Ради сегодняшней встречи я надела не ставшие привычными шорты и майку, а короткое красное в мелкий цветочный принт платье на запах, на завязках вокруг талии, с глубоким v-образным вырезом и коричневые сандалии на пробковой танкетке с двумя тонкими ремешками, открывающими изящую, тонкую ступню. Уже перед выходом пришлось впопыхах накрасить ногти на ногах алым лаком, прямо не снимая босоножек. Я знаю, что Антон педант, и он заметит любую мелочь.
Пекло сегодня просто эталонно июльское. Кожаный руль в моей Хонде ЦРВ так сильно нагрелся, что прикасаться к нему было больно, как к тлеющим углям в мангале. Тончайшее вискозное платье моментально прилипло к спине и ногам. Но ничто не могло меня остановить.
Кое-как припарковавшись у здания городской администрации, я вошла в большое прохладное, уложенное мраморной плиткой фойе. Но разбежалась я напрасно только миновав входные двери и рамку металлоискателя, я уперлась в грудь охранника с суровым лицом и волосами, тронутыми сединой на висках.
Девушка, вы куда? хриплым басом спросил он, вовсе не профессионально осмотрев меня с ног до головы.
Я к Антону Андреевичу Чернышевскому, у меня назначено, максимально уверенным тоном ответила я, неловко запахивая глубокий вырез на платье.
День личного приема у него в следующую пятницу, и по предварительной записи, строго произнес охранник.
Нет-нет, я не на личный прием, я корреспондент, у нас назначено короткое интервью по поводу мм.. состояния улично-дорожной сети Центрального района. Там сейчас ведется капитальный ремонт ливневой канализации, ну вы знаете , я тараторила настолько быстро, насколько могла, в надежде, что здоровяк просто зависнет от потока речевой информации. И о, боже! это сработало.
Второй этаж, кабинет 24, через пару секунд понуро пробубнил он, неохотно отходя в сторону и открывая мне путь к широкой лестнице.
В большой просторной приемной меня удивленно встретили сразу две пары глаз секретарш Чернышевского. Одна женщина лет пятидесяти, а вторая совсем молоденькая девушка обе в строгих блузках, наглухо застегнутых до самой верхней пуговицы. Здесь вранье про интервью точно не прокатит, уж секретари точно в курсе графика его встреч и выступлений. Пришлось достать из глубин скромности припрятанную на такие случаи наглость.
Добрый день, Антон Андреевич у себя? спрашиваю, одновременно продвигаясь к двери с его фамильной табличкой.
Да, но он занят сейчас, по какому вы вопросу? тоненьким голоском уточнила молоденькая брюнетка. Эх, Антон все еще предпочитает брюнеток, готова поспорить, что эту девчонку он сам выбирал в качестве своей секретарши.
По личному, выпалила я и быстро влетела в его кабинет, захлопнув дверь изнутри и быстро повернув ключ. Через секунду ручку двери подергали с обратной стороны, и я похвалила себя за предусмотрительность. Теперь осталось повернуться лицом к тому самому человеку, ради которого я обманом и наглостью преодолела этот путь.
Ух ты, вот это гостья. буквально присвистнул Антон, когда я повернулась к нему лицом, все еще стоя у двери. Мурашки пробежали по моему телу, то ли от прохлады его кабинета, то ли от его оценивающего взгляда, медленно поднимающегося от самых пальцев моих ног до губ, покрытых липким блеском.
Привет, мой голос на выдохе прозвучал на тон ниже, чем обычно, Извиняюсь за такое эффектное появление, я еле заметно улыбнулась.
Проходи, присаживайся, он отложил свой телефон и жестом указал на стул, приставленный к удлиненной стороне его массивного стола. Сделав пять шагов, я плюхнулась на кожаный стул с высокой спинкой.
Выпить хочешь? Чай, кофе, вода, мартини? обходительно спросил Антон, подойдя к бару.
От воды не откажусь, спасибо, спокойно ответила я. Пока он наливал воду из кулера, я не могла отвести взгляд от его тела. Он заметно возмужал и стал выглядеть как воплощение эротической фантазии любой офисной работницы высокий, подтянутый, с настолько развитой мускулатурой, что белая рубашка едва не лопается на рукавах. Светлые брюки выгодно обтягивают его крепкие ягодицы. Волосы с бронзовым отливом уложены на бок, на широком запястье поблескивают стильные золотые часы на кожаном ремешке. Мощная шея обрамлена упругим воротником белоснежной рубашки. Такой же белоснежный ровный зубной ряд обнажается, когда он улыбается своими четко очерченными губами. Чтобы не пялиться на его рот, опускаю взгляд на линию челюсти, но и это не помогает отвлечься. В прохладном воздухе кабинета витает еле уловимый аромат его дорогого парфюма. Весь образ Чернышевкого буквально кричит о том, что он холостяк, и что его привлекательность это результат целенаправленной работы над собой, долгих тренировок в спортзале и посещения лучшего барбера. Ни один женатый парень не сможет выглядеть так, после работы уплетая три блюда, любовно приготовленные женой.
