Неужели и малышу Мэри придётся ради отца идти на жертву? Поживём увидим, а пока через несколько месяцев я решил подарить Дэвиду лошадку-качалку.
В магазин игрушек я направился в сопровождении моего сенбернара, хотя в такие магазины беру его с собой редко он там слишком оживляется. Но ведь и игрушки в таких случаях я именно ему покупаю, однако продавщицам мы об этом не говорим и стараемся сдерживаться. Сколько я не зарекался, что больше его с собой не возьму, но пёс всякий раз бух! передо мной как мешок с углём, растягивает лапы и жалобно впивается в мой взгляд огромными под рыжими веками глазами, так чуть ли не с час, ни разу не моргнув, знает ведь, что я не выдержу. Мой пёс может и не слишком умён, но всё, что ему необходимо, знает в совершенстве. Когда мы выходим из дома через потайной вход, и я украдкой прислушиваюсь к соседним дверям, сенбернар, обернувшись, будто укоряет меня взглядом: «Разве так можно?»
Ну и ладно, пошли! так или иначе, говорю я ему в таких случаях.
Он со мной и в клубе не раз бывал, каждый раз поднимаясь по лестнице с важным видом полноправного члена клуба, хотя прочим посетителям это было не по душе. Уже и не помню точно, как я его купил, кажется, обнаружил объявление в старом номере журнала «Панч», и он обошёлся мне не меньше восьми-комнатного коттеджа.
Пёс был уже взрослым а я по глупости приобщил его к игрушкам. Купил как-то себе на улице игрушку-вертушку мамку, жонглирующую своим ребенком из руки в руку. И вот, сидя у камина за этой семейной идиллией, я вдруг обернулся и увидел грустную физиономию своего пса. В испуге я чуть не спрятал игрушку, но пёс потащил меня за рукав, чтобы я продолжал играть. Шумная собачья радость сопровождала каждое движение игрушечной мамки подбрасывающей и ловящей своего малыша. Игра его явно увлекала, потому что он всё чаще бегал с шумом полакать воды из своей миски, забыв о благопристойности. Потом он со щенячьим восторгом ухватил игрушку лапами и забрал с собой спать, но во сне нечаянно проглотил и так тосковал наутро, что я вынужден был купить ему новую игрушку косца. Потом появился мальчик в чёрных сапожках, пьяница с бутылкой, пушистый кролик-пищалка все эти игрушки исчезали также необъяснимо, как и мамка с малышом. Пёс смутно подозревал, в чём дело, но я не решился ранить его впечатлительность.
Хозяйка магазина игрушек, куда мы частенько наведывались с моим псом Портосом, предполагала, что я покупаю подарки для маленького мальчика, приговаривая то «ангелочку, то «лапочке». А Портос гордо и важно стоял рядом со мной. Добрая хозяйка слишком много говорила:
Как сегодня Ваш ангелочек? радостно приветствовала она меня.
В порядке, в полном, и я сдерживал Портоса за ошейник.
Сегодня ветрено он хорошо кушает?
Да, мэм, всё в порядке, вот бы её удивило, что мой «ангелочек» умял в обед баранью голову, хлебец и три кочана капусты, да ещё, по-моему, утащил баранью ногу.
Наверное, любит свои игрушки?
Так и носится с ними.
Хотите набор для юного мастера?
Нет.
А землю копать Ваш малыш любит?
Очень! (может и баранью ногу откопает!)
Может, возьмёте лопатку с ведёрком?
Однажды она предложила мне модель Кентерберийского собора, но дома Портос основательно высказался об игрушке ему не нравились детские модели, а хозяйка магазина была от них в восторге, так мы и сменили одну лавку игрушек на другую.
За лошадкой-качалкой мы двинули в Нижний Пассаж в разные периоды жистни мы нет-нет, да и бродили тут то с Портосом, то с Дэвидом, то с Дэвидом и Портосом. Эти магазинчики считают вульгарными, но я с этим не согласен. Разве что ребятня из бедных кварталов может подпортить настрой. В Пассаже два входа: парадный с улицы Странд, и малозаметный, но более романтичный с переулка, потому что именно там Дэвида с волшебным фонарём окружила толпа восторженных нищих сорванцов.
Но ныне Пассажу предвещают упадок, заменив его то ли кафешкой, то ли роем банков чем-то обычным и в общем-то необходимым. И всей этой радости суждено исчезнуть.
Эти Ноевы ковчеги укладываются как матрёшки и упаковываются в ящики с механическими лошадками со сбруей, за ними следом бегут солдатики с ранцами, целующие руки дамам. Куча мосек с собратьями окружили слона, гружённого гостиными гарнитурами, птички машут крылышками, а косец пробирается сквозь эту пёструю толпу. Воздушные шарики покачиваются на туго стянутых нитках, как корабли с поднятыми парусами, давая знак готовности к отплытию.
