Мне как раз исполнилось восемнадцать. Медлить было больше нельзя.
2
Как тебя зовут? спрашивал незнакомец, внешности которого я не могла разглядеть за туманом, окутывающим одинокую фигуру.
Рогенда, произнесла я, ни на секунду не задумавшись о том, какое имя назвать первым. Хельга умерла в Вудстилле, и теперь, во сне, я не могла вспомнить те ощущения, которые я хотела сохранить от славного прошлого.
Я больше не была частью семьи, Боги моей стороны отворотили с презрением свои сиятельные лики, а новым Небодержателям не было интереса рассматривать пришлые фигурки на доске мира. Они вечно перемещаются туда-сюда, большинство так и остаются безымянными птичками, раздражающими назойливым чириканьем слух Богов.
Советница в битвах? насмешливый голос незнакомца влёк к себе и одновременно вызывал жжение в ладонях, которые сами собой сжимались в кулаки. Вроде так, но твоё имя звучало иначе, впрочем, без разницы. Не все выигрывают битвы, выпавшие на их судьбу.
А как тебя зовут, незнакомец?
С вызовом спросила я, но сон уже таял. Кто-то тряс меня за плечо, слов было не разобрать, я лишь улавливала настроение: тревога.
Госпожа Рогенда, корабль!
Хемминг, протянула я, цепляясь за нить уходящего сна и тут же уставилась на фрейлину Эрину: Что нужно кораблю? Разве уже утро?
Нас подняли и сказали, что корабль отправляется сейчас, потому что подул благоприятный ветер, Эрина говорила быстро, смотрела в глаза и никогда не приукрашивала события. Если она сейчас говорила, что кораблю отплывает, то так и есть.
Не нравится мне эта спешка, бормотала Виктория и держалась ближе ко мне, по привычке помогая одеться. Мы спали почти не раздеваясь, в чужом краю нельзя быть застигнутым врасплох.
Впрочем, как и дома.
Повзрослев, я более прочих девиц из знатных семейств была в курсе интриг сильных мира сего. Правда оскорбительна для слуха жаждущих её услышать, ложь приносит мир и успокоение. Хотя бы на время.
Мы собрались быстро, давно были готовы сорваться по первому зову и устремится прочь от земли, лежащей за спиной. На улице едва рассвело, слуга, нанятый в трактире, проводил до пристани. Наши подручные, молчаливые братья из верных людей лорда Эсмонда, близкого моей матери, несли поклажу.
Женщины не должны выходить из каюты, пока мы не прибудем на землю Гринвида, процедил помощник капитана с густой окладистой бородой и окинул нас таким неприязненным взглядом, что стало холодно. Осень подбиралась к морю, на землю она придёт чуть позже. Ещё одни «невесты» Ледяного дома?
Господин, всё так. Мы головой отвечаем за сестёр, молвил один из братьев, вмиг приосанившийся, второй заслонил нас широкой спиной от любопытных взглядов.
Девицы плывут в Ледяной дом, но никто не просит доставить их обратно, кивнул помощник капитана и подозвал служку, молодого человека с оборванным ухом и недобрым взглядом крысы. Проводи всех.
Нам вслед неслись странные пришёптывания. Местные молились своим Богам, моряки поминали только Свирепое море и тех, кто владел им, невнятных, не видимых глазу человека сущностей, которым молились с меньшим усердием, чем Небодержателям.
Я различала в шёпоте как охранные заклятия от дурных глаз, так и пожелания невестам скорее умереть почётной смертью, нежели быть отданным на поругания ледяным людям.
Что они? Странные и нелюдимые. Мы заплатили достаточно, Эрина не могла сдержать негодование от холодного приёма. К счастью, двери каюты закрылись, никто не подслушивал.
Знали, что девицы с чистой магией способны наказать любопытных, а капитан или его помощник ничем не помогут.
Госпожа, это люди, рискующие жизнями за медные монеты, один из братьев повысил голос. Так, чтобы его слышали снаружи. Вас не тронут. Никто не посмеет.
А мы проследим, добавил второй.
Наша каюта была просторной, с тремя койками по числу девушек, братья устроились рядом с нашей спальней, в помещении похуже, но зато нигде не пахло солёной рыбой, запах которой пропитал кораблю и сделался его духом.
Путешествие длилось несколько дней, а не неделю. Всё время дул попутный ветер, тогда я не придала этому значения и не увидела благоприятного знака. Мы шли аккурат по магическим нитям, натянутым стараниями шкиперов.
Я боюсь перехода через их Порталы, причитала Виктория, и мне приходилось успокаивать бедняжку, проплакавшую все глаза. Она поняла, что возврата не будет, даже если лорд Эсмонд простит её дерзость и предательство.