Сексуальная внешность Антона, дополненная его вкрадчивым баритоном с хрипотцой, словно создана для того, чтобы соблазнять впечатлительных девушек, чем он, не сомневаюсь, успешно пользуется. Нарушить производимый эффект гипноза может только холодный, почти презрительный взгляд его голубых глаз, но, нужно отметить, встретиться с ним взглядом почти невозможно он откровенно рассматривает женщин с ног до головы, блуждая по телу не выше рта.
Через пару секунд на стол передо мной опустился стеклянный стакан, до краев наполненный холодной водой. Я невольно улыбнулась:
Спасибо, но моя жажда не настолько сильна.
Правда? Тогда что же тебя привело ко мне? спросил Антон, сфокусировавшись на ложбинке, чуть выглядывающей в вырезе платья. Мне захотелось закатить глаза, но я кое-как сдержала себя.
Честно говоря, я пришла попросить помощи, призналась я, отхлебнув воды из стакана. Мой близкий родственник попал в больницу, и мне нужны деньги на его операцию. Много денег
Опершись мощными руками на стол, Антон чуть склонился в мою сторону и спокойно, размеренно произнес:
Мне очень жаль. Но я. Не занимаюсь. Благотворительностью. Увы.
Я шумно выдохнула. Это все было зря. Нужно искать деньги в другом месте. Ничего не ответив, я начала подниматься со стула, но Антон, в два шага преодолев расстояние между нами, встал со спины и положил тяжелые теплые руки на мои костлявые плечи, усаживая меня обратно на стул.
Но ты, дорогая, могла бы не просто попросить у меня деньги, а предложить мне что-то такое, за что я сам захочу тебе заплатить.
Его руки начали медленно и нежно массировать мои плечи, но расслабиться не получалось наоборот, я сжалась как глиняный комок от прикосновения чужих, пусть и таких умелых, рук.
И что я могу тебе предложить? отрывисто спросила я, уже примерно понимая, что он скажет.
Что может предложить красивая девушка, ворвавшаяся в мой кабинет посреди рабочего дня с пустыми руками? Разумеется, себя. И только, обыденным тоном произнес он. Я все еще не могла пошевелиться. Еще пять минут назад мне казалось, что я настроена решительно и готова услышать от него все, что угодно. Но когда услышала потеряла дар речи.
Он подошел к своему столу, снял трубку стационарного телефона и деловито скомандовал: Юля, меня не беспокоить следующие полчаса.
Потом грациозно прошагал к кожаному дивану, стоящему у стены за моей спиной, и вальяжно уселся на него, широко расставив ноги. Ткань брюк обтянула его объемные спортивные бедра.
Ну же, не бойся, иди ко мне, он похлопал по своим бедрам, приглашая меня присесть.
Все, что мне стоило сделать в тот момент встать и уйти, но отчаяние и ложная надежда на возможность получить необходимые деньги заставила меня подойти к нему и встать прямо между его расставленных ног.
Глядя ему прямо в глаза сверху вниз, я начала медленно развязывать тоненькие тесемки вокруг талии, удерживающие запашные передние полочки платья. В голубых глазах Антона вспыхнул такой огонь, что по моему телу пробежала дрожь. Он обхватил своими большими руками мои ноги чуть выше колен и стал медленно гладить их, поднимаясь к ягодицам. Распахнув платье и оставив его висеть на плечах, я невольно подумала: «Хорошо, что на мне новое белье, а не любимый застиранный хлопковый комплект». Вожделенно рассмотрев мое кружевное молочное белье, Антон почти рыкнул, притягивая меня животом к себе. Крепко держа меня за талию, он принялся жадно целовать мой живот, пупок, кожу над поясом трусиков. Чем сильнее он распалялся, тем громче мой внутренний голос начинал кричать прямо где-то надо ухом: «Что я делаю? Что я делаю? ЧТО Я ДЕЛАЮ??» Какого хрена я пришла к нему в этом платье? На что я рассчитывала, попросив деньги у этого человека? Он ведь даже может вообще не заплатить. Он не миллионер, а всего лишь муниципальный служащий. С чего я решила, что он богат и щедр? Даже если и заплатит мне пару тысяч, какой с них толк? Разве стоят они этого позора?
Из размышлений меня выдернул резкий притягивающий рывок. Антон одним движением усадил меня верхом на его бедра. Ткань в его паху уже настолько вздулась, что сомнений в его дальнейших намерениях не оставалось. «Возможно, мне сейчас будет очень больно, не переставала думать я, ведь у меня не было секса уже почти три месяца, и сейчас я не смогу возбудиться настолько, чтобы все прошло как по маслу. Сначала больно, потом стыдно вот чем все закончится».