Эти Ноевы ковчеги укладываются как матрёшки и упаковываются в ящики с механическими лошадками со сбруей, за ними следом бегут солдатики с ранцами, целующие руки дамам. Куча мосек с собратьями окружили слона, гружённого гостиными гарнитурами, птички машут крылышками, а косец пробирается сквозь эту пёструю толпу. Воздушные шарики покачиваются на туго стянутых нитках, как корабли с поднятыми парусами, давая знак готовности к отплытию.
Лошадку мы приобрели в Нижнем Пассаже.
Портос, думавший, что это для него, всю дорогу посматривал на неё то с гордостью, то с волнением, но я надёжно упаковал подарок и анонимно отослал в деревянный домик-сундучок. А несколько дней спустя мы повстречались с мужем Мэри в Кенсингтонском Саду, и я поинтересовался, как они назвали девочку.
Мальчика, раздражающе добродушно отозвался художник, Дэвидом назвали, и тут же спросил со свойственной ему бестактностью как назвали моего мальчика.
Тимоти, отозвался я, заметив сразу, как тот еле сдержал улыбку.
А а потом он горячо подтвердил, что это тоже красивое имя, как и Дэвид:
Мне очень даже нравится, заторопился он убедить меня, а также высказал надежду, что наши сыновья подружатся.
Меня так тянуло резко оборвать его, что я не позволю Тимоти водить дружбу с кругом Дэвида, но я сдержался и без эмоций выслушал его повествование о заливистом смехе Дэвида во время его игры с собственными пухленькими пальчиками. Он и весом ребёнка похвастал, будто единственное назначение детей не по дням, а по часам в нём прибавлять. А о Тимоти ни слова о нём и так некому поговорить ласково. Я решил исправить это и заговорил о зубках, но едва почуяв, что мало смыслю в этом вопросе, перешёл к более знакомому о детских слюнявчиках и развитии младенцев. Художника очень заинтересовали все мои замечания, как и широкий кругозор в этой области столь несвойственный мужскому сознанию, а я, бледнея, проклинал себя, не понимая, почему он придаёт столько внимания моим словам.
Но художник вспомнил и старую историю о неизвестном друге семьи:
Представляете, он подарил Дэвиду лошадку-качалку!
Ну и что? не удивился я.
Это трёхмесячному-то?
Я чуть было не огрызнулся, что стремя лошадки можно под любую ножку подладить, но вовремя сдержался и просто посмеялся вместе с ним. Хотя меня задело, что и Мэри не удержалась от смеха, хотя я и сам смеялся, не помню сколько раз.
И всё же все женщины необъяснимы, вдруг заметил мой собеседник и пояснил, что жена внезапно перестала смеяться над подарком, грозно убедив, что «ничего смешного тут нет!», потом торжественно поцеловала мордочку лошадки и произнесла, что хотела бы видеть этого друга рядом, лицезреющим сию сцену.
Всё-таки иногда Мэри нельзя не любить! Но лишь иногда, потому что потом она соизволила выставить меня самым неприглядным образом. Её супруг сообщил мне вскользь, что Мэри решила, во что бы то ни стало узнать, кто этот неизвестный друг семьи.
Вряд ли узнает, разразился я нервным смехом.
И это будет её первой неудачей, заверил художник.
Она же совсем ничего о нём не знает!
В разговорах о нём она утверждает, что это старый добрый чудной холостяк.
Старый? ужаснулся я.
Да, и она боится, что тот может совсем скоро состариться, если не возьмёт себя в руки, а ещё этот холостяк очень любит детей, но своих у него нет, и никогда не было, а он бы хотел с ними поиграть.
Даже если бы у него и был ребёнок, он бы вряд ли смог с ним поиграть, вдруг оборвал я, Он уже и забыл, что такое дети, не так ли? Не играл бы, а только любовался.
И наверняка не решился бы на это один. Но Мэри уверяет, что тот отлично бы справился с заботой о ребёнке.
Тьфу! начал возмущаться я, но собеседник меня остановил:
Мэри уверена в этом, и тут же добавил, По-моему, из чувства благодарности.
Ну и ладно! мне стало неловко, а когда мы с художником вновь встретились, он меня даже испугал:
Может быть, Вам известен джентльмен с громадным сенбернаром?
Нет! отрезал я, махнув тросточкой.
Наш неизвестный друг держит сенбернара!
Как Вам удалось это узнать?
Это всё Мэри.
Но как?
Сам не понимаю!
И я заторопился прочь, потому что как раз выгуливал Портоса неподалёку.
Всё это начало напрягать меня, но я быстро принял меры безопасности нанял слугу для прогулок с Портосом в Кенсингтонском Саду, строго наказав тому, чтобы заметив позади себя молодую леди с детской коляской, он тут же звал полисмена, потому что она, кажется, хочет похитить пса.