Комиссар пригласил Садчикова садиться и, поглаживая себя по животу, сказал:
Мне сейчас анекдот смешной рассказали.
А вот интересно, кто анекдоты выдумывает? спросил Садчиков.
Люди, ответил комиссар, кто ж еще?
Не иначе как писатели.
Журналисты, скорее, я думаю.
П-почему журналисты?
А у них времени больше. Писатели трудяги, спину гнут, а журналист он просвет имеет. Да и потом парни они веселые и по бритве вроде нас ходят. А когда веселье, тогда и анекдоты рождаются.
П-похоже, сказал Садчиков, очень может быть. Или веселье, или злость. Похоже.
«Похоже», передразнил комиссар. Что я тебе, Алейников? Похоже на фотографии выходит, а я тебе мысль излагаю самостоятельную, ни на что не похожую, мил душа
Ну-ну, извините, сказал Садчиков по привычке и сразу же понял, как не к месту сказал он эту свою шутливую фразу.
Комиссар внимательно посмотрел на него, хмыкнул и ответил:
Да нет, ничего
И оба они враз засмеялись, весело глядя друг на друга.
Слушай, сказал комиссар, ты думаешь, что с Сударем все?
Д-думаю, нет.
Почему?
Потому что вы м-меня про это спрашиваете.
Умный, черт.
А к-как же иначе?
Иначе нельзя.
В том-то и дело.
Ну, шутки побоку. Парень к нам позвонил, футболист. Александр Пашков, с покойным Ганкиным в одном доме живет. Так он за полчаса перед убийством шофера там старичка видел какого-то. Старичок его заметил и отпрянул от окошка, а это значит умный старичок. В электричке он ехал с футболистом, до Тарасовки, понимаешь, ехал Вот штука какая Проездной билет контролеру предъявлял. Как тебе это понравится?
Очень м-мне это не нравится.
Мне тоже.
М-может, вызвать Читу? П-побеседуем с ним
Неудобно. Поздно уже Как у вас с ним дела?
Р-работаем
Ясно, что не танцуете В группе у тебя все в порядке?
Один мой сотрудник с-скоро с женой разведется.
Кто?
Костенко.
Дама сволочь?
Н-нет, райжилотдел.
Испугал. Я с райжилотделом ни черта поделать не могу, это, мил душа, выше моих сил.
К-костенко с женой в разных квартирах ж-живет уже второй год
Любить будет крепче.
Х-хорошо шутить.
Ты меня еще постыди, Садчиков.
Оп-пасно.
Опасно блох ловить, шума много будет и с кровати можно упасть Звонил я уже в исполком. Обещают к зиме дать ему жилье.
Третью з-зиму обещают.
Хорошо, что не четвертую. Мне важней, чтоб сначала рабочему квартиру дали. Потерпит твой Костенко, потерпит.
К-костенко потерпит, товарищ комиссар, а дочка у него, Аришка, ей про терпение не объяснишь.
А Чуковский зачем с Михалковым? Пусть они ей растолкуют. «Муха, Муха-цокотуха, сейчас с квартирой заваруха». Ничего стихи?
Г-гаврилиада.
Дерзкий ты стал, Садчиков, не иначе как меня подсиживаешь.
Товарищ ком-миссар
Знаю я вас, молодых
Да я уж с-седой
Велика важность. Седой не лысый. Зови Читу, черт с ним, пускай потом прокуроры стружку снимают за неурочный допрос одной стружкой больше, одной меньше, все одно плохо. Да, кстати, Самсонова взяли?
Нет.
Почему?
Дома никого нет.
Где они?
Н-неизвестно.
Эмигрировали, что ль?
Вряд ли.
Сам ездил?
Костенко.
Завтра забери. Сам.
Завтра выходной день, товарищ комиссар
Смотри, Садчиков
Т-только этим и занимаюсь, товарищ комиссар. Вы в понедельник обещали быть у прокурора.
А если откажет?
Федерация есть.
Ну а и она?
Генеральный!
Он тоже?
Н-не может быть.
А если?
Н-не может быть, товарищ комиссар.
А не фетишист ли ты, майор?
Г-где уж нам уж выйти з-замуж!
Смотри, в понедельник изволь мой приказ выполнить парня забери.
Ясно, будет сделано.
Шутник ты, Садчиков.
С-стараюсь.
Комиссар поднял трубку, нажал белую кнопку селектора и попросил:
Из шестнадцатой ко мне Назаренко приведите.
Ночной разговорЗаспанный Чита вошел в кабинет боком и остановился у двери.
Проходи, проходи, сказал комиссар, садись
Не беспокойтесь
Это ты беспокойся, хороший мой, мне беспокоиться нечего. Комиссар неторопливо закурил, долго и лениво тушил спичку, а потом неожиданно спросил: Где ваш дед, кстати, живет?
Какой дед?
Какой дед?
