Насыщенность кальдеры ботанической экзотикой поражает всякое воображение!
Ботанический сад! в восторге, качаю я головой, Это просто, огромный ботанический сад! Коллекция всевозможных деревьев и кустарников
Каждое утро, меня будит резкий запах сероводорода. Каждое утро! Этот запах становится особенно резким к утру, накапливаясь на днище гигантского котла кальдеры в течение безветренной ночи.
Фу!.. Просыпаться от запаха тухлых яиц в нос! раздражённо думаю я, вяло и сонно выбираясь из огромной брезентовой палатки лесоустроителей, Это круто!
Вокруг раннее утро. В бездонном, синем небе уже сверкает ослепительный шар солнца. Трава, кругом густо серебрится белым инеем. Желая стопроцентно убедиться в этом, я приседаю и трогаю пальцами травинки, сплошь покрытые белыми кристалликами льда: «Блин, точно иней!.. Ночной заморозок! Да, ещё какой!.. Удивительно!». И поражаюсь ещё больше: «Сегодня уже двадцать восьмое мая!».
Я торопливо одеваюсь в рабочую одежду и делаю шаг от палаток, под кроны берёз окружающего леса. Шаг и листья наполовину скрывают меня, второй шаг и меня вообще нет
Сегодня отправлюсь вдоль берега Горячего! решаю я, Дальше видно будет.
Смысл моего петляния по лесам один это ботаническая разведка
На озёрной террасе моё внимание привлекают молодые, по пояс высотой, всходы гречихи, листья которой бесформенными тряпочками висят вниз, словно обваренные.
Не понял! хмурюсь я, Горец сахалинский. Что, с ним, такое?
Подойдя вплотную, я внимательно осматриваю растения
Да, ведь, они обморожены! вспоминаю я утреннюю, всю белую от инея, траву.
Я оглядываюсь вокруг. Куда ни взглянуть всюду видны обмороженные, повислые верхушки гречихи!
Блин! И красоднев тоже!
Заморозок прихватил и большинство «кустов» красоднева! Я трогаю пальцами его, словно обваренные, узкие листья
Через несколько минут хода, я нахожу обмороженные всходы чемерицы!
Чемерица?! Как, такое, может быть?! изумляюсь я, стоя по пояс в бамбуке, перед тёмно-зелёной куртиной её всходов, Уж, чемерица она мороза вообще не боится! Её всходы появляются из-под снега, на проталинах первыми!
Но, стоило первым лучам солнца коснуться травы как белый иней на листьях превратился в обильную росу. Всё стало мокро, вокруг! Я шагаю по лопухам и бамбуку и недовольно кошусь на свои мокрые руки и мокрые брюки А завядшие верхушки гречихи мгновенно затушевались весенним буйством прочей зелени.
Ци-ци-цу-ици! Ци-ци-цу-ици-ци-ци-цу-ици! в небе, бесконечными трелями стрекочут, заливаются жаворонки.
Вот, тебе и всё! думаю я, оглядываясь вокруг, Весна есть весна!..
Ближе к вечеру, в самом дальнем от моря углу кальдеры, на песчаном пляже озёрного берега, я озадаченно стою перед таким стопроцентным обитателем морских берегов, как морской подорожник.
Подорожник камчатский! приседаю я на корточки, перед розеткой густо опушённых листьев, Как это понимать?! Где морской берег, а где ты!
Я распрямляюсь и смотрю вокруг, на склоны гигантского котла кальдеры
Тебя, сюда можно только занести! качаю я головой.
А, почему бы и нет?! пожимаю я плечами, через несколько минут, Говорят, что в довоенные времена, на берегах озера Кипящее люди собирали серу. А, сразу после войны, на месте где мы сейчас стоим лагерем, много лет стояла наша пограничная застава. Над Озёрной была дорога к морю. Значит, там было активное транспортное сообщение. Повозки, лошади, телеги Так что, занос сюда семян морских растений под подковами лошадей, да и самих растеньиц морского подорожника, с морским песком для строительства это самая простая версия.
Хм! хмыкаю я, уже другими глазами оглядывая днище кальдеры, высокие борта этого котла, просторную гладь озера Горячее, Ничего уже нет! Ни японских фанз, ни строений советской заставы, ни лошадей, ни телег, ни самой дороги Людей! Блин, людей уже нет! Полное безлюдье! Всё кануло в прошлом И только морской подорожник растёт в глубине острова, куда он, сам никак забраться не может
Прошло всего несколько дней с момента нашего появления в кальдере и вот! Деревья вишни, стоят все в цвету! Поодиночке разбросанные по внутренним склонам кальдеры, они стоят большими, бледно-розовыми шарами, на фоне бледной зелени сплошного ковра бамбука
Я стою на днище кальдеры и рассматриваю их в свой восьмикратный бинокль
Прошло всего несколько дней с момента нашего появления в кальдере и вот! Деревья вишни, стоят все в цвету! Поодиночке разбросанные по внутренним склонам кальдеры, они стоят большими, бледно-розовыми шарами, на фоне бледной зелени сплошного ковра бамбука
Я стою на днище кальдеры и рассматриваю их в свой восьмикратный бинокль
Красиво! тихо восторгаюсь я, и снова качаю головой, Ах, как красиво!
