Я знал одно растенье, что высохло давно,
Под солнцем, в зной, без тени томилося оно,
Лучи его сушили, и ветер все трепал,
И Бог родную душу его совсем уж взял.
Но вот в сухую землю тут семя опустилось,
И рядышком с растеньем созрело и раскрылось.
Так вот, на солнцепеке, из-под земли сухой
Цветок тут вырос дивный, красивый, молодой.
Сухих веток растенья коснулся нежный друг,
И старое растенье все распустилось вдруг.
О. Генри
Идет человек по Нью-Йорку
И пристально смотрит вокруг,
Богатых он всё сторонится,
К простым он подходит как друг.
Становится он у ночлежки,
Глядит он на бедных людей,
И думает тяжкую думу
О жизни печальной своей.
О том, как искал он работу,
О том, как скитался подчас,
О том, как скрывался порою,
И даже в тюрьме как был раз.
И счастье оно все же было,
Как жаль, что так коротко.
И есть у него лишь дочурка
Один он теперь для нее.
Писателем стал он не сразу
Когда оказался в тюрьме.
Тому была, знаю, причина
Не в развлеченье себе.
И юность он вспомнил былую,
Смеялся как он и шутил,
Как был и лихим он ковбоем,
И как журналистом он был.
Порою, читая рассказы,
Мы гневные строчки прочтем
Мы слышим тебя, о, писатель,
И я обещаю поймем.
Идет человек по Нью-Йорку
И пристально смотрит вокруг,
Ничто от него не таится,
Ничто не попрячется вдруг.
Я вижу его как живого
Его проницательный взгляд,
Его все ж свободную поступь,
Его оптимизма заряд!
Отчего так грустно и так больно
На душе мне в этот тихий час?
Я не знаю вольно иль невольно
Тяжесть давит на меня сейчас.
И к чему? Казалось бы, напрасно,
Глянь вперед свободно и легко.
Но со мной бывает это часто
Червь грызет сумбурное чело.
Лишь только ночью стоит выйти в сад,
Как тишина дерев, торжественность природы
Неслышным покрывалом одевает вас,
И вы неведомо в ее уноситесь просторы.
И вправду, обернись кругом какая красота,
В саду ни звука нет, ни ветерка,
Так и остаться бы с природой навсегда
И предпочесть суете городов людских
Суету вольных и простых
Сил безыскусственной природы.
Молча сижу я за дома стеною,
Видна мне узкая неба полоска
Будь то хоть летом или зимою,
Не описать мне природы здесь сносно.
Но большим хоть я и не одарен
Душа с природой моя всегда.
Я вижу ее и ей побежден,
И неразрывна с ней жизнь моя.
И городов побеждая преграду,
Любуюсь я ею в своих мечтах
Мы знаем о ней, что она с нами рядом,
Хоть и живем мы уже в городах.
К противникам
Вдруг подходят минуты удушья,
Когда знаешь не хочется жить.
Разберись-ка в себе ты получше
И признайся не стоит тужить.
Что плюют на твои идеалы,
Со своими все лезут вперед,
Так не стоит их мненье нимало
Не заботься о нем наперед.
Или встретишь цинизм ты предвзятый
От их общества сердце болит.
Так забудь ты о нем, о проклятом,
Без него глянь кругом жизнь кипит!
Или встретишь холодные взоры,
Предпочтенье другим воздают.
Так неси свою честь без урона
Усмехнись ты, пускай их поют!
Несмотря на благие мечтанья,
Неприятно бывает все ж мне.
Устремись тогда взором к дерзаньям,
А обиды оставь суете.
1972
Давай посидим у порога
Дорога пред нами крута,
И знает ли кто волю Бога,
Как сложится наша судьба?
Уходишь теперь в путь далекий,
Желаю тебе я в пути
Не быть, как Творцу, одиноким
И друга в дороге найти.
Идти сквозь преграды и скалы
Вперед, несмотря ни на что,
При солнце, что жжет неустанно,
При ветре, что дует в лицо.
Быть может, опасность ты встретишь
Засады, обрыв где-нибудь.