Не играй, Чита, сразу же включился Садчиков, актер из тебя п-плохой, просвечиваешься сразу. Где старик?
Какой старик?
Который машину вам доставал
Прохор?
Да.
Я его адреса не знаю.
Что ж ты, неполноправный какой?
Да нет. Сударь тоже не знает.
Уж и так
Точно.
На`, пей чай. С сахаром, предложил комиссар. В камере небось так густо не кладут?
Что вы
Вон печенье. У меня от ужина осталось. Домашнее, на сливочном масле. Бери парочку.
Благодарю вас.
Воспитанный ты, парень, усмехнулся комиссар, дипломат просто-напросто Ну а как ты думаешь, где он может жить?
Он, вообще-то, за городом, мне кажется. А можно еще печеньице?
Что, оголодал?
Да, несколько
Комиссар снова хмыкнул и покачал головой.
Прямо дивлюсь на такого деликатного вора. Приятно говорить видно воспитанного человека.
Я не вор.
А кто же ты? Священник? Или, может, врач-общественник?
Я советский гражданин, товарищ комиссар, я глубоко ошибся и за это несу сейчас раскаяние.
Нести куль можно, раскаяние не уцепишь, это тебе не мешок с опилками.
Нет, товарищи, вздохнул Чита, я ощутимо чувствую, как тяжело раскаяние.
Комиссар поморщился и сказал:
Знаешь что, Чита? Иди-ка ты напрочь со своим раскаянием. Я вашего брата тридцать пять лет ловлю, и все одну пластинку крутят, когда ко мне попадают. Брось. Скучно, и не верю. В тюрьме посидишь, баланду пожрешь вот тогда раскаяние к тебе придет. Вот тогда ты головой о нары биться начнешь. Выть воем будешь: «Чего мне, дураку, не хватало? Квартира была, костюм был, заработок был. Девки любили!» Ан нет, все побольше грабануть хочется. Вот тебе и отольется. Это я так говорю, если на тебе милиционер не висит. Если Копытов на тебе вышку получишь, не иначе.
У Читы сразу же затряслись руки.
Я не знаю никакого Копытова, я не убивал милиционера, я вообще никого не могу убить.
Чем ты д-докажешь свое алиби? спросил Садчиков. Где ты был в ночь убийства?
Чита стал ломать свои длинные пальцы, поднеся их к подбородку.
Сейчас, сейчас я вспомню. Только погодите одну минуточку. Сейчас. Ну да, конечно, я в ту ночь был у Наденьки
В какую? Откуда ты з-знаешь, в какую ночь был убит Копытов?
Я не знаю
Врешь. Отвечай быстро! Смотри в глаза!
Только не бейте меня!
Садчиков засмеялся.
Д-да кто об тебя р-руки станет марать? Наслушался глупостей о нас и пошел истерику выкручивать. Т-ты лучше мне ответь на вопрос.
Вы не спрашивайте так строго. Я не могу, когда строго.
Чита, тебе Сударь говорил про убийство? Отвечай правду.
Клянусь жизнью нет! Он мне только дал пистолет.
А какой из себя Прохор, Чита? Опиши-ка нам его
Обыкновенный. Старичок. С палкой ходит и говорит вроде как блаженненький. Он мне и дал
Чита осекся, потому что понял: скажи он слово и полетит к чертям версия о пистолете, купленном на вокзале. Садчиков, как показалось Чите, ничего не заметил, а комиссар что-то писал на листке бумаги и, казалось, вообще в разговоре не участвовал.
Ч-чита, скажи-ка мне вот что Старик Прохор с какого вокзала приезжал?
Вроде бы с Курского. Он там нам встречу назначил.
Это-то за день перед задуманным грабежом профессора и скрипача?
Да.
Комиссар оторвался от своих бумаг и спросил:
Именно там, у Курского, Прохор и дал тебе пистолет?
Какой пистолет?
Смотри в глаза!
Я смотрю
Ну!
Ой, не надо так смотреть на меня
Отвечай!
Я не знаю
Да или нет?
Нет
Врешь! На рукоятке есть следы пальцев Прохора!
Этого не может быть! Он в перчатках
Вот это другой разговор, улыбнулся комиссар, а то «нет, нет»!
Дурак! закричал Чита и стукнул себя кулаком по голове. Осел!
Верно, согласился комиссар. Давай еще себя побей только не до синяков, а то с меня голову снимут.
Что мне теперь будет? Расстрел? Скажите мне правду, я умоляю вас! Только скажите мне правду! Спасите меня, я буду во всем вам помогать! Я буду все рассказывать обо всех, только защитите меня!
Заслуженный артист, сказал комиссар, тебе только Смердякова в театре играть. Не кривляйся! Если на тебе нет крови милиционера, если твои доводы подтвердятся, ты будешь жить.
Вы правду говорите?
А какой резон мне врать, сам посуди?