Коронер также добавил, что при рассмотрении вопроса в данном ключе они должны исходить из собственного разумения человек, притащивший труп к двери оранжереи, сделал это в попытке оказания помощи или же с целью столкнуть тело в садовый колодец, который, как явствует из слов инспектора Крейкса, находится рядом с тем местом, где обнаружили покойного. Если присяжные сочтут, что жертву убили, но на основании имеющихся улик не будут готовы обвинить определенное лицо, то могут вынести обвинительный вердикт против неизвестного или неизвестных. Но если они считают доказанной чью-то вину в этом убийстве, то не должны допустить, чтобы чувство уважения к кому-либо мешало им исполнить свой долг.
Руководствуясь этими простыми советами, присяжные коротко посовещались и без проволочек вынесли обвинительный вердикт против герцога Денверского в преднамеренном убийстве.
Глава 2
Зеленоглазый кот
Привет, гончий пес!
По следу скользит твой нос.
Д. Уайт-Мелвилл.Пей, щенок, пейНекоторые считают завтрак самой приятной трапезой дня. Другие, не столь крепкие, худшей, а воскресный завтрак из всей недели наихудшим. Судя по лицам собравшихся за столом в Риддлсдейл-лодже, завтрак вовсе не шел им на пользу не способствовал укреплению ни физических, ни духовных сил. Лишь достопочтенный Фредди Арбатнот не был ни зол, ни обескуражен молчал и увлеченно пытался выковырять из копченой сельди весь скелет целиком. Появление такой неблагородной рыбы на завтраке герцогини свидетельствовало о непорядке в хозяйстве.
Герцогиня Денверская разливала кофе. Это была одна из самых неудобных для остальных ее привычек: опоздавшие на завтрак болезненно сознавали свою нерадивость. Женщина с длинной шеей и прямой спиной, она приучала к дисциплине свои волосы и детей: никогда не злилась, не терялась и не показывала своего гнева, отчего он ощущался еще сильнее.
Полковник Марчбэнкс с женой сидели рядом. В них не было ничего особо прекрасного, кроме ровной взаимной привязанности. Миссис Марчбэнкс не злилась, хотя в присутствии герцогини испытывала неудобство, поскольку не могла выразить ей своего сочувствия. Если человека жалеешь, то называешь его бедняжкой или бедной. А поскольку назвать герцогиню бедняжкой совершенно невозможно, то и пожалеть ее толком нельзя. Это выводило миссис Марчбэнкс из равновесия, а полковник пребывал в замешательстве и сердился. В замешательстве потому что не знал, о чем разговаривать в доме, где хозяина арестовали по обвинению в убийстве. А злился на повисшее над столом уныние, ибо сезон охоты не должны портить никакие неприятные инциденты.
Миссис Петтигрю-Робинсон не просто злилась, а была в ярости. Еще девочкой она приняла напечатанный на школьной тетради девиз: «Quocunque honesta»[5]. Она искренне полагала, что не следует забивать себе голову тем, что портит настроение. И в среднем возрасте так же старательно избегала газетных статей под заголовками вроде: «Нападение на школьного учителя в Криклвуде», «Смерть в пабе», «75 фунтов за поцелуй» или «Она называла его родственником мужа». Миссис Петтигрю-Робинсон всегда говорила, что нет ничего хорошего в том, чтобы узнавать о таких вещах.
Она жалела, что согласилась приехать в Риддлсдейл-лодж. Леди Мэри она никогда не любила: считала неприятным образцом современных независимых молодых женщин. И помнила очень недостойный случай связи с большевиком, когда во время войны леди Мэри работала в Лондоне санитаркой. Миссис Петтигрю-Робинсон нисколько не интересовал капитан Кэткарт: ей не нравились молодые мужчины подобной навязчивой красоты, но поскольку муж изъявил желание погостить в Риддлсдейле, ей следовало находиться рядом. И она не виновата в таком печальном результате.
Сам же мистер Петтигрю-Робинсон злился, поскольку детектив из Скотленд-Ярда, когда осматривал дом и округу в поисках следов, отказался от его помощи. Будучи старше и обладая опытом в подобных делах (мистер Петтигрю-Робинсон служил мировым судьей графства), он вызвался помочь. Ему не только отказали, но в грубой форме попросили выйти из оранжереи, где он пытался реконструировать события с точки зрения леди Мэри.
Неприятные чувства в компании не были бы такими острыми, если бы не присутствие детектива. Тихий молодой мужчина в твидовом костюме сидел рядом с солиситором[6] Мерблсом и ел карри. Он приехал из Лондона в пятницу, раскритиковал местную полицию и резко разошелся во мнениях с инспектором Крейксом. Следственную информацию он держал в тайне, а ведь если подать ее открыто, арест герцога Денверского можно было бы предотвратить. Детектив бесцеремонно обошелся с несчастными гостями, пообещав проверить каждого, и устроил компании жуткий день. А в довершение всего объявил себя близким другом лорда Питера Уимзи, на этом основании поселился в домике егеря и заявился на завтрак в особняк.
