Если вам интересно, я готова показать вам Петербург, предложила я у порога.
Синьор Марко всплеснул руками:
Буду рад познакомиться с городом, который знал мой дедушка!
К счастью, я перепорхнула тот возраст, когда появление на людях с обаятельным кавалером могло меня скомпрометировать. Напротив, это польстило бы моей репутации. Мы условились встретиться завтра у меня в квартире для перевода мемуаров.
Я осталась одна. По стеклу задробил осенний дождь. Когда я последний раз приезжала в имение, где жила бабушка? Трудно назвать год. Мне вспомнились её портреты тридцатых годов самые ранние из имеющихся. Полуспущенные рукава-буфы, укороченный подол на бабушкиной фигуре эти платья не смотрелись. Все смеялись и говорили, что у неё нескладная фигура. Потом появились кринолины, угловатые башмаки, и бабушка в них спотыкалась. Отец подшучивал: ходить, мол, не умела мать. А широкие юбки! От каркасов на конском волосе бабушка попросту избавлялась, а подол укорачивала. Но и обрезанные платья не носила. Безобразная мода пятидесятых последних лет бабушкиной жизни Не думаю, что ей понравились бы и мои любимые платья с турнюрами. Да и стойка-воротник душил бы её.
Зато как хороша она была в дымковом платье с высокой талией, струящемся, как греческий хитон! Как легко ступала её маленькая ножка в атласной балетной туфельке с лентами по паркету бальной залы! Как изящны были её руки в высоких лайковых перчатках! Это была её эпоха, её время. Её строгая красота расцвела в годы Наполеоновских войн когда ни мой отец, ни матушка, ни я сама не могли знать её! В 1812 году ей было восемнадцать
Глава I
Она стояла с княгиней Ниной Ланевской в белом ампирном платье, вышитом белыми же цветами. На шее мерцала жемчужная подвеска, в ушах капельки-серьги. Сложенный веер в руках. Простая античная причёска: пробор и узел на затылке с веточкой белой сирени. Тёмно-русые завитки надо лбом. И глаза холодно-серые при чёрных ресницах, как Карельские озёра под пасмурным небом.
В зале звучали нежно-весёлые переливы мазурки. Глядя на мелькающие мундиры, фраки и тюлевые платья, Екатерина Чубарова беседовала с княгиней. Они обе не любили танцевать.
Простите, ваше сиятельство, подошёл синий ливрейный лакей в пудреном парике. Барышня к вам молодая Ильина, Вера Сергевна. Просят впустить. Токмо без объявления, он прикрылся ладонью. Без батюшки они.
Проводи в залу.
В дверях под алебастровым барельефом показалась девица с пшеничными локонами, убранными в узел, в белом платье с короткими драпированными рукавами. Огляделась. Заприметила хозяйку. И носки её кремовых туфель быстро-быстро замелькали под кистями шёлкового подола.
Она приблизилась к княгине, сделала книксен. Лёгкие завитки вспарили над её широким лбом и опустились на виски, как пуховые пёрышки.
Здравствуй, Веринька! Отчего ты приехала одна? Здоровы ли родители?
Благодарю вас, Нина Григорьевна! Maman приболела и не смогла сопроводить меня, Вера отвечала тихо, а раскосые голубые глаза её бегали по лицам танцующих офицеров. Катенька, могу ли я поговорить с тобою?
Что ж, отдаю тебе нашу милую Катрин, Нина улыбнулась. Величественный шаг и газовый шлейф платья поволокся за хозяйкой к соседнему кружку неприглашённых дам.
Катенька, рука в длинной перчатке сжала её пальцы, я ищу Александра. Он ведь здесь?
Да, я видела его между третьей и четвёртой колонной, Екатерина оглянулась. Не из-за веера, не из-за плеча (к чему ужимки?). Его уже нет. А что случилось?
Стыдно говорить, Катя! Вера наклонилась к её уху. Ещё осенью Саша побранился с папá. Причина глупая: папенька не дал ему денег, чтобы выручить приятеля. В Рождество Саша не приехал к нам, на письма наши не отвечает. Maman изводится, не спит который день. Занемогла вот: голова кружится, как с постели встаёт. Потому я и приехала в Петербург одна с гувернанткой поговорить с ним!
Я не вижу его в зале. Должно быть, вышел. Но мы можем попросить Нину
Не надо, Катя! Я без родителей, слухи пойдут Лучше, если я уеду. Прошу тебя, как увидишь его, передай, что я привезла ему деньги от maman. Я остановилась у Осининых.
Я всё скажу ему.
Кавалеры подпрыгивали, хлопая лодыжками. Дамы смотрели на кавалеров. Вдоль стен гудели голоса по-французски. Вера спрятала лицо за веером, смяла у бедра атласную сумочку-кисет и прошла через залу за спинами гостей в раскрытые двери под алебастровым барельефом.