Надеюсь, что ты их заметишь
И правильный выберешь путь.
Так присядем же, брат, на дорогу,
Сбираться уж скоро и мне,
Потолкуем о жизни немного,
И расстанемся, как в старине.
Пустынный и сумрачный остров
Пустынный и сумрачный остров
Скалой в океане стоит,
Стоит на пороге у моря,
Что вечно, бушуя, кипит.
И волны, вздымаясь и пенясь,
Грохочут и бьются в гранит.
Напрасно не сдастся им остров,
Что в море скалою стоит.
И ветер, ревя и стеная,
Уступы и скалы крушит
Смеется над грохотом остров,
Что в море скалою стоит.
Наш вечный и гордый красавец
Теперь под водою уж спит
Попали на остров сей люди,
Что в море скалою стоит.
Березка стояла одна на крутом берегу одиноко,
И крона зеленая видна была издалека.
Она все стремилась быть выше и чище душою,
Все к свету и солнцу тянулась, взывая с напрасной мольбою.
Но солнце надменное жгло, ни на что не взирая,
И наша березка погибла, жестоко страдая.
Однако с поры той, хоть жизни уж в ней не осталось,
Она все стоит и без листьев прекрасна как в младость.
И будет, как призрак, стоять так, открытая взорам,
И впредь всем бездушным служить будет тяжким укором.
О, люди, и вправду я видел березку такую,
В душе пробудить она может тревогу большую.
Прошу вас смотреть я открытым вокруг себя взглядом,
А вам рассказал я, что в мыслях моих было рядом.
Опять стою на месте том же самом,
Где много лет назад стоял и где я буду впредь,
Где думы бродят роем неустанным,
И рекам мыслей тут не умереть.
Но мысль не ясна, как стрела,
Туманным облаком одета,
Несет все, что душой согрето,
К вершинам разума она!
С печалью я думал о жизни Земли,
О том, как уж многие годы прошли,
И как бы ни впитывал прошлое взгляд,
Года, эту глыбу, не сдвинуть назад.
Порою мы в книгах о прошлом прочтем,
О людях, событиях мы узнаем,
Но вот уже книга отложена прочь,
Былое, что миф, улетает, как ночь.
Но знайте и чувствуйте жили они,
Смеялись и плакали так же, как мы,
Трудились и пели, кипела в них кровь,
Но нет уж того, не вернуть уж их вновь.
Герои минувшего! Все вы ушли.
Ушли не бесследно в том гордость Земли.
Во всем вы остались в свершеньях, в делах,
И в книгах написанных, и в городах.
Вы плотной шеренги стоите стеной.
И каждый по-своему мне дорогой,
И каждый частица моей вы души!
Не будем же с ними небрежными мы.
Понять все, что нужно отнюдь не любить,
Но память всегда незабвенную чтить!
Озеро бурь и туманов,
Море опасных ночей
Сколько морских караванов
Дремлет в пучине твоей!
Знаю суров твой порядок,
Дик твой могучий разбег,
Но почему ж мы так рады
Связью с тобою навек?
Да, мы несказанно рады
С Ладогой дружбе всегда,
Нет для нас лучше награды
Видеть твои берега.
Зреть твои синие дали,
Пенистый гребень волны,
Слышать, как чайки стонали,
Будто в преддверье беды.
Взора отвесть не захочешь
И от рыбацких судов,
Словно в мечту свою входишь
С детских далеких брегов.
1973
Сидим мы в клетках взаперти,
И уж не видно нам пути
Давным-давно.
Куда ни глянешь всюду тьма
Мирских забот и суета,
Нам все равно.
Ложусь сейчас на одр сна
Now I lay me down to sleep
I prey the Lord my soul to keep,
If I should die before I wake,
I prey the Lord my soul to take
Перевод английского четверостишьяЛожусь сейчас на одр сна
И Господа Бога молю за себя
Душу мою приютить,
Чтобы мне легче жить.
Если ж умру до того, как проснусь,
И утренней влаги я не напьюсь
Взять мою грешную душу,
Слов чтоб людских мне не слушать.
Не могу прожить без песни
Песни веселой
И рекам, и селам.