На днище посредине кальдеры возвышаются две сопки, высотой метров сто пятьдесят каждая. Это купола. Я стою у их подножия, рядом с котловиной озера «Кипящее». Сегодня мне нужно подняться на вершину ближайшего к озеру купола. Я не спешу. Я, в бинокль, осматриваю склон купола
Днище кальдеры и нижнюю половину купола покрывают сплошные, низкие заросли багульника. Не того, о котором поют в песне: «Где-то на сопках багульник цветёт, кедры вонзаются в небо». В той песне поётся о рододендроне сихотинском, который растёт по сопкам Приморья. Я сам видел, как он цветёт, розовыми цветами. Красиво! Там, в народе, его называют багульником. Но наш, настоящий багульник, по определителю растений называется «багульник болотный» В реальности это пружинистый ковёр грубых, корявых веточек, высотой не выше колена, с брусникообразными листьями сантиметров пять длиной, на вершинках.
Верхняя часть купола представляет собой россыпь, из которой кое-где выглядывают серые глыбы древней лавы. На самой вершине купола я вижу маленькие, на таком расстоянии, кустики кедрового стланика.
Вложив бинокль в футляр и внимательно присматриваясь к низкому ковру багульника вокруг себя, я начинаю, не спеша подниматься по склону, всё выше и выше
Вот и шлаковая россыпь начинается. Значит, половина склона уже пройдена. Неожиданно, из-под моего туристического ботинка, из ковра шикши, на свет божий выворачивается толстая, чёрная головёшка!
Хм! озадачиваюсь я. Головёшка!
Я приседаю на корточки и внимательно рассматриваю её. Это обугленный кусок сука кедрового стланика, сантиметров пять толщиной. С каждым моим следующим шагом вверх по склону, таких головёшек становится всё больше
Ого! наконец, осеняет меня правильная мысль, Здесь был пожар!
Головёшки уже поросли мягким, зелёным ковром шикши значит, пожар бушевал здесь много лет назад. И горели, здесь заросли кедрового стланика.
Склоны этих куполов, раньше, были покрыты кедровым стлаником! наконец, оформляется умная мысль у меня в голове, А, я второй год ломаю голову, выискивая строгий порядок в распределении растительности в кальдере! Какие, блин, закономерности?! Здесь всё сметено огненным ураганом! После пожара здесь царит хаос!
Я отыскиваю укромное местечко на вершине купола и в раздумье опускаюсь на ковёр шикши. Он сантиметров десять толщиной, но такой густой и мягкий! От постоянно тянущего прохладного ветерка, со спины меня прикрывает низкий и плотный куст кедрового стланика
Что-то, здесь, не так! прислушиваюсь я, к себе, Действительность не соответствует тому, «чему учили»! Обычно, чем выше в гору тем ниже температура воздуха. Поэтому, логично, что весна продвигается снизу вверх по склону. А, сейчас всё наоборот! У подножия купола, у багульника не было ни одного бутона! В средней части склона наблюдается массовая бутонизация и появляются первые цветки. А сейчас, на вершине купола, вокруг меня всё бело от цветков! Как, всё это, понимать?!
Через несколько минут память опять возвращает меня в сегодняшнее утро. Перед глазами снова стоит белая от инея, трава
А что?! пожимаю я, плечами, Эту странность в фенологии кальдеры можно объяснить только одним весенними заморозками! Ночами и особенно в тихие, предутренние часы, холодный воздух скапливается на днище гигантского котла кальдеры. Холодные ночи!.. А, вершины куполов находятся на одном уровне с бортами кальдеры и остаются недосягаемыми для ночного холода. Конечно здесь, в дневные часы, тепло солнечных лучей сдувает ветерок, но, зато, и ночами не бывает чересчур холодно!
Я сижу на мягком, зелёном ковре шикши, на гребне купола и смотрю вниз. Я рассматриваю подкову озера Горячее, раскинувшегося вокруг моей сопки.
Хм! хмыкаю я, Бирюзовое озеро!
Озерцо такого цвета есть в кальдере Крашенинникова, в средней части острова Симушир. Мне, Капустьян о нём рассказывал. Они туда с Грабковым, вдвоём ходили
Бирюза Знаете, какой это цвет? Дымчато-зеленоватый. Синий, забелённый белой дымкой Ветерок покрывает обширную подкову водного зеркала озера мелкой рябью. Эта водная гладь так причудливо раскрашена! Середина озера тёмно-синяя. Отступя от берегов метров на двадцать, разбросаны обширные пятна от голубого, зелёного до почти белого цвета. Целая мозаика пятен разноцветной воды!