Озерцо такого цвета есть в кальдере Крашенинникова, в средней части острова Симушир. Мне, Капустьян о нём рассказывал. Они туда с Грабковым, вдвоём ходили
Бирюза Знаете, какой это цвет? Дымчато-зеленоватый. Синий, забелённый белой дымкой Ветерок покрывает обширную подкову водного зеркала озера мелкой рябью. Эта водная гладь так причудливо раскрашена! Середина озера тёмно-синяя. Отступя от берегов метров на двадцать, разбросаны обширные пятна от голубого, зелёного до почти белого цвета. Целая мозаика пятен разноцветной воды!
Я долго-долго смотрю вниз, на водную гладь озера. Она так притягивает взгляд
Но нужно идти. Я нехотя поднимаюсь и шагаю по гребню купола, в обратную сторону. Я выхожу на южный склон купола. Окончание его снесено воронкой кратерного озера Кипящее. Я потихоньку спускаюсь к озеру
Здесь, чистые россыпи вулканического шлака чередуются с невысокими кустиками кедрового стланика
О! Рододендрон Чоноски! радостно улыбаюсь я, невзрачным кустикам, Здравствуй!
Легендарный рододендрон! Первая категория редкости! В нашей стране, он растёт только на Кунашире. А, на Кунашире, он растёт только здесь! Самая настоящая ботаническая редкость! Экзотика
Основной ареал этого рододендрона находится в горах Японии. А, назван он в честь японца Чоноски. Когда-то, русский ботаник Максимович работал в Японии. Целых четыре года! Он не имел права перемещения по Японии и образцы местной флоры ему приносили местные жители. Японец Чоноски приносил Максимовичу массу растений из горных районов Японии В благодарность этому японцу, через много лет, уже ставший академиком и проживающий в Петербурге, Максимович назвал в честь Чоноски красивейший японский клён и вот этот, высокогорный японский рододендрон.
Привет, рододендрон Чоноски! разговариваю я с рододендроном, осторожно трогая его бледно-зелёные листочки, покрытые густой щетиной коротких волосков, Максимович таки, увековечил твоё имя, Чоноски!
Тоненькие, сильно разветвляющиеся веточки рододендрона плотно-плотно растут друг к другу. Так, что этот кустарник напоминает собой кочку, высотой по моё колено. Невзрачные, жмущиеся по россыпи вулканического шлака между валунами древней лавы, кустики этого рододендрона тяготеют к самым ветробойным участкам склона.
В ботанике есть понятие «подушковидная форма», качаю я головой, Как точно сказано! Подушка ты и есть, рододендрон, подушка!
Весь облик этого рододендрона яркое свидетельство приспособления к жизни в условиях высокогорных россыпей, на постоянном ветру, в снегах
Южную часть днища кальдеры занимает обширный массив ели. Тёмной, зубчатой стеной, этот ельник резко выделяется на фоне окружающих его склонов, покрытых бледно-зелёными зарослями бамбука и багульника. Лесоустроители собираются заложить в этом ельнике пробные площади, чтобы охарактеризовать этот лес. В этом и заключается их работа.
Вечером, в командирской палатке, я просматриваю конспекты прочитанных мною зимой в библиотеках Южно-Сахалинска и Владивостока, научных статей и книг по ботанике Кунашира.
Николай! говорю я инженеру, Ты послушай, что писал ботаник Воробьёв, в своей книге «Растительность острова Кунашир» о ельнике, в который мы завтра пойдём!
И что же он там писал? поднимает свои глаза от карты, лесоустроитель Клячкин.
Это был шестьдесят второй год. Почти двадцать пять лет назад Вот! Он пишет: «Молодой ельник в кальдере Головнина имеет такую густоту, что без топора пройти через него невозможно»! Другого ельника, в кальдере нет. Значит, они прорубались именно сквозь этот ельник! Каково, а? Они про-ру-бались!
Понятно! улыбается моей эмоциональности, инженер, Завтра посмотрим. На то, мы и лесоустроители
Утро. Мы, вшестером, подходим к массиву ельника
С трудом продравшись между трёхметровыми кустищами кедрового стланика, на полтора метра затопленными густым бамбуком, переплетённым «проводами» актинидии, мы ныряем под плотную стену еловых лап и оказываемся в совершенно другом мире! Вокруг кипит яркий, солнечный день, а здесь стоит сумрак! Кроны елей, без просветов, заполняют всё пространство неба, над головой. Из-за чрезвычайной густоты массива, здесь, под кронами, не смогло выжить ни одно растение! Вокруг нас только стройные стволы елей, да чистая лесная подстилка из еловой хвои. Ботаники, такие ельники называют мёртвопокровными.
Опять же, из-за такой густоты, у деревьев происходит раннее отмирание нижних ветвей. Поэтому стволы елей, до высоты добрых пятнадцати метров стоят совершенно ровные и без сучков!..
