Ой, Степанида приехала, красотка наша! раздался голос. Мою спутницу приветствовала женщина она сидела за столом у приёмной. Как повзрослела-то! Ведь вчера, кажется, вот такусенькая бегала! На практику, значит?
Здравствуйте, тёть Таня! Да! Сан Саныч у себя? по-деловому спросила Стёпа, скрестив на груди руки с папкой.
Да, проходи, конечно! Скоро планёрка начнётся, но он тебя рад будет видеть! Это с тобой, что ли? женщина посмотрела на меня недоверчиво, оценивающе.
А я не знаю, ответила Стёпа, и взялась за ручку. Я прошёл следом, ничего не говоря.
Довольно просторный кабинет главного лесничего занимал, наверное, большую часть во всей конторе. У окна массивный стол, весь заваленный бумагами, брошюрами, с советским календарём в виде ёлки с красной звездой: с помощью ручки можно было перелистывать даты. За столом сидел мужчина лет пятидесяти, он внимательно всматривался в карту, держа в одной руке карандаш, в другой транспортир из прозрачного синего пластика. На нас мужчина даже не посмотрел о чём-то сосредоточенно думал. Я вспоминал не его ли видел вчера, во время пожара у Пинди? Не он ли меня тогда оттолкнул, или кто-то другой? Всё же было так бешено, как в три дэ фильме.
Если бы у меня раньше спросили каким мне представляется работник леса, я бы ответил здоровый, краснолицый, в целом мордатый, даже, наверное, подпитой такой мужик. Этот же лесничий под столь примитивно-стереотипный образ не подходил. Аккуратные черты лица, узкие очки без оправы на самом носу, поблескивает залысина. Истинный интеллигент, утончённо-сдержанный. От такого не услышишь грубого мата, и не застанешь в рюмочной после работы. Сан Саныч дышал благородством, правильностью.
Я посмотрел в противоположный угол. На столике стоял глухарь большой, красивый, с задранной к потолку головой.
«Гордая птица, прям как Стёпа», подумал я.
Сан Саныч снял очки, поднялся, поздоровался и приобнял девушку, потом протянул руку мне, посмотрел и в его умных глазах я прочёл вопрос: «Кто и зачем?»
Доброе утро! Я приезжий, из Москвы. Может, слышали обо мне, Михаилом зовут. Вчера вот немного помогал с пожаром
Да, знаю, ответил он, и в этой фразе послышалось: «Ну и что дальше?»
Зашёл вот поздороваться.
С нашей Стёпой, так понял, уже знакомы. Это хорошо. Но это, учтите, мы её с детства знаем, и в обиду не дадим, а вот вас. Так что не вздумайте нашу умницу обидеть!
«Она сама кого хочешь!» так хотелось сказать, но промолчал. Я не понимал: серьёзно ли мне это говорилось?
Такую не обидишь, всё же сказал я. Стало как-то неловко и оставаться неправильно, и уйти нельзя. Но Сан Саныч вдруг улыбнулся:
Вот и славно! А то, что с тушением пожара хотели помочь похвально. Но рядом с огнём без знаний, подготовки находиться нельзя! Случится с вами ещё чего нам такой крупный межрегиональный скандал не нужен! он засмеялся. Но в целом что похвально. Но ещё похвальнее будет, если вы никогда и ни при каких обстоятельствах не выступите виновником пожара, он посмотрел на Стёпу. Кому лес защищать вот вопрос. У нас кадровый голод самый настоящий. Лесничество одно из удалённых, а площади огромные, леса тянутся во все концы. Рабочих рук не хватает, никого сюда никаким пряником не заманишь. Да и пряника нет. Выбрать труд в лесу сегодня может только человек, преданно наше дело любящий. Тот, кто думает здесь лёгкий рубль заработать, быстро разочаруется, он растерялся. Видимо, говоря с нами, постоянно думал о чём-то другом. Так о чём я?
Лишние руки, сказал я, и показал ладони, как будто именно о них шла речь.
Да, если есть немного свободного времени, буду рад небольшой помощи, или услуге, можно и так назвать. Я имею ввиду информационно-пропагандистскую работу. Ведь судя по старику нашему, курилке, не все понимают, чем может закончиться неаккуратное обращение с огнём. И для них ведь в первую очередь. Так что, если пообщаетесь с людьми, листовки-памятки им наши вручите лишним уж точно не будет. У самих времени на это не хватает, а ведь важно!