Может, там не так уж и плохо, размышляла вслух Эрина, когда мы ночами сидели рядом на одной койке, обняв свои колени, и слушали голос моря, оказавшегося не так уж и свирепым. То, чего мы не знаем, не всегда оказывается худшим событием. Как вам видится, госпожа?
Некоторое время я прислушивалась к стону корабля, влекомому магией по тонкой струне воды , а потом ответила, подбирая слова, чтобы усыпить подозрения наперсниц:
Я чувствую холод и красоту. Там нас ждут те, кому мы предназначены их Богами.
Сказать большего я не могла, не имела желания. Я слышала стоны девушек, доносившиеся издалека. Их рты накрывали чужие мужские ладони, а тела изнемогали под незнакомой тяжестью. Всем им надо было продолжить чей-то род, но не всем дано было войти в дом хозяйкой.
Корабль прибыл на пристань стылой земли поздно ночью.
Мы проводим вас, госпожи, до постоялого двора, где передадим встречающим и простимся, сказали братья то, что мы и без них знали. В Гринвиде не терпят долго чужаков, если это не пленники.
Магия здесь другая, с запахом хвойных лесов и прозрачных озёр.
Хотели бы вы передать что-то на родную сторону?
Нет, отрезала я и посмотрела на фрейлин. Мы больше не принадлежим Лесному королевству.
Как и ожидалось, нас сразу выдворили по трапу прочь с корабля. Казалось, его доски вздохнули с облегчением.
Коренастые толстоногие мохнатые лошади довезли нас в грубо-сколоченном экипаже до тихого постоялого двора, где служанка с пронзительно голубыми глазами, окинув нас взглядом, в котором читалось «свалились на нашу голову», в комнаты наверху.
А вы уходите, откуда пришли, хозяин двора, судя по лицу, отец служанки, замахал ручищами на наших провожатых. Я ожидала, что братья станут протестовать, но они только угрюмо переглянулись и сказали нам, что, видно, так тому и быть.
Сбежали, трусы! шикнула Эрина, стоило нам оказаться в тиши тёмной комнаты с двумя тусклыми подсвечниками, стоявшими на столе у окна. Чтоб их Высокий Бог покарал!
Не поминай чужих Богов там, где Они не имеют власти, произнесла я то, чему меня учила мать-королева.
Там кто-то есть в углу! взвизгнула Виктория и, резко отступив , рукой сбросила масляный светильник на пол.
Огонь мгновенно охватил нас троих плотным кольцом и пожрал всё в комнате, словно голодный зверь, дорвавшийся до лёгкой добычи.
Глава 2
1
Маленькая принцесса Хельга не боится даже огня, потому что она сама огонь, смеялась Леди-мать и гладила меня по рыжим густым волосам. Гладким, как поверхность серебряного стекла, в которую королева любила всматриваться как в озеро.
Я не разделяла её страсти к созерцанию собственного отражения: огонь, лёд, снег или капли дождя на оконном стекле казались гораздо интереснее.
Ты рыжеволосая, огненная, Алый Георгин! так говорила моя милостивая королева-мать и вздыхала украдкой.
Я видела картинки её мыслей обрывками, когда она волновалась сильнее обычного. Леди-мама представляла, как кто-то другой, взрослый, будет пропускать мои локоны между пальцами и прикладываться губами к атласной белизне моей кожи.
Я всегда чувствовала себя красивой и особенной. В груди клокотала магия, которой я управляла с такой лёгкостью, с какой пускала бумажные кораблики по весеннему ручью в саду.
А теперь стояла, окружённая огненным кольцом, и пыталась направить Силу на огонь странного оттенка.
Он не был ржаво-рыжим, как мои волосы, или красным, как пламя в Обители невинных дев, поддерживающих мощь Богини-Матери, даже винного оттенка в нём не сыскалось, как у алтаря Ненасытного Бога, моего истинного отца.
Ваше высочество, помогите! заламывала руки Виктория. Эрина старалась спрятаться за мою спину и подавить огонь водной стихией, к которой имела сродство, но всё было тщетно.
Как ни проливай кувшины с водой, голубой огонь горел ровно и сильно, всё сжимая кольцо. Эрина протянула руку и вскрикнула.
Краем глаза я видела синий волдырь на её тонком запястье. Страх подстегнул мою Силу, и она, наконец, выплеснулась наружу огненной птицей с широким размахом крыльев.
Орёл метнулся к пламени, но оно зашипело и взвилось до потолка, обдав лица запахом горящей плоти.
Помоги нам Высокий Бог! снова принялась причитать Виктория и бухнулась на колени. Эрина схватила меня за руку, указав на тёмный угол, в котором клубился дым.