Аврора закричала. По крайней мере, ей так показалось: так кричат рыбы в немом ужасе, тараща глаза, когда неведомая сила подсекает их и, причиняя страшную боль, стремглав тянет из родной стихии. Так тянули и ее по береговой линии реки Мареккья: камыши от быстрого движения отпружинивали, подгибались, отзываясь гулкими ударами по телу, клочья влажной земли вырывались из-под пальцев, оставляя кровоподтеки. Где-то в мелькающей круговерти картин римлянка видела, как за ней мчалась очнувшаяся Лаура с круглыми глазами. Вот совсем рядом заплескались воды реки. На смену влажному грунту пришел илистый песок. Еще три-четыре таких рывка и было бы поздно! Лаура подскочила в самый последний миг, страшным ударом тяжелой палки обрушившись на ее ноги. Только тут Аврора поняла, что не чувствует ног! Переход от сна к жуткой действительности был слишком быстр. Она взглянула и наконец увидела причину всех бед: огромное, склизкое трехметровое чудище рывками тянуло ее в воду, заглотнув широкой пастью обе ноги девушки. Удар, еще удар! Перед Авророй мелькала тупая щучья голова темно-красного цвета без видимых отверстий для глаз. Длинное угревидное туловище извивалось из стороны в сторону как змея, уворачиваясь от разящих ударов Лауры. Но напрасно! Жительница пещер знала свое дело и рубила наверняка. Был бы у нее меч в твердых руках речное чудище давно отправилось бы к праотцам. А так получив достаточное количество увесистых оплюшин, оно недовольно мотнуло головой, отчего спина Авроры лишний раз протерла песок, и выплюнуло обслюнявленные ноги страдалицы.
Помоги, помоги! вырвался наконец крик измученной римлянки, когда опасность миновала. Точно отпустило что-то, и комок отошел от горла.
Пошла прочь, иди к себе домой! горланила боевая подруга.
Амфибия, пятясь задом, крутя головой, на маленьких коротких лапках отступала к зыбкой кромке воды. Удивительно, как такую массивную голову и длинное тело с несколькими рядами жабр удерживали такие слабые, непригодные для этого ножки. Наконец, она булькнулась в реку, скрывшись в ее темных водах.
Фух, выдохнула Лаура. Видно, она нечасто выбирается на сушу. Как ты, подруга?
Аврора тяжко постанывала, приходя в себя.
Сможешь встать? Нельзя на этом месте долго оставаться.
Римлянка пошевелила одной ногой, потом другой, попробовала подвигать руками.
Все тело ноет. А эти царапины! Какой кошмар, затянула она, взглянув на ноги, все в этой мерзкой слизи.
Вроде все цело, пощупала подругу Лаура, а в травмах, поверь мне, я кое-что понимаю!
А тут будут синяки! Почему я не взяла свои мази? Так спешила уехать из Рима! Была полна решимости найти брата во что бы то ни стало. А теперь вот Трижды обязана тебе жизнью, Лаура, кто бы ты ни была! Аврора вперила в нее взгляд, полный решимости.
Да, идем зализывать раны!
Лаура помогла ей подняться, придерживая за локоть.
Отойдем подальше от реки. Я вижу вдалеке лавровую рощу. Там, в прохладе, ты сможешь восстановить силы и наконец заснуть крепким сном.
Странно, я ничего не вижу в такой темноте.
До утра еще далеко.
Как теперь уснуть? встав и собрав вещи, Аврора взяла коня за уздцы.
Я постою на страже. Поверь, мне не привыкать к ночным караулам!
Спасибо, произнесла римлянка, когда они двинулись к роще. Но что это за зверь? Почему он напал на нас, откуда он взялся? Никогда не слышала ни о чем подобном!
Сидя в одном месте, многого не увидишь. Всю жизнь я провела в пещерах под землей
Так это был не сон?! не удержалась от восклицания Аврора.
Нет И эти недели, которые я провела под небесами, живя подобно богам (о таком многие из нашего племени и не мечтают!), показали мне, что мир огромен, что в нем есть столько всего, о чем мы там и не догадывались! Хотя знахари нашего рода многое из увиденного описывали в сказаниях, но одно дело слышать об этом на словах и совсем другое увидеть воочию!
Аврора зевнула.
Прости.
Ничего. Это хорошо, успокоила Лаура. Видно, ты сбросила напряжение. Пошло обновление сил. Сейчас вот здесь расположимся, ты отдохнешь.
Они привязали коня к стволу лавра. Стаций не возражал, тихонько фыркнул, словно подтверждая, что рад отойти подальше от реки, где водятся такие обитатели.