Диаметры стволов деревьев около двадцати пяти сантиметров. Получился участок стройного, как говорят, «строевого» леса.
Этот чистый ельник из ели Глена, вскоре констатирует инженер, Дело рук человека!
Хм! эмоционально озадачиваюсь я, Почему это «человека»?
Ты сам посмотри! Во-первых, он вообще без примеси! Можешь пройти, куда хочешь деревьев других пород, здесь нет! Ни одного! В дикой природе, такого, не бывает.
Да? недоверчиво прищуриваю я, глаз.
Во-вторых, массив совершенно одновозрастной. Ты веришь в одновременное прорастание семян исключительно ели Глена, на такой обширной площади?
Нет! немного подумав, отрицательно качаю я головой.
Я тоже! улыбается мне инженер-лесоустроитель, Саня, ты посмотри кругом! Голые склоны! Нигде, на склонах кальдеры, нет вероятных семенников! Более старших деревьев ели Глена, которые осеменили бы эту площадь своими семенами. Их не просто мало, а их нет, вообще!
Точно! думаю я, Логично! Семена должны были откуда-то взяться!
Рабочие-лесоустроители приступают к обработке пробной площади. У меня другая задача
Пока я не очень нужен лесоустроителям. И я решаю побродить по ельнику
Ближе к центру массива, из хвойной лесной подстилки кое-где торчат пятисантиметровые трубки прелых стеблей бамбука.
Хм! недоумённо хмыкаю я, Бамбук! Здесь что, рос бамбук?
Конечно! через минуту, снова хмыкаю я и делаю вывод, До ельника, здесь всё было покрыто бамбуком!
А, вот останки сучьев кедрового стланика! Эти короткие, смолистые обломки сучьев ещё долго способны выдерживать курильскую сырость. Я трогаю носком своего туристического ботинка лежащий на лесной подстилке, метровый отрезок дугой изогнутого сука: «Кедровый стланик!.. Хм! А, наш ельник он возник не на пустом месте! До него, эту площадь занимали повсеместные в кальдере, заросли кедрового стланика и бамбука!».
С этой новостью, я возвращаюсь к инженеру.
Хм! совсем как я, хмыкает тот в ответ, Тем более! Массовое возобновление ели на площади, плотно заросшей бамбуком и кедровым стлаником! Такое вообще нереально!
Каждому лесоводу известно, что заросли бамбука делают практически невозможным возобновление хвойных! А, здесь чистый ельник и таким обширным массивом.
Понятно! киваю я, Конечно, люди посадили! Что тут думать?!
Под завершение, чтобы инструментально снять характеристики древостоя, рабочие спиливают несколько модельных деревьев. Я сижу у свежего пня с карандашом в руке.
Десять, пятнадцать, двадцать я считаю годичные кольца на спиле, количество колец это количество лет.
Девяносто три года! делаю я заключение.
На спиле так наглядно виден мизерный прирост в первые сорок лет жизни!
Ясно дело! прикидываю я, Это период когда, из-за густоты насаждения, деревца боролись между собой за каждый глоток света.
Зато, какой мощный прирост толщины ствола, в последние сорок пять лет!
Александр! ко мне подходит инженер, Что сидишь?
Удивительно! я поднимаю на него лицо, На спиле видна вся жизнь дерева! В какие годы ему было плохо, а когда стало хорошо! Вот, смотри! Вон, какие тонкие кольца в молодости! А потом
Хм! Так оно и есть! кивает лесоустроитель и улыбается мне, своими опытными глазами, Заметил? Ты рассуждаешь о жизни дерева!.. Это хорошо.
Я?! артачусь я.
Ничего, Саша. Скоро ты поймёшь, что они, инженер хлопает по стволу стоящей рядом, ели, Действительно живые!
Я сижу у пня и провожаю, удивлённым взглядом, спину уже шагающего к рабочим, лесовода
Новый день. Лесоустроители ставят очередную пробную площадь, на этот раз в молодом, бамбуковом березняке. Я, естественно, с ними
Никак не могу привыкнуть к «деревянному» возрасту! Рабочие срубили очередную «модель». Это берёзка. Длинная жердь, диаметром тринадцать сантиметров. Я только что закончил считать её годичные кольца.
Хм! изумлённо хмыкаю я, Шестьдесят!
Мне, самому через два месяца будет двадцать шесть лет. Жердь диаметром тринадцать сантиметров, более чем вдвое старше меня! Как мне, к этому, относиться?!
А вот, пришло и моё время! Вот, для чего, я придан лесоустроителям! На этой пробной площади совместно произрастают два вида берёзы. Вообще-то, они хорошо различаются, по листьям. Но, поди попробуй выяснить, какая это берёза, когда ближайшие берёзовые листья шелестят над тобой на высоте добрых четырнадцати метров! Как, в этих условиях, проводить таксацию?!