Лакеи на больших балах первые шпионы. Где их благородия? Вестимо где: на чёрную лестницу изволили выйти. Какие благородия? Трое их было. Соврал, простите: не трое четверо! Господина прапорщика молодого с фамилиею немецкой прихватили. Запямятовал Те ли господа, аль не те по именам всех не упомнишь.
Екатерина прошла анфиладу комнат. Свернула в узкий коридор. Навстречу несли с кухни в большую обеденную горячие блюда под колпаками, платменажи с солонками, соусницами, серебряными вилками и ножами, вазы с хлебцами, кёнигсбергскими марципанами, пирамиды тарелок.
Вы видели здесь офицеров?
Господа изволили на задний двор пройти, ответил официант в расшитой галунами ливрее.
Что могли делать четыре офицера на заднем дворе? Неужели дуэль?
Екатерина протеснилась между очередью официантов и каменной стеной. По чёрной лестнице сбежала в холодную темноту. Здесь смердело помойной ямой и отхожим местом. Рука нащупала дверь.
Конюшни, каретный и сенной сараи, запах лошадиного навоза и поленница под навесом. Колодец с поилкой для лошадей. Золотое шитьё и пуговицы парадных офицерских мундиров блеснули на свету масляных фонарей. Александр стоял с приятелем, поручиком Масловым, в семи шагах от штабс-капитана Черевина. Узкоплечий прапорщик Финляндского полка Сеглер пытался воткнуть тесак в утрамбованную ногами и копытами леденелую землю. Дверь скрипнула все четверо обернулись.
Между прутьями чугунной запертой калитки высунулись руки денщика с дуэльным ящиком.
Пистолеты, ваше благородие!
Секундант Маслов не успел сделать шаг Екатерина перехватила полированный ящик, и
Что вы делаете? крикнул подпоручик Ильин.
На дне колодца булькнула вода.
Александр подбежал (Ох как грозно на него смотрели серые глаза!). Заглянул в чёрную глубину. Стукнул кулаком по деревянному срубу.
Слух о дуэли на балу гулял среди гостей. Толпа любопытствующих заполняла улицу через парадную и заднюю двери. Дамы в дымковых платьях жались на морозе под аркой, заглядывали через решётку калитки. Деликатно расталкивая гостей, княгиня Нина спешила к дуэлянтам по чёрной лестнице. Точно звезда загорелась среди грязного двора, фуражных сараев и втоптанной в снег соломы. Между штабс-капитаном и подпоручиком словно греческая богиня, в лёгком белом платье. При луне мерцала сапфировая диадема. Никакой эмоции, никаких сантиментов и истерик:
Господа, немедленно остановите поединок!
Князь Пётр Ланевский, полковник лейб-гвардии Семёновского полка, пятнадцатью годами старше жены, вышел последним и остановился позади толпы. Дуэлянты молчали, стреляясь презрительными взглядами.
Господа, я настаиваю, чтобы вы сей же час примирились, продолжала княгиня. В противном случае, мне придётся закрыть для вас двери моего дома. Я жду!
Александр переглянулся с Масловым.
Я знаю, что вы не станете извиняться перед подпоручиком, господин штабс-капитан. Извиниться должен я, ибо вы себя считаете оскорблённым. Я не признаю своей вины перед вами, но готов сделать вид, что причин для спора у нас с вами нет. Потому что об этом просит Нина Григорьевна.
Штабс-капитан посмотрел искоса:
Так и быть. Ради спокойствия в доме Ланевских продолжать дуэль я не стану и настаивать на её возобновлении в будущем отказываюсь.
Ильин поклонился, щёлкнув каблуками, и первым ушёл в дом, игнорируя обращённые на него взгляды Екатерины, князя Петра Ланевского и гостей.
Быстрыми шагами он направлялся чередой комнат к бальной зале. Екатерина бежала вдогонку.
Александр! Подождите!
Он обернулся:
Что вы хотите мне сказать? Что?! Какого чёрта вы туда явились?
Я искала вас!
Зачем?! подпоручик остановился перед нею. Вы не понимаете, что наделали! Какой чёрт дёрнул вас утопить в колодце фамильные дуэльные пистолеты? Вы знаете, что мне будет за них от отца? Да он мне до смерти их не простит!
Вам следовало бы кричать громче, Александр Сергеевич.
Невозмутимый голос, мирная улыбка, сонливый взгляд серых глаз обезоружили его.
Простите.
Ваша сестра в Петербурге.
Какая сестра?
Вера! У вас одна сестра! Она приехала к вам сегодня из Москвы одна.
Вы шутите?
Ваши родные обеспокоены, что вы давно не навещали их
И Вера обратилась к вам! А вам-то что за дело до меня, до моей семьи, Катрин? Александр отвернулся и пошагал в залу.