Видно, в тебе тоже разбужена какая-то сила, задумчиво произнесла Лаура, укладывая хворост для кровати девушки. Это чудище не простая речная амфибия или рыба! И она не выползает из воды вопреки своей природе.
Видно, в тебе тоже разбужена какая-то сила, задумчиво произнесла Лаура, укладывая хворост для кровати девушки. Это чудище не простая речная амфибия или рыба! И она не выползает из воды вопреки своей природе.
О чем ты говоришь? Аврора повела бровью.
О том, что мы встретились не случайно.
Мой брат Авл, тот еще философ, сказал бы, что все встречи не случайны.
Не буду с ним спорить. Но наша встреча тому подтверждение! Через тебя проявляется сила, которой ты не управляешь. И каждый раз, проявляя ее, ты естественно вызываешь к жизни ее обратную сторону.
Как не бывает аверса без реверса?
Это что?
Стороны одной монеты, римлянка потянулась в кошелек и достала серебряный сестерций с изображением императора на одной стороне и лавровым венком с буквами на другой. Лаура с интересом рассматривала его при тусклом свете звезд. А у тебя что таких монет нет?
Нет.
А медные ассы?
Тоже. А зачем нам монеты, если весь род наш живет в одной пещере, занимается одним трудом. Что наработали то наше! То и едим, на том и спим. Все распределяем по справедливости: кто больше трудится тот больше получает, кто по заслугам лет не способен тому каждый отдает свою часть как дань уважения и потому что знает: придет и его черед! Кто мал тому еще надлежит себя показать. Рождается у нас много. Но и смертей до поры юности много. Не каждый доживает, Лаура замялась, по разным причинам Но доживают сильнейшие рода, не жалеющие ни себя для труда, ни врагов. А у нас их, поверь, там хватало! Так зачем нам эти медные кругляшки, скажи мне, жительница земли, когда мы, вгрызаясь в камень, находили целые пласты и этих розоватых руд, переливающихся на свету, и тех солнечных, от которых люди в ваших тавернах готовы зарезать один другого?!
А на что ты пировала тогда в термополии? удивилась римлянка.
На угощения добрых людей. И за слова восхищения, и за слова восторга. Я не могу насмотреться на ваш мир! А вы не видите его красоты! Вот о ней как говорю, так меня зовут за стол. Я и сама люблю общаться. Меня все интересует. Как долго я провела в молчании камней! Как долго была оторвана ото всех, кроме матери! Но она общалась со мной с опаской быть схваченной, застигнутой точно на месте преступления! А кроме того, Лаура чуть приподняла изношенные тряпки, показывая крепкие девичьи бедра, на которых перевязью с пояса крепилось по маленьким мешочкам, я кое-что прихватила из дома, когда поняла, что это имеет у вас цену.
И Лаура, развязав туго затянутый мешочек, показала блестящие кусочки золотых шариков. Аврора, привыкшая к виду золота, подняла брови, закатив глаза.
Ты для меня настоящая загадка! заметила будущая матрона.
Лаура поправила ей постель из хвороста.
Располагайся и отдыхай, залечивай раны, дала напутствие жительница пещер, нам предстоит трудный путь, если в самом начале подстерегают такие опасности!
Аврора пробормотала что-то неразборчивое и погрузилась в сладостный сон без сновидений.
Проснулась она на этот раз от легкого толчка в спину. Буйная зелень проступила из тьмы лавровая веточка мелькала перед ее лицом.
Просыпайся, прошептала Лаура, держа веточку и улыбаясь своей затее, ночь отступает, через час взойдет солнце. В вашем мире оно еще ни разу не заставало меня спящей. Как можно пропустить такой миг? Не могу насмотреться на это дивное зрелище!
Вот бы и смотрела сама, проворчала римлянка, поправляя спутанные локоны. Чего я там не видела? У отца только слуги да рабы просыпаются в такую дикую рань!
Разве у вас люди не свободны? выдохнула чужестранка, указывая на бескрайние поля и далекий берег реки. Когда вокруг столько свободы, разве кто-то хочет оставаться в одном месте и быть рабом?
Внезапно из недалеких пастбищ раздалось блеянье овец, и пара ласточек взвилась в воздух, оглашая всю округу своим криком. Пока Аврора протирала глаза, Лаура любовалась зрелищем полета птиц.
Сколько себя помню, всегда хотела и мечтала о свободе! Я всюду совала свой нос, заглядывала во все углы подземелья, во все колодцы, во все проходы. Мать места себе не находила и часто наказывала меня в детстве, запирая в самом темном углу подземного колодца среди трех слюдяных стен, сходившихся клином над головой так, что просвет оставался только со входа, который и запирался валуном.
Какой ужас! римлянка невольно сжала пальцы.