Да, сказала Стёпа, по-прежнему сжимая перед собой папку. Но я ведь не просто так к бабушке приехала на каникулы, у меня производственная практика!
Вот ещё, какая ерунда! засмеялся Сан Саныч. Давай сюда бумаги свои, всё подпишу, что успешно прошла, и иди себе загорай-купайся. Тем более, ухажёр к тебе уже приклеился.
Да, сказала Стёпа, по-прежнему сжимая перед собой папку. Но я ведь не просто так к бабушке приехала на каникулы, у меня производственная практика!
Вот ещё, какая ерунда! засмеялся Сан Саныч. Давай сюда бумаги свои, всё подпишу, что успешно прошла, и иди себе загорай-купайся. Тем более, ухажёр к тебе уже приклеился.
Точно, как банный лист, фыркнула она. Я так не хочу! В смысле, про практику! Сами же говорите, рук не хватает, а мне такое предлагаете! Всем хочу на практике овладеть!
Ладно уж, пошутить нельзя, то-то тебя не знаю, что ли, сказал Сан Саныч, и подошёл к большой карте на стене. Я бы тебя не то что на практику, а в штат взял, прямо с сегодняшнего дня! Переводись на заочное обучение, и давай уже работать! Ты и так всё знаешь.
Нет, мне до «знаешь» очень далеко!
Брось! Ну вот, проверим. Смотри на карту: что за номерки? он показал карандашом.
Номера кварталов, она выдохнула так, будто у выпускника вуза проверяли таблицу умножения.
А что означают цвета на карте?
По насыщенности оттенков можно различить спелось древостоя, негромко отчеканила она, как на экзамене. И при этом посматривая на меня. Тёмный цвет спелый, бледный молодой лес.
Ну вот, я же говорю, всё ты знаешь!
В дверь, пока мы разговаривали, не раз заглядывали.
Ладно, молодые люди, урвали у меня минуту и будет. Сейчас время жаркое в самом прямом смысле. Ещё Пиндя, ой, простите, Пётр наш Дмитриевич дел наделал меня в управление на ковёр вызывают! После планёрки еду.
Так что с практикой? Может, к кому меня определите помощником? спросила Стёпа.
Да надо бы, но придётся тебе, видимо, больше самой по лесам топать, я буду задания давать, есть чем заняться. Ты завтра ещё раз ко мне зайди, может, хоть чуть поспокойнее выдастся утро. Решим всё, не беспокойся. А пока загляните к нашему горе-пасечнику, к Пал Егорычу. Хотя какой он пасечник
Это к Ну-ну? спросила она.
К нему, усмехнулся Сан Саныч. Весь такой деловой, а ничего же не смыслит в том, за что взялся! А у него там и дымарь, и другой инвентарь, с огнём связанный. Не дай бог, ещё один поджигатель будет на мою голову, тогда уж меня снимут, он достал платок и вытер пот с шеи. Несмотря на утро, в кабинете было довольно душно. Хотя оно, может, и к лучшему, если снимут, хоть высплюсь, на рыбалку схожу, а то Шиндин вон ловит, а я только смотрю да завидую. Ладно, вот вам листовки, берите, и дуйте к Ну-ну, то есть, к Пал Егорычу, нашему дорогому пчёлычу. Пасека его прямо к лесу выходит на окраине, так что если огонь от него пойдёт, быть большой беде. Тут хоть и безбожник, а перекрестишься! Побеседуй с ним, Стёпа. Ну и московскому гостю небольшую экскурсию проведи заодно.
Вот ещё, я будущий мастер леса, а не экскурсовод!
Все профессии важны, все профессии нужны, засмеялся Сан Саныч.
Мы закрыли за собой дверь.
Так вот и будешь весь день за мной хвостом плестись? спросила Стёпа, когда мы спускались по ступенькам.
Я не ответил: утро выдалось жарким, сильно парило. Стоило опять ждать ливня:
Стёпа, да уж понял, что барышня ты когтистая, но хватит уже, может? С тобой я иду, не с тобой какая разница. К тому же меня Шиндяй обещал как раз познакомить с этим, как его, с Ну-ну.
Ах, ты ещё и с Шиндяем этим успел снюхаться? сказала она, поджав губки. Хотя, чему удивляться? Одно к другому всегда тянется.