Неприятные чувства в компании не были бы такими острыми, если бы не присутствие детектива. Тихий молодой мужчина в твидовом костюме сидел рядом с солиситором[6] Мерблсом и ел карри. Он приехал из Лондона в пятницу, раскритиковал местную полицию и резко разошелся во мнениях с инспектором Крейксом. Следственную информацию он держал в тайне, а ведь если подать ее открыто, арест герцога Денверского можно было бы предотвратить. Детектив бесцеремонно обошелся с несчастными гостями, пообещав проверить каждого, и устроил компании жуткий день. А в довершение всего объявил себя близким другом лорда Питера Уимзи, на этом основании поселился в домике егеря и заявился на завтрак в особняк.
Мистер Мерблс был уже в летах и страдал от капризов желудка. Он поспешно приехал вечером в четверг и нашел, что расследование ведется не так, как следует, а его клиент непроходимо упрям в своих показаниях. Он всеми силами пытался связаться с королевским адвокатом Импи Биггсом, но тот, не оставив координат, куда-то исчез на выходные. Мерблс жевал маленький сухой тост, и ему невольно понравился детектив, который называл его «сэр» и предлагал масло.
В церковь кто-нибудь собирается? спросила герцогиня.
Мы с Теодором хотели бы, если это не доставит слишком много хлопот, ответила миссис Петтигрю-Робинсон. Хотя мы можем пойти и пешком, ведь церковь не слишком далеко.
В добрых двух с половиной милях, уточнил полковник Марчбэнкс.
Мистер Петтигрю-Робинсон кинул на него благодарный взгляд.
Разумеется, вы отправитесь на машине, пообещала герцогиня. Я тоже поеду.
Вот как? удивился достопочтенный Фредди. Не боитесь, что станете там объектом всеобщего внимания?
Право же, Фредди, усмехнулась герцогиня, какое мне до этого дело?
Ну как же, говорят, что здесь живут только социалисты и методисты
Методисты в нашу церковь не ходят, заметила миссис Петтигрю-Робинсон. Методистов там не будет.
Полагаете? не согласился Фредди. Еще как придут, если решат, что там будет на что посмотреть. Для них это интереснее, чем похороны.
В этом деле надо руководствоваться долгом, а не стремлением к приватности, сказала миссис Петтигрю-Робинсон. Особенно в наше время, когда люди настолько безвольны. Она покосилась на Фредди.
О, миссис П., мило улыбнулся тот, не обращайте на меня внимания. Все, что я хотел сказать: если эти господа поведут себя непотребно, не вините меня.
Кому может прийти в голову вас винить, Фредди? удивилась герцогиня.
Не меня, так мою манеру изъясняться.
А вы что думаете по этому поводу? обратилась ее светлость к мистеру Мерблсу.
Полагаю, ответил солиситор, осторожно помешивая кофе, хотя ваше намерение прекрасно и делает вам честь, мистер Арбатнот все-таки прав в своем мнении, что это может привлечь к вам э-э-э некоторое ненужное внимание. Я сам всегда считал себя искренним христианином, но думаю, что вера не требует, чтобы мы выставлялись напоказ в таких незавидных обстоятельствах.
При этих словах Паркер вспомнил изречение лорда Мельбурна[7].
В конце концов, вмешалась миссис Марчбэнкс, Хелен права: какое это имеет значение? Нам всем нечего стыдиться. Совершенно очевидно, что произошла глупейшая ошибка, и я не понимаю: если кому-то хочется в церковь, почему бы не сходить?
Согласен, дорогая, согласен, тепло кивнул полковник. Мы должны прислушиваться только к себе. Давай так и поступим, а перед проповедью уйдем. Покажем им всем, что не верим, будто старина Денвер наломал дров.
Ты не забыл, дорогой, перебила его жена, что я обещала Мэри остаться с ней? Бедная девочка
Конечно, конечно! Как глупо с моей стороны, кивнул полковник. Как она?
Всю прошлую ночь не могла найти себе места, ответила герцогиня.
Может, сегодня утром хоть немного поспит. Какой удар для нее!
Который еще может оказаться для нее благом, заметила миссис Петтигрю-Робинсон.
Дорогая! одернул ее муж.
Интересно, когда мы что-нибудь услышим от сэра Импи? поспешно спросил полковник Марчбэнкс.
В самом деле, протянул Мерблс. Я рассчитываю на его влияние на герцога.
Разумеется, поддержала его миссис Петтигрю-Робинсон. Герцог должен объясниться ради всеобщего блага: сказать, что делал на улице в такое время, а если откажется, это обязательно нужно расследовать. Ведь именно для этого предназначены детективы. Не так ли?