, сказал Марибор.
Что нам делать? спросил Олизар.
Марибор встал со стула и подошел к ним, опираясь на белый как снег деревянный посох.
Аристарха я должен забрать к себе. Ни одно существо Нави не сможет туда попасть. Лес, в котором находится мой дом, закрыт от их глаз. А случайно заплутавшие чудовища будут тут же поражены насмерть энергетической защитой.
А как быть нам? Как же мы без сына? забеспокоилась Русана, прижав Аристарха к себе. Ее глаза наполнились блеском, усиливающимся с появлением слезинок, которые она так и не сумела сдержать.
Марибор заметил это, поспешил успокоить родителей:
Не переживайте, со мной Аристарх будет вне опасности. Приходите в любое время. К тому же Олизар должен обучить сына владеть луком, в стрельбе которым ему не будет равных. В поселке он подвергает опасности не только себя, но и других, в этом мы сегодня все убедились.
Получается, учитель, что я виноват в случившемся на рынке? печально спросил Аристарх, посмотрев в глаза матери.
Нет, Аристарх, ты просто жертва обстоятельств борьбы добра со злом. А виноват в первую очередь я сам. Забери я тебя к себе чуть раньше, может, и не случилась бы эта беда. Впрочем Чернобог пойдет на все, даже на убийство женщин и детей, чтобы только покончить с избранным.
Тогда Чернобог, скорее всего, потеряв Аристарха из виду, придет к нам? взволнованно спросил Олизар.
Не придет, резко ответил Марибор. Теперь вас будет охранять самый главный, добавил он, показывая пальцем в потолок.
Громовержец? поинтересовался Олизар. Мне всегда казалось, что он всегда был рядом.
Ты сам и ответил, Олизар, на свой вопрос. Ну что, Аристарх, идем превращаться в настоящего богатыря? положив руки на плечи мальчика, спросил Марибор.
Идем, учитель, улыбнувшись в ответ, произнес Аристарх. После чего подошел к родителям. Не грустите, я все равно остаюсь здесь, с вами.
Аристарху хотелось поднять родителям настроение. И ему это удалось. Они, прощаясь с ним, обняли сына. «Все будет хорошо», улыбаясь, говорили они.
Марибор с Аристархом вышли на улицу и пошли в лес, к дому учителя, а Олизар с Русаной стояли на уличной дороге, провожая сына взглядом.
Дом Марибора
Следующее утро Аристарх встречал уже у Марибора. Когда жил с родителями, он часто приходил к учителю, слушал его наставления, пил отвары, о которых Марибор, преподнося их Аристарху, часто шутливо приговаривал: «Для силы духа и ума».
Дом учителя вызывал восторг у ученика своими массивными гладко вытесанными бревнами. Это был не дом, а настоящая крепость. За домом вглубь леса уходил высокий забор, возведенный из не менее массивных бревен, закопанных глубоко в землю и заостренных вверху. Забор выходил из стен дома и большим кругом замыкался в гуще леса, поглотив в себя множество деревьев. Вход во двор был через дверь, расположенную в доме. За эту дверь Аристарху никогда не удавалось заглянуть. Любопытство росло с каждым днем. Он несколько раз незаметно пытался заглянуть во двор, однако или дверь была заперта, или останавливал Марибор, сурово твердя, что еще не время и следует набраться терпения. Поэтому Аристарху оставалось лишь гадать, что находится за дверью.